Снова перед глазами встала ее улыбка, взгляд… Что же, следовало признать, что попался он всерьез, раз больше ни о чем не в состоянии думать. Он закрыл глаза, вспомнив танец ее во всей полноте, до самых мельчайших подробностей, и на сердце Искусника потеплело. Он найдет ее, непременно найдет, и тогда уж точно спросит и полное имя, и как найти ее дом, и попросит познакомить с родителями. Когда это его пугали трудности?
***
В нетерпении и некой долей азарта от предстоящих поисков Атаринкэ дождался, когда свет Тельпериона сменит Лаурелин. Едва наступило утро и на улицах стали появляться первые, пока еще редкие прохожие, Искусник запер кузницу, переоделся, заплел волосы и выбежал за ограду.
Первым делом он решил заглянуть на ту самую площадь, где накануне и встретил красавицу. Может быть, она еще раз придет туда? Вдруг у нее остались какие-то незавершенные дела, или…
При мысли, что она вполне могла бы вернуться из-за него, сердце Атаринкэ как-то по-новому, приятно и взволнованно трепыхнулось, но пока он поспешил отогнать несвоевременные мысли — сначала надо ее найти.
Однако ноги уже сами собой ускорили шаг. Неожиданно вспомнив, что желудок его оставался пустым со вчерашнего дня, Искусник огляделся по сторонам в поисках того, у кого мог бы попросить поесть.
Путь его лежал мимо лавки сапожника, которую хозяин как раз отворял. Решив, что это, возможно, именно то, что надо, он подошел к дому и, полагая, что семья все равно сейчас садится завтракать, попросил кусок хлеба и чего-нибудь попить. Мастер согласился, и скоро его супруга вынесла порядком оголодавшему нолдо пару еще теплых, ароматных булок, солидный кусок ветчины и большую кружку молока.
От души поблагодарив, Атаринкэ уселся на скамейку под деревом и с аппетитом позавтракал. Затем он обшарил карманы, обнаружил там нож, обрывок веревки, а также непонятно как завалявшийся наконечник для стрелы, который тут же и предложил мастеру в качестве благодарности. Тот после секундного замешательства принял дар, и тогда Искусник, простившись с гостеприимными хозяевами, продолжил путь.
Тирион оживал. Народу на улицах становилось все больше, однако в тех кварталах, куда он держал путь, по-прежнему оставалось уютно и тихо.
Девы не было. Атаринкэ огляделся по сторонам и решил, что не стоит пока никуда торопиться, а можно какое-то время просто посидеть и подождать здесь. Вдруг его бегунья еще придет?
Устроившись на бортике фонтана, Искусник принялся размышлять. Интересно, почему она выбрала для прогулки именно эту часть города? Просто потому, что ей здесь нравится, или, может быть, площадь расположена близко к дому?
Последнее предположение, окажись оно в самом деле правдивым, могло бы иметь определенное значение и существенно помочь ему в поисках. Дело как раз заключалось в том, что эта часть Тириона была отстроена одной из первых, и жили здесь в большинстве своем семьи тех, кто прибыл в Аман из Эндорэ. Конечно, они все неплохо друг друга знали, и кто-нибудь наверняка сможет сказать, кто она. Или же найдутся друзья ее брата или другой девы, что была с ними.
Время шло, а вчерашняя красавица все не приходила. Атаринкэ поймал себя на мысли, что данный факт изрядно портит ему настроение. Однако продолжать сидеть на месте больше не имело никакого смысла — пора было подниматься и искать ее.
Для начала, прежде чем обходить один за другим все дома и мастерские, стоило, пожалуй, пойти к деду и поспрашивать у мастеров-верных. Вдруг они смогут что-нибудь о ней рассказать?
Искусник счел идею хорошей и решительным шагом направился в сторону дворца Нолдорана.
***
С дворцом короля нолдор у него было связано множество самых разных светлых воспоминаний, в том числе и из детства. Сюда он частенько прибегал совсем юным эльфенком, для того, чтобы поучиться у верных чему-нибудь увлекательному и интересному или полазать по грушам и яблоням и поесть плодов прямо с веток. И, конечно же, для того, чтобы побеседовать с дедом, послушать его истории о жизни в Эндорэ без валар и без Древ. Какие интересные то были времена, и каким замечательным Финвэ был рассказчиком! Устроившись в конце длинного, насыщенного событиями дня у камина, король заводил плавный, неторопливый рассказ. И маленький Атаринкэ сидел рядом, затаив дыхание, и слушал, впитывал, запоминал. А еще он любил частенько заглядывать в дворцовые мастерские. Туда, куда теперь, собственно, и лежал его путь.
Легкие резные своды терялись в вышине, укрытые томным полумраком утра; увитые плющом колонны стояли по обеим сторонам коридора, словно молчаливые стражи.
Искусник подошел к одной из статуй, расположенной на видном месте справа от входа, и некоторое время стоял, вглядываясь в черты той, кого никогда не видел — бабушки Мириэли. На лице королевы, осунувшемся и словно прозрачном, лежала печать неуловимой грусти, из-за чего вся красота ее казалась немного нереальной, непривычной.
Напротив нее расположилось изваяние Татиэ — первой нолдиэ, пробудившейся у озера Куивиэнен. В чертах ее, в глазах, устремленных к небу, читались красота и величие. Она словно пела, и этот мотив был обращена к всему миру, который первая нис приветствовала, очнувшись от грез, в которых пребывала прежде, в думах Илуватара.
Но как же не похожа на них обеих была та, что теперь занимала думы Искусника! При одной мысли о ней на сердце его потеплело и стало вдруг так светло, словно свет Тельпериона прежде времени заглянул и осветил зал, или сердце согрело теплым дыханием весны. Она была ему сейчас ближе, роднее, чем все девы мира, вместе взятые. И не имело никакого значения то, что они пока не успели сказать друг другу ни единого слова. Все еще впереди!
За спиной раздались шаги, и Фэанарион стремительно обернулся. В двух шагах от него стоял, улыбаясь, дед.
— Айя, — поприветствовал он старшего родича.
— Ясного дня, — откликнулся тот. — Рад видеть тебя, хотя и не ждал сегодня. Мне казалось, или ты собирался на охоту?
Только тут Атаринкэ вспомнил, что да, такие намерения действительно были.
— Планы переменились, — ответил он, махнув рукой. — Мне теперь не до охоты — я ищу кое-кого.
Финвэ смерил внука понимающим взглядом, и Атаринкэ вдруг подумал, что тот, должно быть, догадывается о его состоянии. Возможно, он узнал то самое выражение глаз, которое сопутствует обычно влюбленному?
Как бы то ни было, вслух Нолдоран ничего не сказал, только приподнял вопросительно брови, и Атаринкэ принялся объяснять, время от времени помогая себе осанвэ:
— Я ищу одну wende…
В конце концов, внимательно выслушав, Финвэ кивнул:
— Я видел прежде ее. Вчера и чуть раньше, несколько лет назад. Тогда она приходила на один из праздников и была куда более юна; а вчера попросила меня проводить ее в мастерские. Мы случайно встретились в одном из коридоров и оказалось, что она заплутала. Я ее отвел к мастеру Ромениону. Пойдем, у меня тоже есть как раз к нему дело.
И они вдвоем, продолжая разговор уже на ходу, отправились в то крыло, где большую часть времени обитали дворцовые мастера.
***
Впрочем, в самих мастерских Финвэ надолго не задержался. Вручив кузнецу фибулу, случайно сломанную во время недавней прогулки, он оставил его наедине с Атаринкэ, дабы не мешать разговору.
В отличие от парадных залов дворца, тут атмосфера царила совсем иная. Не было заметно ни резных балок, ни изящной лепнины. С разных концов раздавались оживленные голоса, пахло раскаленным металлом, окалиной и добавками. Летели на пол стружки и искры, и Атаринкэ против собственной воли приглядывался, что именно делают верные. Наверное, сказывалась давняя привычка учиться всему, хоть сколько-нибудь интересному.
Поймав себя на подобных мыслях, Искусник усмехнулся чуть заметно краешком губ и неожиданно вздрогнул, заметив на одном из столов маленькую гипсовую форму с узором, изображающим дерево.
В полумраке зала было почти незаметно, как кровь отхлынула от его лица. Приблизившись, он бережно взял ее двумя руками и некоторое время разглядывал, представляя, как пальчики девы касаются ее, усложняют узор, устраняют огрехи. Подойдя к свету, он пригляделся к работе внимательнее — та в самом деле была совершенна и выполнена с немалым мастерством. Его бегунья явно была уже не новичок в своей профессии, несмотря на возраст. Настоящее сокровище. Не похожа ни на одну из тех дев, что ему до сих пор встречались. И теперь Атаринкэ сильнее, чем прежде, мечтал найти ее.
