Но сколь не был бы одурманивающим мозг сигаретный угар, это чувство не может длится вечно. На смену ему приходит подступающее чувство тошноты, лишний раз доказывающее, что всё хорошо в меру, даже курение. Если сравнение вообще уместно в данном случае.

Загасив сигарету, я из — за всех сил подавляя рвотный рефлекс сплёвываю на пол. Слюны, в этот раз выделилось больше, чем обычно, что в общем — то не удивительно, выкурил я сейчас тоже больше, чем обычно. Прислонившись лбом к стеклу задумался о том, чтобы сейчас сказал мой дядя, увидев меня таким, разбитым, плюющим себе под ноги на пол, после курения, неудачником? Наверное, он был бы очень разочарован. Как обычно винил бы себя, что не проявил в нужный момент твёрдость и не запихнул меня в Суворовское училище, где из меня конечно же сделали бы настоящего мужчину с трезвым взглядом на жизнь и прекрасной военной выправкой. А сестра? Интересно, как отреагировала бы она, если ей конечно вообще не всё равно?

Как бы там ни было, но я пока не готов выслушивать их нотации именно поэтому я и решил переждать немного в доме наших с Майей родителей, в нашем доме. Мне сначала нужно успокоиться, привести как следует мысли в порядок, наконец решить, что делать дальше. Без конкретного плана действий дома, в Москве можно даже не показываться. Дядя если не сожрёт со всеми потрохами, то задавит своим авторитетом уж точно.

Противно заскрипев поезд остановился, ну что же, похоже приехали. Ну, здравствуй дом, милый дом!

***

Закинув гитару за спину и взяв небольшой рюкзак, где хранились все мои пожитки в руки, я двинулся пешком в сторону дома. Ночью общественный транспорт не ходит, а на такси у меня попросту нет денег, последнее потратил на дорогу сюда. Хорошо хоть идти относительно не далеко, вот только темно, как у негра в жопе, лишь бы не сбиться по ночухе и не за рулить в чужой дом, перепутав в темноте со своим.

Двигаясь по узкой аллейке, я вглядывался во все глаза, чтобы не пропустить нужный мне поворот и не сбиться с дороги. Редкие фонари, попадающиеся мне по пути, совсем не справлялись со своей функцией. Их свет был слишком тусклым, чтобы разогнать ночную мглу. Можно смело сказать, что я двигался на ощупь. Вот так я и нащупал на одном участке дороги огромную лужу. И не просто нащупал, а конкретно так в неё наступил, заполняя кроссовок доверху грязной водой.

Громко выругавшись:

— Да чтоб тебя!!! — я принялся трусить кроссовок в надежде хоть что — то из него вылить. Попутно отмечая про себя, что это один из минусов жизни в маленьких провинциальных городках. Дорога здесь чаще похожа на распаханное поле нежели, чем на нормальную дорогу. Даже заасфальтированные участки сплошь в ямах. После зимы они вообще выглядят, как воронки из-под снарядов, вот именно в одну из таких я только, что собственно говоря и попал. Ну, что же, сапёр ошибается один раз и я явно не сапёр.

Смачно сплюнув в лужу я, хлюпая кроссовкам продолжил свой путь. Свернув в переулок, облегченно вздохнул, когда на горизонте начала виднеться крыша нужного мне дома. Пройти осталось всего — ничего не думаю, что на такой короткой дистанции может случиться еще что — то плохое. Ещё чуть — чуть и я буду в тепле постельке.

Как только за Майей закрылась дверь я сразу же снял со своего лица «дежурную улыбочку», что держал весь вечер пытаясь понравиться её дяде, заставить нервничать её саму, ну и конечно же, чтобы побесить Вольфа. Реакция этого пса на происходящее для меня была приятным бонусом. Чего стоит только его злобный взгляд и разбитая бутылка того дешёвого пойла, что он и ведьмы припёрли с собой. Можно сказать, нам даже повезло, что они так «вовремя» вошли, хоть не пришлось травиться этой бурдой. Да я можно сказать всех спас от алкогольного отравления крашеным спиртом с добавлением сахара и газов, и последующего ему бодуна, и головной боли. Так, что я можно сказать герой!

Эх, как же приятно выходить даже из такой нелепой и на первый взгляд непростой ситуации победителем!! А то, что в этом раунде победил я у меня не осталось просто никаких сомнений! Хотя… Что — то бешеная долго не возвращается назад, а зная эту девчонку можно смело судить, что что — то не так. Она ведь, как электроприбор на долго без присмотра оставлять нельзя. Стоило только об этом подумать, как на смену чувству полного триумфа пришло другое, прямо противоположное — тревога. Недовольно засопев я поднялся с этой убогой, неудобной раскладушки.

— Да чтоб тебя… — выругался себе под нос, только улёгся удобно на этом продавленном и покосившемся во все возможные стороны ложе.

Открыв дверь спальни, я бесшумно вышел в коридор. Буквально на цыпочках прокрался мимо двери ведущей в комнату где ночевал дядя Жора. Не то чтобы я боялся встречи посреди ночи со своим будущим родственником, вовсе нет, мне даже наоборот понравилось общаться с этим мужчиной старой закалки. Благодаря ему я узнал очень много нового о «моей невесте», если быть точнее я просто узнал её. Не такую её, что видел на поляне, на лесной дороге или всего пару минут в её спальне, а её другую… домашнюю что ли. Конечно её поведение с близкими и со мной не особо отличалось, похоже дурной нрав — это неотъемлемая часть её, но все же было довольно интересно. Чего только стоят истории из детства Майи, что он рассказывал мне весь вечер — это же вообще полный восторг. Про те пару детских фоток, что хранились в памяти телефона грозного генерала полиции я вообще молчу. Рассматривая их, я не смог не отметить тот упрямый взгляд и крутой нрав, что присутствовали у неё уже тогда. Значит это врожденные качества характера этой бешеной пчелки, а не приобретённые.

Георгий Алексеевич очень любил племянницу и тот энтузиазм с которым он рассказывал о Майе не мог оставить кого — либо равнодушным к ней. Он словно околдовывал и заставлял полюбить обладательницу невероятных пленительных глаз и взбалмошного характера так же сильно, как это делал он сам. Заслушиваясь его рассказами, как сказками Шахерезады я не вольно поймал себя на мысли, что я хотел бы быть часть этого рассказа и не просто какого — либо небольшого эпизода, нет, я хочу вплести линию своей жизни в её так тесно и крепко, подобно девушке, вплетающей в свою косу ленту.

Уловив шорох со стороны кухни, я прямиком направился туда, по пути размышляя прямо сейчас обрадовать эту язву или ещё немного помучить в целях воспитания, но моим радужным мыслям суждено было не долго витать в моём сознании, подобно флюидам любви в воздухе. Они словно морская гладь были взбаламучены одной наглой блохастой сволочью. Какой хитрец, не смог на дядю произвести должного впечатления во время ужина, так решил в обход пойти. Ну ничего, ничего… Сейчас я тебе рога — то твои пообломаю, пёс смердящий!

Подхожу в плотную к нему. Стоя прямо за спиной волка закусываю внутреннюю сторону щёк с двух сторон и сжимаю кулаки до слышимого хруста, удерживая себя тем самым, чтобы не сорваться и не свернуть шею этому псу сразу, моё дыхание становится более глубоким, воздух вокруг меня накаляется, по моему виску стекает одинокая капелька пота, но несмотря на это я остаюсь никем не замеченным. Похоже эти двоя так увлечены процессом, что совсем не замечают меня и это только подливает масла в огонь. Я могу убеждать себя сколько угодно, что мне плевать на реакцию Майи и что я до сих пор не убил этого пацана только потому, что сам того не хочу, но это не так. Если бы я не боялся испортить с ней отношения, то этот наглец, покусившийся на чужое был бы уже мёртв. Но и позволить ему овладеть своей женщиной у себя на глазах я не могу. Не в силах дальше сдерживаться я ударяю Вольфа в затылок. То ли удар был слишком сильным, то ли я так удачно попал, но волк тут же без чувств падает ниц, к ногам Майи. В глубине своей чёрной души я надеюсь, что каким — то чудом, по нелепой случайности я всё же убил его.

Убедившись, что волк в «отключке» поднимаю свои глаза на неё и тут же натыкаюсь на её острый словно бритва взгляд. Конечно же он не сулит мне ничего хорошего по — другому и быть не могло, но всё же она не выглядит расстроенной, слегка растерянной — да, возможно даже рассерженной и смущённой, но точно не расстроенной. Похоже мой конкурент был всё же ненамного удачливее меня, а скорее даже наоборот, он проиграл. Ему удалось приблизиться к телу, но вот тронуть душу или сердце этой гордой красавицы он так и не смог. Эта ночь была бы единственной их ночью. Он сделал свою ставку не на то, её нельзя привязать к себе физической близостью, для неё это не является началом отношений. Сейчас глядя в её глаза, я ясно видел, что отчаянный, опрометчивый поступок волка всё испортил. Он проложил начало конца их отношениям. Отношениям, что, не успев разгореться, угасли. Я такой ошибки не допущу. Чего бы мне это не стоило, но я проложу тоненькую тропинку к её сердцу. Ведь теперь я точно знаю, что делать.