В руках гвардеец держал стопку одежды камуфляжной расцветки.

— Откопали оружейку, — коротко пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд.

Я аккуратно высвободился из ослабевшей хватки задремавшей двоюродной сестры и взял протянутые мне штаны. Холодно, между прочим, сидеть голой ляжкой на бетонном полу.

Пока я переодевался, второй боец притащил несколько автоматов и сумку, забитую магазинами. Следующий гвардеец внес два небольших ящика патронов.

Всю свою добычу они складывали прямо у входа, и тут же убегали за новой партией.

Забив пустые карманы разгрузки новыми магазинами, я подхватил свой автомат и вышел на улицу. Теперь я уже мог позволить себе принять участие в разборе завалов.

На улице сгустились сумерки. Еще с полчаса, и наступит кромешная тьма. Освещение периметра, как ни странно, работало, вся каменная ограда была залита светом, и на этом фоне темные безмолвные развалины особняка казались особенно угрюмыми.

Первой меня заметила заместительница начальника службы безопасности рода, Марна Адамс. Это была высокая ширококостная блондинка лет сорока с «лошадиным» лицом и большими зелеными глазами, я бы сказал — типичная скандинавка. Непонятно только, что она забыла так далеко на юге.

— Господин, — она склонила голову, ожидая разрешения на доклад.

Я молча кивнул.

— Это Дамаяти, — сообщила она. — Я взяла на себя смелость осмотреть трупы противника и изучить их экипировку. По большей части на них ничего не было, но на нескольких телах остались медальоны с личным номером и гербом рода. Полагаю, это их гвардейцы.

Я не стал уточнять, уверена ли она в своих выводах. Если в патриархальном обществе женщина, да еще и явная чужачка, добилась поста заместителя главы родовой СБ, то свое дело она знала как бы не лучше бывшего начальника.

И я оставлю ее на этом посту, пожалуй. Как минимум, на первых порах, тем более, что выбирать мне сейчас все равно не из кого, начальник СБ рода погиб одним из первых.

А вот Дамаяти — это проблема.

Род Дамаяти ненамного младше нашего, им всего пары сотен лет не хватает до ровно трех тысяч лет истории.