Порченные ядра, как и полагается ядрам школы Смерти, имели грязно-лиловый оттенок с бежевыми разводами, если отмыть от зеленоватой слизи и чернильной гнили. Как ни странно, их также можно использовать для культивации и употреблять, хотя и с особой осторожностью, поскольку в них все еще оставался след порчи. В принципе если злоупотреблять ядрами любой стихии, можно получить неприятные последствия. Например, сожрав цельное крупное ядро огня, можно натурально поджариться изнутри.

Жаль, что первое ядро представляло собой маленький камень, за который не удастся много выручить. После изъятия зомби наконец перестал шевелиться.

Затем я догадался использовать Ляпку, которая безошибочно называла местонахождение последующих ядер. Одно находилось прямо в голове, пришлось протыкать черепушку. Более мерзкого занятия придумать сложно. Я оставил это дело на Лаки, ибо она переносила подобное легче. Ее тоже мутило, однако она не намеревалась оставлять ни одного ядра здесь. По крайней мере мозга внутри черепа у зомби не оказалось – какая-то зеленоватая дурнопахнущая субстанция.

– Надо похоронить их, – произнес я с зажатым носом, когда мы добыли последнее четвертое ядро.

– Ум…

– Тогда, духам земли отдадим?

– Ум.

– Что ж… Духи земные, прошу вас принять сей дар и забрать к себе останки несчастных. Да упокоятся души их в лучшем мире, а свет их тел послужит во благо, – произнес я, выпуская порцию акира.

Я присутствовал уже на местных похоронах, так что не сильно удивился увиденному. Одного обвили листья травы, прорастая прямо сквозь тело. Другого укрыли крепкие корни. Остальных поглотила накатившая земляная волна, утащив куда-то вглубь.

– Надо сообщить стражникам.

– Гуа! – резко качнула головой Лаки. – Как объяснять будешь? Порча ведь далеко.

– Ну-у… наверное, ты права. Про Хобта не стоит распространяться, – вздохнул я.

Мы собрали разбросанный хворост и двинулись обратно в сторону Неверли. Лес вел себя словно довольный кот, объевшийся сметаны. Похороны служили еще одним способом наладить отношения со стихией, ведь в телах еще оставалось достаточно света, которым могли полакомиться духи. Жестоко, но практично. Простые твейнцы старались урвать любую возможность, чтобы стать сильнее.

– Тур, что теперь? Как в лес ходить?

– Не знаю. Но я не хочу прятаться за стенами города. Придется просить Бараха, но тогда мы должны будем ему обо всем рассказать. Не знаю, согласится ли он рисковать. Да и тебе стоит остаться дома в следующий раз.

– Гуа?! Может тебе лучше посидеть дома, братец? Если дух к тебе привязан, а не ко мне.

– Хм, логично. Будем ходить порознь?

– Гуа! – сестренка ударила меня в плечо.

– Ты права. Так только в фильмах ужасах делают.

– Мы будем вместе, – безапелляционно уведомила Лаки.

Оставив дровишки дома, мы сразу направились к Бараху. Охотник встретил нас вполне дружелюбно:

– Привет, ребята. Как раз думал завтра отправиться в лес.

– Барах, ты же знаешь про Порчу?

Проводник несколько помрачнел:

– Да. Все указывает на то, что Занитар станет следующим после Элбрингеста.

– Нам надо тебе о чем-то рассказать без лишних ушей.

– Хорошо. Идем во двор.

Я кратко поведал охотнику о наших приключениях и моих взаимотношениях с Хобтом.

– Значит, и к тебе старший дух привязался? – нахмурился он.

– Ты тоже…

– Таскалась за мной змея одна. Я понял вас. Сохраню услышанное в секрете.

– И как же ты от нее избавился?

– Уплыл на корабле в другую часть континента и старался не отсвечивать. Дух потерял меня.

– Интересная идея, – задумался я.

– Вот только я не дам гарантий, что она сработает в твоем случае. Духи могут общаться между собой, как я понял, и на далеком расстоянии. Но каким образом – для меня загадка. Словно у них тут фон нетворк работает. Говорят, старшие практики земного или небесного ранга знают секрет. Но у них сложно что-либо выведать.

– Понятно… Так что насчет вылазок?

Барах вздохнул:

– Я не горю желанием становиться на пути старшего или тем более высшего духа.

– Мы понимаем. Тебе о семье надо заботиться, – кивнул я, не сердясь на него.

– Но и отпустить вас одних без каких бы то ни было навыков – тоже никуда не годится. Я покажу вам несколько базовых приемов для охоты, а дальше вы будете сами по себе. В любом случае, чует мое сердце, что скоро нам придется покидать Неверли.

– Занитар не справится? – подала голос Лаки.

– Хотя у нас больше практиков, чем в Элбрингесте, но не думаю, что это изменит ситуацию, – покачал головой мужчина.

– В таком случае нам надо успеть получить четвертый ранг, а для этого нужны ядра и мясо.

– Да ты оптимист, Артур. У меня пара лет ушло в свое время. И то – часть культивации я провел на дармовых ядрах у призвавшего меня.

– Хе-хе, уверен, что мы сможем сократить срок.

– У тебя действительно что-то вышло с расчетами? – приподнял в удивлении брови Барах.

– Ага. Правда пришлось потрудиться, заполучить особого духа, плюс лунный календарь.

– Интересно. Жаль, на следующем ранге расчеты еще больше усложняются.

– Да-а, возможно мне придется как-то переделывать Поца. Или собирать ему сестричку, иначе слишком долго получится, – задумался я, уже тестировавший ранее расчеты парада лун при пяти вращающихся по меридианам спутников с учетом многочисленных поправок. Даже текущие четыре луны обрабатывались с помощью Поца преступно долго. – Эх, небольшой скрипт быстро бы справился с задачей.

– Ничто не дается легко. Приходите завтра с утра во всеоружии.

– Договорились!

Следующим днем мы с Лаки были как Штык у дома Бараха. Охотник захватил свой лук, попрощался с семьей, после чего мы двинулись в путь.

– Сказать по правде, змея не устраивала мне испытания на грани смерти, – признался охотник, когда мы покинули пределы города.

– Да?

– Она давала советы. От нее я узнал много полезной информации. Однако ее назойливое внимание меня раздражало. Казалось, я променял одного смотрителя на другого. Что ж, духи тоже бывают разные, как и люди.

Мы произнесли уже ставшую привычной лесную молитву, к которой я теперь относился со всей серьезностью. Возможно во всей этой магической катавасии и имелось рациональное объяснения, но я решил плюнуть на это и побыть гуманитарием, не докапываясь до первопричин. Работает, значит не трогай. Прежде чем проводить изыскания, нужно встать на ноги и как минимум получить четвертый ранг. А план максимум – это вылечить Лаки.

Барах вел нас в смутно знакомом мне направлении. Вскоре я вспомнил:

– Мы идем к реке?

– Верно. Посмотрим, получится ли у вас ловить рыбу. Сейчас хорошее время. Студянки отпускают свои оковы с рек в последнюю очередь. Реки в месяц Стужи слабеют, водные духи почти не дают отпор. Но в месяц проливней возле водоемов лучше не появляться.

Спустя некоторое время мы вышли на берег реки шириной метров двадцать и довольно глубокой на вид. Темно-синяя, почти черная вода не позволяла рассмотреть дно, берега же все еще были скованы льдом в некоторых местах.

– Слушай, почему на твейнском нет слова купаться? – поинтересовался я. – Есть слово «плыть», но оно обозначает движение по воде на корабле.

– Ум? У нас есть слово «тонуть», – откликнулась Лаки.

– Немного не так. Вот как назвать действие, когда человек хочет сам поплавать в воде?

– Самоубийство?

– Да нет же! Я имею в виду – ради удовольствия.

– Сумасшествие?

– Ясно всё с вами, гидрофобами.

– Не ругайся.

– Не буду, сестрёнка. Хотя такому поведению и есть логическое обоснование, это я на своей шкуре уяснил. Но вам никогда не понять всю прелесть плескания в тёплой водичке.

Барах усмехнулся, но не стал комментировать.

– Скорее всего вам придется придумать собственный способ ловли, – заметил он, осматривая местность.

– М-м, наверное вопрос глупый, а что насчет удочки? Вроде такое слово даже есть в твейнском.