Ее «вы» ощутимо ужалило Георга.

– Я решил, что мы с тобой можем подружиться, – ответил он, в свою очередь старательно подчеркнув интонацией «тобой».

– Нет, Георг. Вы решили, что я нуждаюсь в вашей дружбе и заботе. Вы решили, что мне необходима ваша жалость. И не говорите, что это не так! Вы смотрели на меня с сочувствием еще вчера.

«Вы, вы, вы…» Георг упрямо пододвинул девушке коробочку с обедом, откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на Марту: на поникшие плечи, на крепко переплетенные бледные тонкие пальцы, на прикрытые пушистыми ресницами покрасневшие глаза.

– Я понимаю, – сказал он, сделав из этого единственно возможный вывод. – Дело не в том, как я смотрел на тебя вчера и что думал. Дело в том, что гувернер вчера обошелся с тобой суровее обычного.

– Мой гувернер, Георг, здесь совершенно не причем!

Георг почувствовал, как презрение и ненависть к месье наполняют его.

– Да, конечно, – процедил он сквозь зубы. – Иначе ты не смеешь сказать.

– Потому что это правда!

– Нет! – возмущенно прокричал молодой человек и виновато потупился.

Георг сделал глубокий вдох, приводя чувства в порядок. Кричать, привлекая внимание, или голословно обвинять гувернера в жестокости было бесполезно. Этим он мог скорее навредить Марте, чем помочь.

«Я – инквизитор, – уже второй раз за день напомнил себе Георг. – Мое дело – еретик, но… Огненная бездна! Я же не могу бросить ее в беде!»

– Марта, у тебя глаза красные и серый цвет лица. Так бывает, когда не спишь и плачешь всю ночь, – привел Георг неоспоримое доказательство своей правоты.

Марта машинально обхватила себя за плечи, от чего стала выглядеть еще более несчастной.

– Это не имеет значения…

– Имеет! – решительно заявил Георг. Вновь поддавшись чувствам, он вскочил на ноги и обрушил удар ладони на столешницу. – Этого нельзя так оставлять. Я этого так не оставлю! Если хочешь, можешь не считать меня своим другом, но именно по-дружески я помогу тебе.

Марта ничего не ответила на это, что Георг посчитал добрым знаком. Если она смирилась с помощью, она не станет препятствовать ему.

– Твой гувернер – страшный человек, Марта. Знает ли твой отец, какого человека он нанял?

– Мой отец нанял лучшего из возможных.

– Раз так… Значит, он опрометчиво дал месье Дэмону слишком много прав, и власть ослепила твоего гувернера!

Внезапно Марта улыбнулась и расслабилась. Кончиками пальцев коснулась коробочки с обедом. Провела по прозрачной крышке от края до края и, едва пальцы соскользнули с коробочки, спрятала руки под парту. Еще немного девушка посидела, будто выжидая, пока эмоции улягутся и голос будет выдавать лишь те из них, которые она может ему позволить.

Наконец, Марта подняла ясный взгляд на своего некстати обретенного защитника и повторила:

– Мой гувернер здесь совершенно ни при чем. И власть не могла ослепить месье Дэмона, потому что он не обладает надо мной властью большей, чем я над ним. Да, он строг со мной, но это вовсе не означает, что я не могу делать того, что мне хочется. Верно?

Взгляд девушки скользнул за его плечо, и Георг вздрогнул. По спине пробежал неприятный холодок, стоило подумать, что именно к гувернеру, стоящему у него за спиной, обращается Марта.

Георг медленно повернулся. Месье Дэмон действительно стоял в паре шагов от него. Спокойный, ничуть не надменный, с едва уловимой тенью улыбкой в уголках губ. Совсем не похожий на того бесчувственного месье, которого прежде доводилось видеть Георгу.

Окинув взглядом учебный класс, Георг заподозрил причину перемены месье в отсутствии в помещении посторонних людей. Значит, холодность гувернера была не более чем игрой на благодарную публику? Но почему же месье Дэмон не счел необходимым причислить к ее числу Георга?

«Неужели догадался, что я – не простой ученик колледжа?» – подумал Георг, но в полной мере испугаться возможных последствий этого открытия месье не успел. Внимание инквизитора вновь привлекла Марта.

– Если мне вдруг захочется, например, уйти с уроков, месье Дэмон меня не остановит, – заявила девушка. – Ведь так, месье?

Гувернер кивком подтвердил сказанное.

– Но как же?.. – растерянно обронил Георг. Он совсем перестал понимать, что происходит. Мало было ему перемены месье Дэмона, так еще и Марта перестала быть похожей на себя!

Никакого разумного объяснения Георг с ходу найти не смог. На границе сознания промелькнула мысль о том, что, возможно, Марта также играет какую-то роль, однако зацепить ее Георг не успел.

Тем временем девушка поднялась с места. Тонкая ладошка опустилась на плечо Георга.

– Извини, – доверительно произнесла она. – Ты – хороший человек, и мне бы очень хотелось стать твоим другом. Только другом и ничего более! – поспешно добавила Марта. – Но, к сожалению, мы с тобой слишком разные, чтобы это могло случиться. Нет! Не возражай. Придет время, и ты сам сможешь в этом убедиться, а пока просто поверь мне.

Подмигнув на прощание Георгу, Марта поспешно собрала вещи, прихватив коробочку с обедом, и покинула класс. Месье Дэмон вышел за ней, не сказав ни слова Георгу и даже не взглянув на него.

– Мог бы хоть попрощаться, – вздохнул молодой человек.

В ту пятницу Марта на занятиях больше не появилась.

В воскресение, когда жара в однокомнатной квартире стала совершенно невыносимой, Георг отправился на центральную площадь города. Погулять по тенистым аллеям, полюбоваться радугами в фонтанах, съесть мороженого. Но самое главное, просто дойти до площади хорошо знакомой дорогой, отдавшись собственным мыслям и не рискуя при этом заблудиться в лабиринте улочек старого города.

До полнолуния оставалось совсем немного времени. И раз уж за минувшие дни Георгу не удалось разгадать, кто из трех подружек – Карин, Весны и Аманды – еретик, и определить убийцу, рассчитывать на те, что были впереди, не имело смысла. Преступника нужно было брать с поличным, и это радовало, потому что это можно было назвать планом действий, способным привести к нужному результату.

Впрочем, и пугало это ничуть не меньше, потому что Георг не был уверен, что готов встретиться лицом к лицу пусть даже с неумелым еретиком. Да и подвергать опасности из-за своих неумелых действий учащихся «Белой розы» совсем не хотелось. Можно было, разумеется, обратиться за помощью к господину Джанни…

«Но что я ему скажу? Что я – трус? Что я не могу самостоятельно решить ни одной проблемы?»

Упоминание «проблемы» заставило мысли Георга свернуть и потечь по более узкому руслу, чем «все ученики колледжа».

«Странная все же парочка, – сам не заметив перемены, подумал Георг о Марте и ее гувернере. – Будто оба они и господа, и слуги друг друга. Конечно, у богатых свои причуды, и все же должно быть разумное объяснение того, почему Марта так боялась месье Дэмона в четверг, а в пятницу он вдруг стал ей беспрекословно подчиняться».

Марта и месье Дэмон продолжали занимать мысли Георга до самого выхода на центральную площадь. Вероятно, Георг продолжил бы думать о них и дальше, но тут солнце отразилось во флюгере на башне здания инквизиции и ударило в глаз молодому инквизитору. Резкий и неожиданный физический дискомфорт вернул Георга в реальность.

Георг вздрогнул и испуганно огляделся по сторонам. Не хватало еще, чтобы его задумчивость приметил кто-то из коллег! Довольно было того, что он и так уже дважды на этой неделе становился объектом насмешек. «О! Студентик пришел!» или «Второгодкой, наверное, легче постигать азы?» Это было крайне неприятно! Но попытка посетовать на несправедливость господин Джанни обернулась лишь спокойным ответом:

– Жизнь несправедлива. И щиплет куда больнее, чем улыбки коллег.

Возразить Георгу было нечего, поэтому пришлось смириться с участью новичка.

Убедившись, что коллег на площади нет и никто не обратил слишком пристального внимания на его задумчивость, Георг тряхнул головой и присел на свободную половину ближайшей лавочки. Вторая половина была занята влюбленной парочкой. Еще пять или шесть парочек Георг разглядел в непосредственной близости.