– Что она делает?
– Что ты делаешь? – запаниковал Антон, выбросив верёвку вместе с колышком из рук. Ту самую, что ещё секунду назад подобрал с камней и пытался закинуть на борт. Он не понимал, что делать, подойти к девочке или залезть в лодку, так как и велел ему Дима. Но Алина не отреагировала на вопрос. Напротив, несмотря на обеспокоенный тон Святоши, сделала еще несколько шагов по направлению к мосту.
– Какого хера ты задумала, мелкая? – Шум бурлящей воды заглушил его голос, но он был уверен, что девчонка расслышала его, и всё равно никак не отреагировала. Дима бросил своё занятие и побежал к Алине. Подбежав, он схватил её за руку и попытался увлечь за собой. Нужно было действовать без промедлений, ведь она, похоже, всё-таки собиралась загубить им всё дело. В то же мгновение подруга подняла другую руку, указывая куда-то на мост, и спросила:
– Вы видите того человека? Того, что стоит на мосту?
Подоспевший Святоша, вместе с Димой совершенно не соображая, что происходит, проследили за взглядом подруги и увидели мужчину забравшегося на ограждение моста. Тот мужчина выглядел так, будто собирался спрыгнуть в стремительно текущую воду, но при этом не двигался и вообще не выказывал никаких эмоций за исключением того, что неотрывно смотрел на кучку детей, уставившихся на него с любопытством с берега реки.
«Я видела его. Не помню когда и где, но видела».
(Не смей заводить знакомств с чужаками!)
– Вы это видите? – безразличным голосом спросила Алина, от чего у Антона почему-то по спине пробежал холодок.
– Того мужика? Видим, конечно. Какого чёрта он задумал? Кто это вообще такой? – Заговорил Дима, не заметив, а может, и нарочно проигнорировав странные, словно неживые нотки в голосе подруги.
«Он собирается прыгнуть. Мы свидетели» – пронеслось в голове у девочки, но она даже размышлять не стала, почему подумала так.
Даже издалека незнакомец выглядел подозрительно. То, что он не держал рукой трос так, как это сделал бы нормальный человек, пытающийся сохранить равновесие, стоя на тонких ржавых поручнях моста. Он просто опирался о него плечом, а руки его безвольно висели подобно плетям и даже с приличного расстояния детям было видно, что ладони его в каком-то необычном состоянии. Опухшие и кривые.
На нём был одет костюм на манер шестидесятых, непонятного желто-серо-зелёного цвета. Несколько минут спустя Алина вспомнит, что такие костюмы в ёлочку называли твидовыми, но пока она видела лишь старую грубую помятую ткань и глаза человека с растрепанной шевелюрой, уставившегося на неё.
– Большинство самоубийц погибают задолго после того, как попадают в воду. – Медленно известила девочка. – Некоторые выживают, но если высота моста выше 30 метров, при столкновении с водой, кости человека ломаются. Удача, если ударится головой. Тогда смерть наступает мгновенно, если нет, то человек тонет испытывая неимоверную боль от полученных травм. Высота этого моста метров 20, значит…
– Он что, собирается прыгать!? – с ужасом спросил Антон и снова сжал ладонью деревянное распятие.
– Не знаю, чего он там собирается делать, но мне это совсем не нравится. Кто он вообще такой? И почему смотрит на нас так… странно? – Дима поёжился.
– Он смотрит не на нас, а на Алину, – поправил его Святоша и парень тут же отметил, что это действительно так.
«ПРОХОДА НЕТ» – прочла ещё раз Алина, отметив, что мужчина стоит прямо над первой буквой «О».
– Ты его знаешь? Он кто-то из твоих знакомых? – поинтересовался мальчик, пытаясь заглянуть в лицо подруги, но та смотрела на незнакомца, а незнакомец смотрел на неё.
– Он мерцает. Вы видите? – вместо ответа на вопрос произнесла она.
«Это вижу только я»?
Приблизительно каждые 7-10 секунд тело человека озарялось каким-то странным свечением, при котором тело его как будто то пропадало, то появлялось. Алина видела эти повторяющиеся вспышки. Не могла оторвать от них глаз, настолько притягательными они были для девочки, её друзья нет.
– О чём ты? Кто мерцает? Тот мужик? – Девочка посмотрела, но не на Диму, что задавал ей вопросы, а на Антона и кивнула головой.
– Ты хоть что-нибудь понимаешь? – встревожено спросил он у Святоши.
– Я не вижу никакого мерцания, но… Мы должны ему помочь. Нам непременно нужно забраться на мост и поговорить с этим бедолагой. Возможно, он не знает, что самоубийство смертный грех. Очень тяжёлый грех. Его душа не обретет покой.
Дима застыл, раскрыв от удивления рот.
«Помочь? Да как же мы можем ему помочь?! Мы не должны отклоняться от плана, – думал он. – Откуда вообще появился этот мужик? Ведь его не было на мосту, когда я осматривался из кустов. Точно не было, чёрт побери».
– Мы не можем ему помочь, – наконец заговорил он, – Мы всего лишь трое подростков.
Услышав слова Антона, Алина задумалась, подняла взор к небесам, а потом решив чего-то, ни сказав ни слова друзьям пошла к мосту и стоящему на нём человеку. Пошёл и Святоша, неожиданно взяв девочку за руку.
– Да вы чего?! Совсем сдурели что ли? Куда вы? – возмутился Димка, но побежал вслед за ними. – Не ходите к нему. Это какой-то подозрительный тип. Неужели не видите? Он не из местных. – Тараторил паренёк со сбившемся от бега дыханием, но ни Алина, ни Антон не реагировали на его уговоры, настойчиво поднимаясь на холм, что вёл к подножию моста. Оба они напрочь забыли, что еще недавно собирались украсть лодку Буффало, пересечь на веслах реку и найти таинственный загончик отца Демона. То, что ими двигало сейчас, больше не было ни детской забавой, ни местью. Да и, откровенно говоря, никто из них на самом деле и не собирался уничтожать выводок несчастных кур.
«Я уже видела тебя когда-то, так ведь? Просто почему-то не помню этого».
– Слушайте, может не надо? Остановитесь, наконец. У меня от этого мужика мурашки по коже. – Дима и сам не верил, что боится, пока не произнес этих слов. Что-то влекло его к незнакомцу, несмотря на чувство всепоглощающего ужаса. Притягивало словно сильным магнитом, как и остальных, но, в отличие от друзей он противился этому притяжению. – Мелкая, да как же так? Ты же только что чуть сознание от страха не теряла, а теперь идёшь на выручку этому сумасшедшему?
– Он не сумасшедший.
Как только Алина забралась на мост мерцание незнакомца исчезло, будто и существовало только лишь для того, чтобы подманить троицу как можно ближе. Не дойдя каких-то пару метров, дети остановились и сделали это только потому, что наконец смогли рассмотреть руки человека. Они действительно были красными и опухшими, а ещё неестественно большими, но не это остановило детей, а переломанные, буквально раздробленные торчащие в разные стороны пальцы. Несколько минут никто из них не смел и пошевелиться, опасаясь, что мужчина вдруг сиганет вниз, никого не предупредив. Не шевелился и мужчина. Незнакомец выглядел как угроза, но ею вовсе не являлся. Он тяжело сопел, будто что-то застрявшее в горле препятствовало поступлению воздуха в его лёгкие. Стоял ровно, прочно, не прилагая абсолютно никаких усилий для того, чтобы удерживать равновесие.
«Он боится», – сразу решила Алина, отметив у незнакомца те же симптомы панической атаки, что и у себя.
– Я не причиню вам вреда, – вдруг произнес он, будто услышав мысли ребят.
– Вы не должны совершать того, что задумали, – первым вышел из ступора Святоша. Вбитая родителями религиозность принудила его сделать это. – Самоубийство смертный грех, – повторил он свои же слова.
– Я здесь, потому что должен совершить то, что задумал. Чтобы всё исправить, – сказал незнакомец каркающим голосом, – Только тот, кто делает, что должен, поступает правильно. Все иные живут, чтобы умирать.
Естественно, никто из детей не понял смысла того, что сказал человек, и, казалось, он это понимал и не ждал от подростков участия в беседе.
– Кто вы? – робко спросила Алина и осмелилась сделать несколько шагов по направлению к мужчине, высвободив руку из ладони Святоши, – Я видела, как вы мерцали.
