Кайон не вмешивался, молча наблюдая за мной и предчувствуя скорую расправу.

Я взглянула на посмевшего в меня выстрелить мужчину, ощутив, как внутри всё вздыбилось от ненависти и боли. Видимо, поняв, что я выбрала для начала его, Оникс изящным движением выхватил из рукава короткий изогнутый ножик. Он думает, это меня остановит?

Я встряхнула рукой, удивившись количеству крови на ней, но тут же забыв об этом. Крылья расправились, и одним мощным взмахом я оторвалась от земли. Ветер засвистел в ушах, заставляя мужчин отступать назад и прикрывать свободной рукой глаза. Тогда я и напала, ринувшись на Оникса и сбив его с ног. Он врезался в стену, упав в холодную воду и закашляв. Я не дала ему очнуться, вновь со всей силы ударив его об стену и заставив зайтись в кровавом кашле. Третий удар был бы для него смертельным, и, предчувствуя это, Оникс со всей силы ударил меня в живот. Я выпустила его, едва увернувшись от лезвия, но удар в грудь пропустила. Он откинул меня обратно на каменную площадку. Я не успела встать, когда на меня набросился Ориас, сев сверху и пытаясь схватить за руки. Перчатки выпустили когти, и я с особым наслаждением оцарапала его запястья, а после щёку, зарычав, когда он сквозь проклятия всё же схватил меня за руки. Резко выдохнув, я со всей силы ударила его головой по голове, чувствуя, как от неожиданности врас отпускает меня.

Перекатившись и встав на ноги, я отряхнула крылья. Перед глазами всё слегка кружилось, а дыхание толчками вырывалось из груди. Оникс и Ориас уже поднялись: у первого со лба стекала кровь, заливая глаз, у второго на щеке виднелись три глубоких следа от когтей.

Пора заканчивать с ними.

Я тряхнула крыльями, поймав выпавшее перо длинной с половину моей руки. Сплюнув собравшуюся во рту кровь, я рванула вперёд, целясь в Оникса и намереваясь снести ему голову. Я уже чувствовала его кровь на своём лице, как Ориас оттолкнул Герцога в сторону. Слишком поздно, и перо рассекло не только воздух, но и руку, заставив враса сдавленно вскрикнуть и отступить назад. Правая кисть упала на пол, заливая звёзды кровью.

– Мэл, хватит, – сдавленно прошипел Ориас, прижимая раненную руку к груди. – Остановись уже!

Я и так замерла, слушая своё громкое сердце.

– Хватит потакать этому уроду, – поймав мой взгляд, продолжил мужчина. Он говорил с трудом, превозмогая боль и хрипло дыша. – Это не ты… ты не убийца.

– Её растили для этого, – послышался ленивый голос за спиной. – Заканчивай с ними.

Я вновь шагнула вперёд, но замерла. До носа долетел такой знакомый запах мёда и коры, который я всегда так жадно вдыхала, словно он заменял мне воздух. Вот и сейчас он заполнил меня, помогая зацепиться за разбегающиеся ниточки мыслей.

– Гарпия, – раздался напряжённый голос Кайона, и я стиснула зубы. До чего же трудно было ему сопротивляться… – Заканчивай.

Маленький, неуверенный шажок. Оникс небрежно смахнул с лица кровь, но даже это движение заставило его поморщиться. Наверное, я сломала ему рёбра. Дышал он осторожно.

– Мэлисса, – позвал меня Ориас, заставив перевести взгляд на себя. На его бледном лице выступили капли пота, а глаза тускнели с каждой секундой.

– Умоляю, вспомни… ты не животное. Ты сильнее этого инстинкта.

Я раскрыла рот, но ничего не сказала. Крылья за спиной поднялись, и врас смиренно закрыл глаза, молча упав на колени передо мной.

– Только быстро. Я не хочу мучиться.

Задрожавшие пальцы пришлось сжать. Ну же. Ты должна ради Кайона… ради Кайона? Верно, ведь он создал меня! Но почему он создал меня… такой? Почему заставил меня выживать и приобретать стайный инстинкт? Лучше бы я никогда не рождалась… звёзды, почему я обязана выбирать?! Почему не могу беспрекословно взять и подчиниться Кайону? Он же сильнее этих двоих… Но вот сильнее ли меня?

Резкий взмах крыльями всё решил. Два острейших пера сорвалось с них, найдя свою цель быстрее, чем она успела понять это.

– Я не животное, – смотря на Кайона и на его пробитые крылья, произнесла… нет, прорычала я. – И ты не мой хозяин.

Пелену сдёрнули с сознания, и я едва подавила подступившую к горлу тошноту, стараясь не смотреть на мёртвые тела вокруг.

– Гарпия, не смей, – покачнулся Кайон, и в его глазах на долю секунды мелькнул страх. – Остановись, живо!

Я не остановилась, идя к нему и с каждым шагом возвращаясь к себе. К настоящей. Звёзды, я не сдерживала слёз, катившихся по щекам. Не сдержала крика, в котором была боль и злость, когда рванула к этой твари, поспевшей обратить меня в оружие… Я не животное, что повинуется инстинктам. А если даже и так, то никому не дано мне приказывать без моей воли!

Первый удар Кайон предвидел, успев увернуться от моего пера, но второй отсёк два его пальца, третий оставил глубокую рану на груди, а от четвёртого он упал на колени, как провинившаяся псина смотря на меня.

– Я… не понимаю… ты же должна подчиняться… – зашептал он на нашем прекрасном языке, но сейчас мне хотелось, чтобы он заткнулся.

– Я подчиняюсь самой себе, – сквозь зубы прорычала я, схватив его крыло и заставив упасть на пол. – А ты – крылатый недомерок, раз решил, что я стану твоей. Ты заслужил эту боль.

Я вскинула руку с собственным пером, и одним взмахом отрубила Кайону крыло. Он закричал… нет, взвыл, охрипнув, когда я лишила его второго крыла. Я не знала, что разумные существа способны так кричать… это была не столько боль, сколько немая ярость и отчаяние. Когда крик кончился, Кайон не шевелился, тяжело дыша и царапая пол сломанными ногтями. Пять минут назад он готов был покорить Империю, а сейчас валялся у моих ног, глотая собственные слёзы и проклятья.

Клинок из пера вдруг показался мне тяжёлым, и я разжала пальцы, слыша, как тот со звоном падает на камень. Везде была кровь. Моя, наверное, тоже. Я пыталась не обращать на неё внимания, но плечо и бедро болели так, что ноги в какой–то момент подкосились. Я упала, тяжело дыша и даже не стараясь стереть слёзы. Я заслужила и их и боль.

Вот она – я. Чёрная Гарпия, которую Кайон так хотел заполучить. Он так и не смог меня приручить, я оказалась сильнее.

– Вы живы? – найдя в себе силы повернуться, глухо поинтересовалась я.

От меня не укрылось, как схватился за кинжал Оникс, но тут же опустил руку.

– Да… живы.

Я ощущала на плече тяжесть чужой руки, морщась от то и дело что вспыхивающей боли. Но надо было идти обратно, таща Ориаса, который в ближайшие часы вряд ли придёт в себя. Я старалась не смотреть на то, что осталась от его руки, замотанной в рваный лоскут одежды. Мне было плохо, но не от ран, а от того, что я сделала.

– Он же… поправится? – голос предательски дрогнул.

Оникс, что держал враса за другую руку, на секунду закрыл глаза.

– Ему нужен отдых… всем нам нужен отдых.

Я сглотнула вязкую слюну, видя впереди тусклый свет. Хотелось развернуться и вновь спрятаться в темноте. Что угодно, но лишь бы подальше от тех, кто увидит меня… такой. Сломленной собственной силой, которая вызывала всё больше отвращения.

Меня взращивали в стае. Отсортировывали сильных от слабых. Я добралась до самой вершины, стала альфой. Стала той, кто отдаёт команды, а не повинуется, и готова бороться за своё место. Кайон об этом не задумывался. Он думал, что его воли хватит меня подчинить, но в итоге сломила его я.

У входа в пещеру уже стояли Змееносцы. Я едва не споткнулась, еле удержавшись от того, чтобы не рвануть на другую сторону планеты. Но они наставляли оружие не на меня, а на Кайона, которого мы успели скрутить и вырубить до бессознательного состояния. Оказывается, вода в этой пещере весьма интересно влияет на наш организм: раны Кайона на глазах зажили, да и от моих остались лишь белые следы новой кожи.

– Доставьте его к медикам, – опустив Ориаса на носилки, произнёс Оникс, едва скрывая в голосе усталость. – Того тоже пусть проверят, вколют снотворное и запрут в надёжном месте. В данный момент он наш пленник.