Николай прижимал ее крепко к себе, понимая, что сегодня они победили, он стал свободен, а его страна наконец обретала того правителя, который сможет поднять ее с колен. Он поцеловал засыпающую жену в макушку и тоже вскоре провалился в глубокий спокойный сон.
========== Часть 22 ==========
Николай
Они путешествовали в сопровождении солнечных солдат не только в целях защиты, но еще и потому, что некоторые перевалы в горах были до сих пор завалены снегом.
— Драконом было бы быстрее, — ворчала Зоя, когда они взбирались на очередной перевал.
— И намного заметнее, — отвечал Николай.
— Просто шагайте вперед, — велела Женя. — Не хочу провести еще одну ночь в этих горах.
Николай обернулся назад, глядя, как Давид помогает Жене взобраться на очередную скалу. Все они были одеты по-походному — в толстые, но теплые тулупы, штаны и меховые сапоги. Вокруг был снег, что очень не нравилось Зое, но просто радовало, как ребенка, Луну. Она счастливая ходила с высунутым языком и ловила снежинки, иногда кидала снежки в Бари, если тот говорил какую-то чепуху. Так продолжалось, пока Назяленская грозно ей не запретила так поступать.
— Должен теперь будешь, — сказала Луна Николаю.
— Вы еще и поспорили на это?! — возмущалась новоиспеченная королева.
Николай не знал, что ответить. Никто ни на что не спорил, а его жена видимо просто решила его подставить, но и ей он ничего не мог предъявить — девушка была такой счастливой и свободной, ее щечки покрывал нежный румянец, а глаза ярко блестели. Он лишь покачал головой, строя виноватую мордашку Зое.
Флайеры донесли их до равнин к северу от Сикурска. Оттуда они вынуждены были продолжать путь пешком. Ветры, бушевавшие над этими вершинами, превращали полет в весьма рискованное мероприятие. Впереди, окруженный солнечными солдатами, брел Дарклинг. Его руки были связаны, а сам он по-прежнему оставался в черной рясе Беззвездных. Казалось, холод его ничуть не беспокоит.
Николай гадал, что ждет их впереди, если они все-таки смогут найти этот монастырь — при условии, что он вообще существует. Он был полностью готов к тому, что эта безрассудная экспедиция окажется очередной хитростью Дарклинга, но это вовсе не значило, что он был готов к самой хитрости. Может быть, Дарклинг вызовет оползень и похоронит их всех под грудой камней или бросит в лабиринтах пещер. Вариантов было неисчислимое множество. У этого человека был припрятан неисчерпаемый запас неприятных сюрпризов.
Но в обществе Мироновых его ничего не страшило, к тому же сам Дарклинг иногда откровенно их побаивался, хотя может это и была его актерская игра, но Николай видел, что он пытался держаться от них подальше. Луна и Бари вообще мало обращали на него внимание, будто он не тот, кто обрушил тьму на их мир и прорвал творение в сердце мира, а как будто он был всего лишь неинтересным муравьем. Николай пытался узнать у жены, почему они так поступают по отношению к пленнику. Но та лишь пожала плечами, объясняя, что не видит в нем угрозы, да и он уже получил свое наказание — вечную жизнь, его не стоило бояться. Только вот у всех остальных было иное мнение на этот счет.
Они перевалили через гребень, и перед ними раскинулась долина, укутанная серебристым туманом и опоясанная увенчанными снегом пиками Сикурзоя. Он разглядел горные озера, поблескивающие, как замерзшие монеты, и пасущееся вдалеке стадо лохматых бизонов, неспешно бродящих по лугу в поисках первых признаков весны.
— Здесь красиво, — рядом возникла Луна. — Но в море лучше.
— Конечно там лучше, — хмыкнул Николай. Они уже на протяжении нескольких недель обговаривали ее отплытие в море. Жена все стремилась в открытое плавание, проведать Каза, встретиться с Инеж и побывать наконец на своем любимом бриге «Восходящая звезда». Корабль был пришвартован в гавани Ос Керво и лишь ждал свою хозяйку. Но Николай не был готов ее отпустить. Он обещал ей море, обещал, что будет ее помощником и союзником в приключениях, но сейчас необходимо было наладить все дела в столице, укрепить позицию новой королевы. Он мог бы отпустить жену одну, но сердце рвалось к ней.
После битвы за Ос Керво их следопытам не удалось разыскать Дарклинга. Последователи Беззвездного святого все так же проводили свои службы, а некоторые даже встали лагерем у дворцовых стен, чтобы обратиться к новой королеве с прошением о признании Дарклинга святым. Но самого его нигде не было. Пока однажды вечером они не вошли в зал советов Малого дворца и не обнаружили его развалившимся в одном из кресел, словно он никуда и не уходил.
Николай тогда, помнится, схватился за пистолеты, а Зоя с Толей встали в боевую стойку. Но Дарклинг просто подпер рукой подбородок и сказал:
— Похоже, уже не в первый раз у Равки проблема, решить которую могу только я.
Луна тогда была с братом и Давидом в отстроенных мастерских фабрикаторов, а потому не могла что-либо сказать Дарклингу, но Николай был уверен, что это как минимум ее бы повеселило.
Он снова оглянулся на Зою, топающую за ним, в низко надвинутой на уши шапке из чернобурки, с красным от холода носом. За последние несколько недель он видел, как она проводила встречи, дипломатические приемы, нелегкие первые переговоры о мире с фьерданцами. Он был рядом, чтобы очаровать недовольных или помочь советом при необходимости, но Зоина служба в качестве генерала Второй армии заставила ее заранее ознакомиться со всеми тонкостями внешней и внутренней политики Равки. И пусть она никогда не питала особого интереса к сельскохозяйственным реформам, но тут ей на помощь могли бы прийти ее министры. Да и Николай, если бы она позволила. Он выполнял роль ее первого советника, но иногда ему даже не приходилось ничего советовать — Зоя прекрасно справлялась с многими делами. А его душа наконец была спокойна, ведь он сделал правильный выбор. Бари тоже был что-то наподобие советника, только более тайного и скрытного, он советовал из тени и предлагал свои идеи шепотом. Николая даже как-то раз кольнуло, что Зоя прислушивается больше к Миронову, чем к нему, но жена сумела его успокоить, заверив, что Бари редко ошибается, и, если он предлагает рискнуть, значит это продуманный шаг.
Они оказались у монастыря внезапно. Только что протискивались между двух отвесных каменных стен, и вот уже смотрят на украшенные изысканной резьбой арки и колонны из серого камня, образующие фасад монастыря. На расположенных между ними фризах была изображена история появления первых святых стражей — монахов, превратившихся в зверей, чтобы служить первому королю Равки, и не сумевших вернуться в человеческое тело. Юрий верил, что и Санкт-Феликс был среди этих монахов, а подробности истории его мученичества изменились с течением времени после многочисленных пересказов. Феликс прошел через обисбайю, обряд Тернового огня, чтобы изгнать из себя зверя. А как быть с тем, что Николаю в последнее время все меньше хотелось расставаться со своим демоном? Он ведь по-прежнему мог трудиться на благо своей страны. В этом ничего не изменилось.
Двери, в которую можно было бы постучать, не нашлось, был лишь длинный туннель, уходящий во тьму. Один из солнечных солдат осветил путь.
— Пахнет чем-то сладким, — заметила Женя, и мгновение спустя они поняли чем.
Перед ними раскинулась огромная, припорошенная снегом поляна под открытым небом. Окружавшие их каменные стены были усыпаны полукруглыми нишами, похожими на сотни голодных ртов, а в центре поляны росло самое высокое дерево из всех когда-либо виденных Николаем.
Его искривленный ствол по обхвату не уступал маяку в Ос Керво. Сеть мощных, толстых корней раскинулась от основания ствола, а высоко вверху сплелись в купол, почти накрывший поляну, его ветви, усеянные алыми цветами и шипами длиной в несколько ладоней.
Терновый лес. Но на этот раз он выглядел совсем по-другому.
— Похоже на священный ясень Джеля, — заметила Зоя.
— Или на те картинки в книжке с легендами про старый лес, — повернулась Луна к Бари.
