— Своими собственными руками? — Принц Расмус окинул дрюскелей взглядом, а затем указал подбородком на телохранителя рядом с собой. — Ну что, Йоран, ты поднимешь оружие против своих братьев? Станешь вырезать их сердца во имя Фьерды?

Юный дрюскель покачал головой.

— Никогда.

Луна не смогла скрыть поднятой брови. Неужели эта странная политика с показательными выступлениями «святых» реально так сильно подействовала на них? Сероволосая не могла этого понять. Они искали защиты у давно померших гришей, которые имели, судя по историям, достаточную часть первородного хаоса, чтобы, если не продолжить династию и обучение Мироновых, то хотя бы суметь уберечь этот мир от скверны. Но вместо этого они зачастую сами выпускали скверну. Луна не была согласна с этой политикой, но и не могла отрицать, что она дает результаты. Брум пристально уставился на него.

— Значит, ты — предатель и будешь болтаться в петле.

Несмотря на высокий рост, пареньку вряд ли было больше шестнадцати. И все же он не дрогнул.

— Лучшего я и не заслуживаю, — сказал телохранитель принца. — Я совершал ужасные преступления во имя своей страны, поскольку верил, что делаю все это ради спасения души Фьерды. Так что вешайте меня. Я умру с честью, хоть и не жил с ней.

Лицо Брума залила нездоровая краснота.

— Я не позволю лишить свою страну права защищать свои границы и независимость лишь потому, что несколько наивных юнцов попали под действие чар проклятых ведьм. — Он ткнул пальцем в Зою. — Эта женщина не святая. Она ходячая скверна. Эти двое, — он указал на Мироновых, — такие же, как и она. И этот мужчина, — распалялся он, повернувшись к Николаю, — такой же нечистый. Дайте слово свергнутой королеве. Она — свидетель того, что он не королевской крови по происхождению.

Свекровь. Странная мысль пронеслась в голове Луны. А ведь и правда: это первая ее встреча хоть с какими-то родственниками Николая. Точнее она уже видела его отца, видела Магнуса Опьера. Наверное, сложись все по-другому, и Николай бы был счастлив в небольшой семье предпринимателя. Они были невероятно похожи. Но Магнус был старше, он был измученнее, он был таким же хитрым лисом, как и сын, а еще в нем билось такое же честное и доброе сердце. Оказалось, что во время бомбежки Ос Альты он пытался помочь, пытался предупредить. И сейчас он где-то далеко в Новом Земе, там, куда его отправила Луна с рекомендацией к одному фермеру Колму Фахи, которому нужны помощники на ферме и в торговле.

— Мы выслушаем то, что она хочет нам сообщить, — поддержал Хайрем Шенк.

— Нет, — возразил Николай.

Луна повернула голову в его сторону, желая увидеть в его глазах озорную веселость и тот самый взгляд, означающий, что у него все под контролем. Но увидела лишь смирение и принятие. А потом легкую улыбку на губах. Сердце неприятно екнуло, он задумал что-то неладное.

Николай повернулся к своей матери. Королева болезненно и виновато смотрела на сына, переводя взгляд на Луну, которой было почему-то просто жалко старушку. Она была женщиной, которой хотелось любви, и пусть она нашла ее не в собственном муже, но в достойном человеке. Луна это знала. Потому что итог их союза, их любви стал человек, которого сероволосая сама любила всей душой, который был в сотню раз лучше любого рыцаря, моряка, изобретателя, короля. Для нее он был всем, и она ни миг не жалела об этом.

— Нет необходимости подвергать королеву Татьяну столь тяжелому испытанию. Нужное вам подтверждение вы найдете в моем собственном признании. Я — незаконнорожденный. Я всегда знал об этом и ничуть этим не огорчен. Никогда не хотел быть Ланцовым.

— Что ты творишь? — яростно прошептала Зоя.

— То, что должен, — ответил Николай.

— В Ланцовых течет кровь первых королей! — вскипел старик, сидящий рядом с матерью Николая. — Самого Яромира!

— Когда-то великий род необязательно сохранит свое величие. Именно один из Ланцовых не смог удержать Черного Еретика и допустил создание Теневого Каньона. Именно один из Ланцовых оставил управление Равкой на Дарклинга и Апрата и позволил своей стране и народу жить под их гнетом. Мне жаль, что я не могу претендовать на корону Равки, но я счастлив, что во мне нет крови Ланцовых.

Зоя постаралась что-то сказать или же остановить его, но Бари мягко положил свою руку на ее, чем вызвал гнев шквальной еще и на себя. Луна продолжала смотреть на Николая. Было плевать, что в итоге будет с ними. Будет ли он у власти, будет ли тем же предпринимателем, что его настоящих отец, или вернется в море — она будет рядом с ним. Он указал на Вадика Демидова.

— Но и у этого человека прав на трон Равки не больше, чем у меня. — Николай обвел взглядом амфитеатр, — Фьерда настояла на том, чтобы все знатные фамилии Равки собрались здесь сегодня. Так давайте предоставим им право решать, кто же будет править этой страной.

— Неужели твоя дерзость позволяет тебе считать, что они выберут бастарда? — со смешком спросил прошлый король.

Зоя снова попыталась вразумить Николая, но Луна знала, что такого его никто не остановит. Хаос внутри нее приятно заныл от его энергии, от решимости. В голове были совершенно неподходящие ситуации мысли. От этого его взгляда и настроя, она готова была отдаться ему на каждой скамье этого сраного зала.

Он подошел к окнам.

— Яромир, первый король, не относился к королевскому роду, пока не объединил враждующую знать Равки под своими знаменами. Для этого ему понадобилась помощь Санкт-Феликса. И сейчас лишь одному из нас под силу объединить эту страну и подарить ей мир. Солдату, заклинателю и святой.

Он распахнул ставни. Внутрь ворвался зимний ветер, и с ним вместе влетели крики людей, собравшихся внизу. «Санкта-Зоя. Ребе Два Урга». Святая Зоя. Дочь Ветра. Единственная, кому он мог доверить страну, за которую сражался и проливал кровь; единственная, кто мог наконец-то привести ее к миру и процветанию.

По спине Луны пробежались мурашки. Николай знал легенду о первом Миронове, знал, что тот был первым королем, что он объединил и защищал свой мир. А еще, что у ее далекого предка был первородный хаос, развитый во все стихии, и были задатки творения. Николай столкнулся взглядом с Луной. Он знал, что никто из Мироновых не примет корону, но Зоя была не Миронова, Зоя была тем человеком, который и правда сможет быть достойной королевой. Луна кивнула мужу. Она поддержит его во всем.

— Я склонюсь лишь перед одним правителем и лишь одного человека считаю достойным короновать сегодня. Век Ланцовых прошел. — Он опустился на одно колено. — Да начнется династия Назяленских. Слава Королеве-Дракону.

Луна поднялась со своего места, глядя на Бари. Мироновы не лезут в политику. Точнее они не должны были в нее лезть, но сейчас по кой-то хуй увязли в ней по уши! Бари тяжело вздохнул, поднимаясь со своего места.

— Мироновы будут на твоей стороне, Королева-Дракон, если ты будешь верна нашим заветам и править справедливо, — он поклонился Зое, Луна повторила его жест, сталкиваясь взглядами с ней. Зоя была зла и напугана. И сероволосая постаралась передать всю ту уверенность и правильность момента, которыми зарядилась от мужа. Дракон должен был почувствовать, она поймет.

— Слава Королеве-Дракону! Моя Царица!

Князь Крыгин. Этот человек действительно всегда готов спасти ситуацию.

Еще чей-то голос крикнул:

— Королева-Дракон!

Луна не особо успела запомнить имена и фамилии главного командования и хоть какие-то из знати Равки, так что разобрать, кто это был, не смогла. Он донесся с левой стороны зала. А затем она и вовсе потеряла счет голосам, потому что они слились в дружный хор, следуя один за другим, когда мужчины и женщины из знатнейших семей Равки выкрикивали имя Зои.

Николай поднял голову и встретился с полным ярости взглядом Зои.

— Я прикончу тебя во сне, — процедила она.

Он подмигнул, вставая рядом с Луной.

— Давай. Скажи что-нибудь эпохальное.

— Что скажешь ты, Зоя Назяленская? Генерал Второй армии? — Земенский посол обратился к ней с вопросом.