Они спустились в лаборатории на лязгающем латунном лифте. Темные комнаты и узкие коридоры производили не особо радужное впечатление, зато гарантировали конфиденциальность. Николай был благодарен за те несколько минут перерыва, что позволили ему собраться с мыслями. В него стреляли множество раз и попадали неоднократно, превратили в теневого монстра, и даже пыталась проткнуть ножом для бумаги одна во всех отношениях приятная молодая леди, которой не понравились его попытки прочесть ей романтический сонет. Но если начистоту, сколько вообще слов рифмуется со «сто строк Анне»? А еще он был почти уверен, что старший брат пытался его отравить, когда ему было двенадцать. Но в этот раз смерть была близка как никогда. Демон внутри него все никак не успокаивался. Он тоже почувствовал близость смерти и помнил, как оказался в ловушке, бессильный, пока они пикировали на землю. Тяжесть тела Луны на его руках еще больше подливала масло в огонь его самобичевания.
Что бы произошло, если бы Николай выпустил демона на свободу? Помогло бы это ему? Смог бы он его контролировать? Риск был слишком велик. Но вдруг демон смог хотя бы унести Луну подальше от корабля. Смог бы он спасти ее?
Они устроились за столом в одном из кабинетов с чертежами. Луну уложили на кресло и Женя принялась осматривать ее. Когда кровь была смыта с прекрасного лица, а Женя подтвердила, что ничего серьезного не угрожает здоровью девушки, Надя поднесла к ее носу нашатырь. Луна неприятно нахмурила носик, открывая глаза. Николай облегченно выдохнул, как и Женя, что принялась осматривать его затылок, а Давид — заваривать чай. Луна не шевелилась, Николай думал, что у нее болит голова, но девушка будто выпала из реальности.
— Дорогая, — позвал ее Николай, когда Женя от него отошла. Луна повернула голову в его направление, и он заметил, что в глазах ее стоят слезы. — У тебя что-то болит?
— Всё, — выдохнула она.
— Странно, — задумалась Женя. — Повреждений никаких нет…
— Хаос, — прошептала Луна, так, что всем пришлось прислушиваться. — Я изменила своей сущности…
— Тот порыв ветра был твой? — удивился Адрик. Луна болезненно кивнула. Николай хотел рвануться к ней, обнять, защитить, хоть как-то постараться облегчить ее боль, но его крепко держала Женя, продолжая совершать какие-то манипуляции.
— Ветер? — удивился Давид.
— Да, — в замешательстве кивнула Надя. — Я тоже почувствовала, что нам кто-то помог. Мы бы не успели остановить корабль, но той доли секунды, когда он завис в воздухе, хватило нам.
— Но ты же проливная… — заметил угрюмо Адрик.
— Хаос во всех нас стандартный, но когда он оказывается связан с тем или иным человеком, то выбирает какое-то одно направления воздействия силы, — объясняла Луна, принимая сидячее положение. — У нас была теория с братьями, что если перенаправить свой хаос, то на короткий момент мы сможем обладать чужой силой.
— Ты делала это раньше? — удивилась Женя.
— Да, мы с Виктором и Александром экспериментировали с собственной силой, — она тяжело вздохнула. — Мы считали, что наша кровная связь поможет в передачи способностей хаоса.
— И как? — спросил Николай, наконец подходя к ней.
— У них получалось лучше. Моей же хаос всегда сопротивлялся. Вода навсегда стала частью меня, что не желала уходить без боя. В своих попытках поспеть за умениями братьев я тогда слегла в лазарет на две недели. Отец тогда сильно ругался, говоря, что это предательство, что мы предаем собственные силы, чтобы поиграться с чужими, что у этого всегда есть цена. После мы пообещали, что больше никогда не будем даже пытаться изменить своему хаосу…
— Зачем ты это сделала сейчас? — удивился Николай, он злился, злился на себя, на нее, на всю эту дурацкую ситуацию. — Ты могла погибнуть!
— Именно. Мы могли погибнуть, Николай, — она посмотрела в его глаза. — Я не знала, как помочь, что делать…
Король прижал ее к своей груди. Плевать, что все на них смотрят. Плевать на то, что они подумают. По своей глупости он мог лишиться самого дорогого сокровища в своей жизни. Луна прижалась к нему в ответ, упираясь лбом в его плечо.
— Как тебе помочь? — прошептал он.
— Просто надо подождать пока пройдет, — пожала она плечами. — Просто побудь рядом.
— Всегда, — с готовностью кивнул Николай, устраиваясь рядом на узком кресле и наконец обращаясь к своему ведущему ученому: — Поговорите со мной о моих ракетах.
Все напряженно переглянулись. Все-таки многие впервые видели такого чуткого короля, который прижимает к себе обессиленную девушку, мягко целуя ее в макушку и подставляя собственную грудь для ее чугунной головы.
— Что ж, — начал Давид, — ракета, по сути, очень простая штука.
— Как чашка чая? — невинно спросила Леони.
— Вроде того, — согласился Давид, не заметив озорной блеск в ее глазах. — Любой ребенок сможет ее построить, если у него есть сахар и нитрат калия.
Надя села чуть прямее.
— С ракетами возникает три проблемы. Установить заряд, не взорвав. Запустить, не взорвав. Нацелить, не взорвав.
Николай кивнул.
— Я уловил идею.
— Нам пока удается выполнить два пункта из трех, но не все три, — сказала Леони, сияя солнечной улыбкой, особенно яркой на фоне ее коричневой кожи. Ей каким-то образом удалось преподнести все так, словно это хорошие новости.
— Насколько большими могут быть эти ракеты? — спросил Николай.
— Достаточно большими, чтобы сровнять с землей целую фабрику, — ответил Давид. — Или половину городского квартала.
— А какова дальность? — спросил Николай.
— Я точно не знаю, — сказал Давид, — проблема в весе. Сталь слишком тяжела. Алюминий, скорее всего, тоже. Они сгодятся для испытаний, но если мы собираемся пустить ракеты в бой, нужен более легкий металл.
— Например?
— Титаний легче и одновременно прочнее, — вставила Леони. — И он не разрушается.
— А еще он более редкий, — заметила Надя, накручивая прядь своих светлых волос на палец. — И у нас в запасе его не так много.
— Вы на полном серьезе хотите создать такое разрушительное оружие? — прохрипела Луна у него на плече.
— Я сделаю тебе такие ракеты, которые мы тестируем сейчас, — сказал Давид. — Но даже если мы добудем еще титания, я не стану делать их больше.
— Могу я спросить почему? — задал вопрос Николай, хоть и полагал, что ответ ему известен.
— Я не стану изготавливать ракету, способную уничтожить целый город.
— А если нам нужна всего лишь угроза?
— Если мы построим ракету, — пояснил Давид, — на этом все не закончится. Так никогда не бывает.
— Это правильный подход, — согласилась Луна. Она посмотрела на Николая. — Созидатель не должен нести такие разрушения.
Давид ее поддерживал, он не хотел того, что было при Дарклинге, не хотел выполнять бездумно приказы, не понимая, какие жертвы это могло принести. Но Николай не мог позволить Фьерде выиграть эту войну.
— Мое желание быть всеми любимым вступает в противоречие с необходимостью выиграть эту войну. Я, словно счетовод, пытаюсь подсчитать потерянные жизни и жизни спасенные.
— Нам приходится принимать ужасные решения, — сказала Женя.
— Но принимать их все равно нужно. Я надеюсь, что эту войну можно закончить дипломатическими путями. Надеюсь, мы сможем предложить фьерданцам мир, на который они согласятся. Надеюсь, нам никогда не придется применять те жуткие орудия, которые мы пытаемся построить.
— А что случится, когда надежды не останется? — спросил Давид.
— Мы вернемся к тому, с чего начали, — подвел итог Николай. — К войне.
— Все получится, — заверила его Луна. — Только для начала надо хорошенько поспать…
Николай кивнул, вставая с кресла и помогая держаться на ногах жене.
— Придется взять карету у Крыгина, — он кивнул Жене, прося, чтобы она сходила распорядилась, а сам подхватил на руки Луну, неся к лифту.
***
В утро перед церемонией Николай одевался с особой тщательностью. Луны не было рядом. После происшествия в Лазлайоне она пару дней проспала, только иногда просыпаясь, чтобы перекусить и походить на свежем воздухе. Николай старался во всем ей помогать, быть рядом, но он все равно оставался королем, а потому зачастую просто не мог находится рядом. Но вот уже несколько дней Луна чувствует себя лучше, продолжает занятия с заклинателями и старается помочь Николаю во всех его начинаниях. Она сейчас тоже прихорашивалась в своей комнате. Она почему-то не хотела открывать ему секрет своего наряда. Может она наденет платье? Все-таки ради свадьбы Жени и Давида, ну и ради него конечно же. Желание увидеть наконец ее было связано не столько с ее внешним видом, все-таки жена всегда была прекрасна в его глазах, но и с простым желанием чувствовать ее поддержку. Как же он стал зависим от нее. От ее запаха и нежного взгляда, от касаний и улыбок. Когда она рядом, он чувствовал невероятный прилив сил. Было ли это связано с их связью между демоном и хаосом, или же простым ее очарованием — Николай не знал. Да и не особо над этим размышлял, просто желая, чтобы Луна всегда была рядом.
