— Карета ждет, — сказал он и, обернувшись, крикнул: — А Тамара опаздывает!

— Не опаздываю, — отозвалась Тамара из-за его спины. — Просто моя жена не в духе.

Заглянув за Толино плечо, Зоя увидела, что Тамара держит за руку Надю, явно пытаясь развеять ее мрачное настроение.

— Я имею полное право быть не в духе, — заявила Надя. — Вы уезжаете, мой брат где-то во Фьерде, а мне поручают создать прототип подводного судна, которое должно сломаться на балу, на который я не хочу идти.

— Я вернусь, ты и глазом моргнуть не успеешь, — заверила Тамара. — И привезу тебе подарок.

— И лучше бы это были новые защитные очки, — проворчала Надя.

— Я представляла себе что-то более романтичное, — не согласилась Тамара.

Давид нахмурил лоб.

— Что может быть романтичней защитных очков?

— Мы готовы, — промолвила Зоя, вручая Толе сундучок, ястреб тоже приземлился на плечо великана: видимо он привык к ее друзьям. — Женя, извещай меня как можно чаще об ответах потенциальных невест и мерах по обеспечению безопасности. Я буду отправлять тебе сообщения через нашу дорожную связную сеть. — Она колебалась, испытывая невероятное желание обнять Женю. И на этот раз решила ему уступить.

Заметив изумление Толи, почувствовала, как Женя напряглась в ее объятьях, но затем обняла в ответ.

— Береги себя, — прошептала Зоя. — Береги себя, — повторила она, как заклинание.

Зоя была одновременно потрясена и тронута, увидев в янтарном глазу девушки слезинку.

— И будь осторожна. Ты тоже нужна Равке.

В Зоиных глазах предательски защипало, и она торопливо выскользнула из комнаты, не дожидаясь, пока ее накроет волной сентиментальности. Ястреб пересел к ней на плечо. Он что-то проворчал, и Зоя улыбнулась. Интересно, на птичьем это означает поддержку или осуждение? Может сейчас он вообще сказал, что за окном солнечно, и не следовало надевать теплый кафтан? В любом случае с птицей на плече она чувствовала себя лучше.

***

Путешествовали они с королевской роскошью, в окружении эскорта и солдат, везущих штандарты с двуглавым орлом. Юрий ехал в отдельной карете под присмотром Толи; они вместе изучали старинные свитки и религиозные тексты, выискивая сведения о ритуале обисбайи. В другом экипаже ехали книги, собранные из библиотек Большого и Малого дворцов (и полдюжины фолиантов, тайком позаимствованных Тамарой из катакомб Святой стражи), — научные трактаты в кожаных переплетах, ветхие сборники церковных гимнов, даже старые детские книжки, пожелтевшие страницы которых по углам украшали узоры из сплетенных терновых ветвей.

Зоя ехала вместе с дозорными. Иногда Николай путешествовал в карете вместе Толей и Юрием, но чаще передвигался верхом на белом жеребце в сопровождении стражи, и тогда Тамара держалась немного позади. Ястреб часто улетал. Его крыло полностью выздоровело, а потому он спокойно мог охотиться и ощущать потоки ветра, рассекая воздух своими крыльями. Зоя в такие моменты завидовала, наблюдая как птица взмывает высоко в небо, а потом падает вниз. Он был свободен. И это было прекрасно. Иногда он сидел на ее плече, также о чем-то ворча. Подстраиваясь под настроение Зои так, что ей иногда казалось, что все его звуки обращены на описание встречных ими людей и деревень. И Назяленская часто с ним соглашалась. Это перестало ее пугать. Это всего лишь ястреб. Воинственная птица, что сидит на ее плече. С ним можно поделиться своими переживаниями. Он поймет. Он не осудит.

Зоя была только рада, когда королевский кортеж въехал в Адену, место последней остановки на пути в Тенистый Каньон. Скоро они получат ответы на все вопросы или просто повернут домой. В любом случае закончится это тревожное ожидание, закончится страх перед тем, что ждет их в Неморе.

Они направились в собор. Впервые за все время за ними не тянулась толпа сопровождающих. Зоя, Николай, Юрий и близнецы выехали из Адены в компании одного лишь местного священника.

— Почему не видно паломников? — поинтересовался Толя, когда окраины городка остались позади.

— Паломников не выпускают из города, — пояснил священник, старичок с аккуратной седой бородкой и в очках, точь-в-точь как у Юрия. — Посетить храм можно только под надзором охраны и в определенные часы. Мы реставрируем храм и хотим сохранить статую Санкты-Лизаветы.

— Она настолько хрупкая? — задал вопрос монах.

— Крайне хрупкая. И разобрать ее на сувениры мы не позволим.

По спине Зои пробежал холодок. Атмосфера в этом месте была какая-то иная. В сумрачной прохладе леса, который все дальше уводил отряд от города, не жужжали насекомые, умолкли даже птицы на деревьях. Зоя поймала взгляд Тамары, девушки украдкой кивнули друг другу. Даже в так называемом «святом» месте существует риск покушения на короля.

Гости Адены поднялись на насыпь рядом с собором. Купола храма, окруженного строительными лесами, горели золотом в лучах предвечернего солнца. У входа стояла статуя Санкты-Лизаветы. Пышное буйство алых роз вырывалось из головы святой, расколов надвое череп и закрытое вуалью лицо. Цветы распространяли волны сладкого, тягучего аромата, напитанного летним зноем. Ястреб на ее плече недовольно забил крыльями, взмывая в небо и кружась над ними, как бы патрулируя округу. Зоя в очередной раз отметила, что ястреб — неимоверно умная птица.

На лице Юрия разлился экстаз.

— Я хотел верить. Я верил. Но это…

Зоя увидела, что он плачет.

— Заткнись, — прошипела она, — иначе я собственными руками затолкаю тебя в карету.

— Смотрите, — произнес Толя, и Зоя различила в его голосе незнакомые прежде нотки благоговения.

Из глаз Санкты-Лизаветы текли черные слезы, сверкающие, как обсидиан, и на вид такие же твердые, словно застывшие на морозе или взаправду выточенные из камня.

Внизу, на краю долины, уже можно было разглядеть раскинувшийся Крибирск. За ним поблескивали мертвые пески пустыни, прежде бывшей Тенистым Каньоном. Святые, они уже совсем близко…

Взор Назяленской метнулся к Николаю, который вдруг шумно втянул воздух, обнажил запястье и тут же снова дернул манжет вниз. Остальные завороженно смотрели на статую, и только Зоя успела заметить, как под кожей короля запульсировали черные вены, словно… словно сущность, скрытая в теле Николая, пробудилась, учуяв знакомый запах. Из страха увидеть демона Зоя испытала инстинктивное желание отпрянуть, однако она была солдатом, а настоящий солдат не отступает перед опасностью.

— Расскажите о Лизавете, — попросил Николай. Натянутость в его голосе снова заметила только Зоя.

— О, это очень красивая и трагичная история, — с готовностью отозвался монах.

Ястреб приземлился прямо на статую, чем вызвал неодобрительные выкрики монаха, Юрия и близнецов. Однако птица своим крючковатым клювом осмотрела так называемые слезы, что-то выкрикнула и прилетела обратно к Зое. Шквальной пришлось вытянуть локоть, потому что ястреб воодушевленно начал расхаживать по ее руке и о чем-то бормотать. Монах списал это на святость явления, что прониклась даже птице, а потом продолжил свой рассказ. В янтарных глазах ястреба отражалась уверенность. Зоя решила осмотреть статую поближе и понять, что же так сильно его взволновало.

Запах был приторным. В этом месте Зою бесило все без исключения. Казалось, будто кто-то или что-то наблюдает за ней с куполов собора, из тени деревьев.

— Почему все ваши святые непременно гибнут мученической смертью?

Монах заморгал.

— Потому… Потому что это доказывает их готовность принести себя в жертву.

— То есть Лизавета хотела, чтобы ее разорвали на куски? А как насчет Демьяна, которого забили камнями? Ильи, которого опутали цепями и бросили в реку? — Зоя чертовски устала от этих чудес, от ужаса, неотступно преследовавшего ее изо дня в день. Она уже слышать не может все эти байки с одинаковым концом, в которых тот, кто позволил себе проявить храбрость, силу или неординарность, обязательно умирает в страшных муках! — На месте Лизаветы я бы даже слушать не стала нытье…