— Кхм… Это случаем не то, про что рассказывал ведьмак?
— Гернихора слишком древнее зло… была слишком древним злом, — исправилась Лиса. — Может она ловила в свои сети или… принимала разный облик… Но она была еще во времена эльфов… Этот огонек привел нас сюда с чувством благодарности… Может быть принцесса обрела покой и хочет нас так отблагодарить?
Огонек облетел вокруг лирийцев, помигал — и исчез. Солдаты продолжили прерванный поход. К сожалению, когда они вернулись на главную тропу, не досчитались нескольких пехотинцев… Этих бедняг погубила алчность. Они набрали столько ценностей, что начали проваливаться в болото… И остались в нем уже навсегда.
Уходя от нильфгаардцев, Мэва направила войска в самую дикую часть Ангрена. Здесь лирийцам не угрожал враг, но хватало других трудностей. Однажды они добрались до берега большого заболоченного озера. Вброд его было не перейти, и Мэва поручила инженеру Хавьеру построить временный мост. К вечеру он предоставил план. Королева попросила своих советников проверить имеющиеся материалы и снарядить солдат топорами для вырубки необходимой для моста древесины. Мэва не заметила, что Хавьер снял с плеча веревку. А когда почувствовала, как та врезалась ей в горло, то поняла, что уже слишком поздно.
— Долго я ждал подходящей минуты… Когда будем одни, — хрипел Хавьер у уха королевы, сжимая тонкую шею веревкой. — Ты умрешь, королева, а с тобой — сопротивление Лирии, Ривии и всего Севера…
Хавьер упал замертво, не закончив нильфгаардского приветствия и своего черного дела. В последнюю минуту к Мэве пришли на помощь Гаскон и Рейнард, доказав тем самым, вне всяких сомнений, свою верность. Граф упал на колени, подхватывая королеву, пытаясь привести ту в чувства:
— Ваше Величество! Госпожа! Мэва…
Мэва не отвечала… Но Рейнард слышал ее дыхание. Она была жива. Рядом присела Лиса, аккуратно проведя по наливающимся синякам от веревки на шее, пальцы ее заискрились, синяки начали пропадать, как и сила разбойницы. Гаскон прервал это, уводя Лису подальше от Мэвы. Королева пришла в себя лишь через несколько часов. Все это время за ней присматривала рыжая разбойница, которой кобелиный князь запретил пользоваться магией. Едва она открыла глаза, Лиса помогла ей подняться на ноги и позвала остальных.
— Госпожа… Осторожней… — переживал Рейнард, сам поддерживая королеву за руку и взглядом указывая рыжей, чтобы та отошла.
— Осторожничать мне нужно было раньше, — она облокотилась на руку графа, потом осмотревшись по сторонам, тяжело вздохнула. — Черт, если бы не вы…
— Тут не о чем и говорить, — заверил Гаскон, переплетая пальцы с разбойницей. — Хотя, если бы Лисенок не почувствовала что-то, то и мы бы не успели…
— Да чего там, — отмахнулась девушка. — Просто резкий негатив, да и хоть он и пытался шептать свою поганую нильфгаардскую речь… — она сжала кулачки, — В общем услышала я его…
— Нас ждет долгий разговор, — нахмурилась королева. — Во-первых, я должна вас поблагодарить.
— Считай первый пункт выполнили, — улыбнулась Лиса, пытаясь разрядить обстановку.
— Во-вторых… — продолжала королева, как ни в чем не бывало. — Думаю, без лишних слов понятно, что вы сильно подорвали мое доверие к вам. Сегодня вы доказали, вне всякого сомнения, что я действительно могу рассчитывать на вас. Благодарю.
— А в чем…
— Это честь — служить под вашим знамением, госпожа, — перебил рыжую Рейнард.
— Я бы, может, описал это менее высокопарными словами, но… Рейнард прав, — поддержал графа Гаскон.
— Хорошо… Довольно взаимных восхвалений. Перейдем к делу… Полагаю, пока я лежала здесь без чувств, вы не теряли времени даром. Вам удалось установить, почему Хавьер перешел на сторону Империи? — спросила Мэва.
— А я их выгнала, — сказала Лиса, указывая на Гаскона и Рейнарда, — Так что они должны были чем-то заняться.
— Можно сказать, что да, — согласился кобелиный князь с девушкой, закатывая глаза на ее реплику.
— Госпожа… Человека, который напал на вас, на самом деле звали Гвальтер аэп Ллвыног. И он был нильфгаардским шпионом.
Пока Рейнард и Гаскон рассказывали, как они нашли зашифрованные депеши, и объяснили, почему инженер напал именно сейчас, Лиса скучала. Не то что бы ей было неинтересно, просто ей не было, что добавить, а на какие-либо ее реплики никто не реагировал.
— Но ведь… Мы нашли его в Росберге, среди руин… На пожарище! — не верила Мэва.
— Да, где он врал про моих воинов и клеветал нелюдей, — нахмурилась разбойница.
— Мы подозреваем, что Гвальтер проник в ряды аэдирнской армии уже много лет назад, — высказал предположение Рейнард.
— Он действительно участвовал в обороне Росберга… До поры до времени. Он выбрал подходящий момент и взорвал часть стены. Его план удался… Но сам он был серьезно обожжен. Если бы не наши медики, он наверняка бы не выжил…
— Слышала в Нильфгаарде какая-то своя религия, где верят, что смерть открывает врата в лучшую жизнь, а значит, от этой жизни можно легко избавиться, — подтвердила слова Гаскона Лиса. — Может быть поэтому их так сложно остановить?
— Да, воины, которые не бояться смерти — это лучшее и самое страшное оружие, — согласился граф.
— Ублюдок… Он был тяжело ранен, испытывал ужасную боль… И ни на минуту не вышел из роли! — выругалась Мэва. — Ладно… Хватит болтать. Пора отправляться в путь, — она расправила плечи, откидывая одеяло и отказываясь от любой помощи.
— Госпожа, вам нужно еще отдохнуть. Вы едва стоите на ногах… — предлагал Рейнард.
— Поэтому я поеду верхом, — отвечала королева, ловя одобрительный взгляд Лисы.
— Мэва… Ты только что чуть на тот свет не отправилась. Не изображай героиню, — вздыхал Гаскон. — А то еще одна нашлась! Мне Лисенка хватает!
— Я не изображаю, Гаскон, совсем наоборот: я боюсь этих чертовых болот, понимаешь? Я хочу наконец уехать отсюда и никогда и ни за что сюда не возвращаться.
— Вот это правильный настрой, королева, — радостно кивала Лиса.
Отряд продолжил свой путь к берегу Яруги. Лицо и шею Мэвы облепили десятки мошек и комаров, но королева их не отгоняла. Она провела в Ангрене много времени, чтобы усвоить — на их место сразу слетятся новые.
— Госпожа, — услышала она за спиной голос Рейнарда. — Вернулись разведчики. За нами большой отряд нильфгаарцев. Пехота, конница… Они нагоняют нас.
— Чтоб тебя… — Мэва откинула со лба слипшиеся от пота волосы. — Что ты предлагаешь, Рейнард? Дать им отпор?
— Не стоит. Мы уже всего в нескольких стае от берега, а там нас ожидает баркас, — предлагал граф.
Хотя силы Мэвы подходили к концу, она ускорила шаг. Королева не могла дождаться, когда взойдет на борт баркаса и оставит жуткие болота Ангрена позади. Лиса разделяла настрой Мэвы: она ехала рядом с Гасконом и уже была не такой подавленной, как во все время путешествия по ее родине. Кобелиный князь не мог нарадоваться перемене в настроении девушки, а потому не отпускал ее ладошки из своей руки, смотрел в искрящиеся надеждой голубые глаза и ловил каждую улыбку розоватых губ. Рейнард тоже ехал подле своей королевы и украдкой поглядывал на Мэву, одаривая ту восхищенным и благодарным за прощение взглядом. Когда отряд подошел к берегу, ожидая отплытия… Увы… Вместо обещанного баркаса они увидели лишь перерезанные канаты.
— Нет… Не верю! — Мэва треснула кулаком по стволу трухлявого дерева. — Не может быть!
— Госпожа, я… Помилуйте… Только на минутку отошел… — выдавил бледный, как смерть, лазутчик. — И тут из кустов выскочила банда грабителей… Седой воин, трубадур, женщина с луком…
— А еще? — прервал его Гаскон. — Вампир верхом на неоседланном осле? Черт тебя дери… Мэва, что теперь?
Королева обернулась в сторону болот. Меж деревьев сверкало знамя с Золотым Солнцем.
— Поговорим позже, — сказала она, вынимая меч. — Если останемся в живых.
Итак, Мэве пришлось сесть не на баркас, а на коня, чтобы возглавить атаку на врага. Королева сжала губы. Нильфгаардские воины прибывали и прибывали, они были измучены погоней за лирийцами, но это не мешало им идти ровным строем в блестящих черных доспехах и восхвалять своего императора. Лиса сжала рукоять кинжала, в голове поселилась неприятная, но такая манящая мысль сжечь их всех пламенем, нет, не белым пламенем, которому они так поклоняются, нет, настоящим огнем, чтобы он пожирал их кожу по кусочкам, а черные бы уже не воздавали похвальбы своему императору, а визжали от боли. Разбойница обратила внимание на свои руки, в страхе осознавая, что клинок запылал праведным огнем. Он приветливо переливался по лезвию, переходя на рукоять, и ластился к пальцам девушки. Лиса хмыкнула. Может, использовать магию и не так уж плохо…
