— Лисенок, нет! Это опасно! Ты хоть понимаешь, сколько народу будет защищать главные ворота?

— Парочка? Все будут у западной стены, где граф будет стараться сделать брешь, на поле никого не будет видно из-за твоего тростника, так почему бы не протий прямиком к главным вратам? — встала руки в боки девушка.

— Вынужден согласиться с Гасконом, — встрял Рейнард. — Это глупый план, хотя бы потому что ты не сможешь в одиночку открыть ворота.

— А кто сказал, что она пойдет одна? — спросил Уэверт.

Лирийцы пошли в атаку в клубах сизого дыма. Они двигались к пролому в стене, который проделали катапульты Рейнарда. В то время, как Лиса и Уэверт крались по подвалам Тузлы к главным воротам. Мэва все еще не могла простить своих товарищей, но ей пришлось признать, что их советы оказались ценными, но сердце королевы сжималось каждый раз при мыслях о маленькой рыжей разбойнице, что сама вызвалась лезть в тыл к врагу.

Колдуэлла нигде не было видно… Что Мэву ничуть не удивило. Граф никогда не сражался в первых рядах. Он предпочитал держаться позади, воодушевляя солдат на бой громкими криками и грозно потрясая мечом… который редко пробовал крови. Хотя сейчас он даже не соизволил появиться на своем балконе.

Ворота были открыты, и специальный отряд, дожидавшийся именно этого, прошел внутрь башни, добивая остатки защитников у западной пробитой стены. Лиса и Уэверт справились с заданием, хоть и выглядели будто из башни до подвала спускались по дымоходу.

Много побед королевы Мэвы потомки увековечили в песнях. Но не падение Тузлы. Не было здесь ничего, что вдохновило бы поэта. Лирийцы дрались против лирийцев. В грязи, под дождем, посреди проклятых болот. Наконец Мэва ворвалась в башню, где должен был находиться Колдуэлл. Королева поднималась на самый верх, нанося врагам удар за ударом. Когда лестница стала липкой от крови… В конце концов она добралась до последнего этажа. Только тогда она осознала, что именно в эту башню залезли лисы. Волнение заполнило ее душу, сердце неприятно сжалось: неужели еще одна измена. Но, войдя в помещение, она увидела связанного графа, открытое окно с веревками возле него, и потайной ход в подвалы башни и крепости. Достав кляп изо рта Колдуэлла, королева решила с ним поговорить:

— Если ты ожидал пощады, я тебя разочарую.

— Пощады? Я слишком хорошо тебя знаю. Ты всегда была жестокой и мстительной, — прохрипел граф, дергая связанными руками. — Что же твои разбойники не захотели меня убивать, оставив это тебе?

— А ты бы убил свинью, которая имеет сведенья? — осведомилась поднявшееся по лестнице вслед за королевой Лиса. — Королева, не горячись и не ведись на его россказни, если он не захочет говорить сам, то могу прибегнуть к пыткам, — девушка вытянула тонкий клинок, скрывавшийся в рукаве. — Не думаю, граф, что трупоедам есть дело, каким тебя съедать? Всего, по частям, порезанного или…

— Не стоит, — остановила королева девушку. — Я сама. — она посмотрела высокомерно на графа, все еще связанного и жалкого в ее ногах, — Я захватила твою крепость, разбила твое войско, — Колдуэлл зашелся в смехе. — Я сказала что-то смешное?

— Едва получив рапорт, что ты появилась в Ангрене, я послал за подкреплением. Скоро они будут здесь: три вооруженных до зубов полка! — Лиса гневно прошла к письменному столу и начала рыться в бумагах, ища доказательства слов предателя. — Этой битвы тебе не выиграть… И не убежать. А знаешь, почему?

— Просвети меня, — хмурилась Мэва.

— В Тузлу ведет только один мост… Его я приказал поджечь, как только ты начала осаду. Крепость окружают слишком глубокие болота, через них не перебраться… А прежде чем ты починишь мост, нильфгаардцы уже будут здесь. И свернут тебе шею.

— Королева, — позвала рыжая, показывая недавнюю депешу, Мэва гневно сжала бумагу.

— Хоть ты и заняла замок, победил именно я, — хвалился Колдуэлл. — Я перехитрил тебя, Мэва. Уже дважды. И знаешь что? Это было даже не особо трудно.

Последние слова Колдуэлла, полные вызова и презрения, переполнили чашу терпения Мэвы. Королева схватила графа за плечи и вытолкнула в окно. Двор огласился душераздирающим воплем, который внезапно оборвался.

— Попробуй теперь перехитрить меня в третий раз.

— Королева, скоро я начну бояться высоты, — проговорила Лиса, присвистнув, выглядывая из разбитого окна.

Мэва отряхнула руки. Изменника встретил заслуженный конец… Но праздновать времени не было. Разведчики тут же подтвердили слова графа. Мост и впрямь был охвачен огнем, а с юга подходили нильфгаардские полки. Оставалось только проверить, действительно ли из крепости нельзя было спастись. Королева велела расспросить об этом крестьян. Старый конюший, который провел в Тузле всю жизнь, уверял, что на тылах крепости есть секретная тропа.

— Ее проложил король Рагбард. Он затопил на болотах большие валуны, один за другим, как бусины на ниточках. Их покрывает вода, с берега ничего не видать. Если пойдете медленно, цепочкой… Может и уйдете. Только…

— Только что?.. — поторопила его Мэва.

— Эта тропинка ведет в Ийсгит. А там, госпожа, таится зло похлеще Нильфгаарда…

— Какое-то чудовище?

— Одни говорят, чудовище… Другие говорят, божество. Ее зовут Гернихора. Увидите, госпожа. Ийсгит весь красный от ее крови.

Мэве хотелось думать, что это лишь байки простого люда… Но голос конюшего отчего-то заставлял королеву верить каждому его слову, да еще и этот странный бегающий взгляд и прижатые ушки Лисы…

— Не очень обнадеживает… Но это лучше, чем верная смерть. Скажи еще вот что: мы сможем выйти через Ийсгит на берег Яруги? Рядом с Красной Биндюгой?

— Да, Ваше Величество. Просто держите путь на север… И возносите молитвы.

Вскоре Мэва стояла на том краю болота, куда указал конюший. Королева медленно погрузила сапог в грязную воду, стараясь нащупать что-то твердое. И действительно, под ее подошвой оказался камень. Она сделала шаг, потом еще… И медленно направилась в сторону Ийсгита.

Комментарий к Часть 23 * – песня, которую поет Лиса: Green Apelsin – “Вальхалла”

====== Часть 24 ======

Тропинка, ведущая к Ийсгиту, была полностью скрыта от глаз, и королеве приходилось искать направление на ощупь, будто следопыту. Делая очередной шаг, она не знала, нащупает ли подошвой скользкий камень — или свалится в темную воду. Солдаты шли прямо за ней, гуськом, точно повторяя каждое ее движение. К ней подобралась Лиса: маленькая лисичка проскользнула на узкой дорожке мимо солдат, чтобы поговорить с Мэвой.

— Королева, — девушка придержала за локоть королеву, нога которой скользнула-таки по илистой поверхности камня, — осторожнее… Насчет Ийсгита, я там ни разу не была… Но слышала, что это поганое место… Знаешь, Ангрен — одно из самых опасных мест на свете, а болота Ийсгита — одно из самых опасных мест в Ангрене. Так что…

— Что ты знаешь об этой Гернихоре? — прервала королева.

— Ничего, но судя по поклонениям селян, по фрескам в эльфской усыпальнице и предостережениям того конюха… Эта тварь живет здесь не первый год… Крестьяне видят в ней божество, которому они преподносят кровавые дары, эльфы сражались с ней… Помнишь, что сказала старуха? Остерегаться ее плодов… Я без понятия, что это за бестия. Эйк тоже не в курсе. Но думаю, этот меч, — разбойница указала на оружие, найденное в эльфских развалинах, — поможет в кровавых водах, что и обещал конюший… Но очень надеюсь пройти этот путь и не наткнуться на Кровавую Госпожу.

— Не расскажешь, как так получилось, что башня, в которую ты полезла, оказалась покоями и рабочим кабинетом Колдуэлла?

— Вообще я действовала наобум… — призналась Лиса.

— Ты не знала, что там Колдуэлл? — удивилась королева.

— Я вообще не была уверена, что смогу пробраться через эту башню в подвалы…

— Зачем же полезла?

— Мне стало обидно, что ты послушала советы Рейнарда и Гаскона, а на меня даже внимание не обратила… Да-да, — прервала возмущение Мэвы девушка, — сглупила! Но в тот момент во мне зародилась уверенность, что та большая башня являлась королевскими покоями…