— А это? — осведомился Гаскон, проводя рукой по макушке лисички, от чего она прикрыла глаза и расслабилась.

— Это как-то само получилось. Я пыталась узнать у знакомых чародеек, что это может быть… Чуть левее, — она повернула головой так, чтобы рука парня задела левое ушко, — И они что-то умное мне наговорили. Что-то про моё тотемное животное и про связь, и что-то ещё, я уже не помню… — она довольно улыбалась, подставляясь под ласку кобелиного князя. — С детства меня окружали лисы, и в трудную минуту всегда спасали, так что… Может быть, со временем я просто стала для них своей, — она качнула головой, убирая руку Гаскона, открыла затуманенные глаза и повернулась к королеве.

Мэва, забывшая уже всё, что хотела сказать, от увиденной картины, снова попыталась вклинится в русло происходящего. Она осмотрела форт и изрекла:

— Я королева, в конце концов. Я не испугаюсь каких-то бандитов, будь даже у них на посылках весь Капитул чародеев! Рейнард! Вели солдатам готовить оружие!

Рейнард отдал салют и вышел из шатра. Если бы кто-нибудь присмотрелся к нему в эту минуту, то заметил бы, что бывалый солдат усмехается себе под нос. Он гордился своей владычицей и не мог забыть выражение лица Гаскона, когда рыжая разбойница чуть ли не урчала от легких поглаживаний.

Лису не взяли в бой, оставив в резерве. Это злило девушку, но ничего сказать она не могла, понимая, что с кинжалом в левой руке в захвате крепости она не помощник. Бой за форт был долгим и ожесточенным. Мэва готова была поклясться, что на стенах видела бандитов, которые за минуту до этого падали на землю, сраженные смертельным, казалось бы, выстрелом из арбалета. Рыжая же разбойница даже в стороне от главного сражения чувствовала знакомые вибрации силы в воздухе. Но её успокаивало то, что эти вибрации казались мирными, целебными, а не страшными и приносящими боль, которые она когда-то встречала.

— Дьявол, что же тут за игра такая? — ругалась королева, заслоняясь щитом.

Тайна открылась, когда после битвы солдаты привели к Мэве седовласую женщину в разноцветных одеждах. Исходящая от нее аура не оставляла сомнений: королева имела дело с чародейкой.

— Как тебя зовут, госпожа? — спросил Рейнард.

— Исбель из Третогора.

— Я полагаю, ты находилась среди этих бандитов не по своей воле? — надеялась королева.

— Совершенно верно. Меня похитили — и вынуждали накладывать заклятия.

— Вынуждали? Не понимаю… Особа, столь искушенная в арканах магии, без труда могла бы освободиться, — подозревал что-то граф, на что Лиса закатила глаза.

— Разумеется, могла. Но… При этом я должна была бы убивать, а я поклялась не использовать свой талант для того, чтобы причинять вред, — женщина глянула на рыжую разбойницу и, протянув руки, зашептала какие-то слова, от чего девушка сжалась в комок, ожидая худшего, Гаскон хотел заслонить собой хрупкое тельце лисички, но в следующий миг бинты с правой руки девушки спали, а она смогла ей крутить, — Не бойся, дитя, я не причиню тебе боль.

— С-спасибо, — отходила Лиса, рассматривая целую руку.

— Вокруг свирепствует война. И ты не спрячешься от нее, — прервала затянувшееся молчание Мэва.

— Что ж… Мне остается отдать себя под опеку богов.

— Или королевы, — подталкивала к верному решению Мэва.

— Ты стоишь перед Мэвой, которую боги наделили правом повелевать Лирией и Ривией. Мы держим путь к хозяину этих земель, Демавенду, — провозгласил Рейнард.

Гаскон отвлекся от разговора, посмотрев в сторону Лисы, та, поймав его взгляд, кивнула в сторону. Когда голоса Исбель, Рейнарда и Мэвы приутихли, девушка обратилась к парню:

— Что-то здесь не так.

— Например? — не понял он.

— Просто эта магия… Она не такая… на вкус.

— Ты что её пробовала? — девушка указала ему на целую руку, — И что? Не понимаю про какой вкус ты говоришь.

-Это сложно объяснить… Вот ты, например, знаешь, когда тетива лука хорошо натянута, а когда плохо?

— Конечно.

— Вот и я также чувствую магию. Я знаю, что эта Исбель использует свет… Ну, лечит, исцеляет… Но в тоже время, это какая-то не такая магия…

— Не такая, какой учили тебя? — пытался разобраться Гаскон.

— Меня вообще друиды пытались учить, — на удивленный и заинтересованный взгляд парня, она ответила, — давай потом. Нет, я так сказать «пробовала» магию сильную в плену, от нильфгаардцев, и слабую у местных ведьмочек. Я не знаю важно ли это, я не уверена, но что-то не так.

— Успокойся, нам нужен целитель. Это раз. И ты же не намекаешь, что она шпион? — девушка отрицательно покачала головой, — вот и замечательно. Пошли к остальным.

Чародейка хоть сначала и отнекивалась, но, увидев раны Хавьера, согласилась присоединиться к отряду.

Целительница, как и обещала, не участвовала ни в сражении за изъятые нильфгаардцами припасы у крестьян, ни в бою против предателей, которыми командовал Фальбисон, ни в каких-либо других битвах. Но она накладывала лечебные заклятия после, варила микстуры и добрым словом пыталась помочь солдатам. Исбель легко влилась в общество сопровождавших королеву спутников: Рейнард и Райла хоть сначала и не доверяли новой знакомой, но, оценив её вклад в общее дело, вскоре сами начали обращаться к ней с разными вопросами; Эйк с радостью принял нового слушателя, которому он мог рассказать про Добрую Книгу; Уэверт тоже легко отнесся к появлению чародейки в отряде, в прочем, создавалось ощущение, что он относился так к любому человеку; Гаскон долго присматривался к Исбель, пытаясь понять правдивы ли слова Лисы о том, что с ведьмой что-то не так, но, хоть он не нашел точного ответа, всё равно решил пока что быть на стороже; Лиса же хоть внешне и приняла нового участника похода, но старалась обходить её стороной.

Мэва сама легко отнеслась к появлению мага: так её армия становилась хоть и не сильнее, но уж точно живучее. Королева видела, что может сделать магия во время сражения — это отчетливо было видно во время захвата форта, что оккупировали бандиты. Но она ещё не видела разрушительную силу магии…

Кобыла Мэвы заржала, запрядала ушами, почему-то забеспокоилась. Лиса тоже начала ощущать скользкие тиски страха, она глянула на Гаскона, что ехал рядом, и ощутила невероятную тревогу и беспокойство за его жизнь. Хотелось использовать все силы, чтобы защитить его, Уэверта, себя, свою банду, весь отряд. Потому что то, что было впереди не победить мечом… Но она не умела и боялась не только обнаружения, но и своих собственных способностей. Доверяя инстинкту животного, Мэва спрыгнула с седла… И ощутила под ногами толчки. Сперва отдаленные, едва ощутимые… Потом все более сильные.

— Что это?! — спросила она. — Землетрясение?

Прежде чем кто-либо успел ответить, раздался вопль высланного вперед разведчика. Минутой позже затрещали, ломаясь деревья, и из леса вышел каменный великан высотой в три десятка стоп.

— О боги… — прошептала королева, — Что это?!

— Голем… — тихо проговорила Исбель, в то время как Лиса, сглотнув вязкую слюну, забегала глазами, прижав рыжие ушки к голове. — Гордость нильфгаардских чародеев.

Будто в подтверждении этих слов, из-за спины гиганта выступили солдаты, закованные в черные доспехи. Командовал ими мужчина, одетый в легкую тунику… Его ладони сияли голубым светом.

— Королева, мой отряд возьмет на себя громилу. Вам нужно уничтожить колдуна. Его смерть разрушит заклятие и тогда голем сам рассыпается, — начала быстро командовать Лиса, — Уэверт, собери ловких парней. Гаскон, мне нужно что-то едкое, бомбы с кислотой какой-нибудь… Их надо бросать в грудь великана. Там его сердце… Если получится, его можно выбить и тогда он точно падет, но… королева, лучше поспеши убить мага.

— Лиса, ты забываешься, это… — начал Рейнард.

— Граф, не до этого сейчас! Его не возьмет ни стрела, ни меч. Его надо отвлечь. Так что дай мне сделать то, что нужно.

— Хорошо, Лиса. Но потом нас ждет серьезный разговор, — согласилась Мэва.