Память Дмитрия, доставшаяся мне вместе с его телом, подсказывала куда следует отправиться в первую очередь. У него было не так уж много друзей или хороших знакомых. Да практически и не было, если говорить откровенно. А из тех, кого с трудом всё-таки можно было так назвать, я смог выделить лишь двоих. Первым из тех, кого я решил навестить, был портной, который когда-то помогал его матери. Портной жил практически на черте города, недалеко от пропускного пункта, и, если все пройдет не так, как я планирую, то можно будет попытаться просто сбежать. Хотя, думается мне, этого все же не придется делать.

Я шел по грязным полупустым улицам, одновременно знакомым и не знакомым мне. Память Дмитрия как-то незаметно встраивалась в мою. Происходило это настолько плавно, что в какой-то момент я перестал замечать грубые отличия, словно, я сам лично ходил по этим местам, был знаком со многими людьми, разговаривал с ними. Это было странно. Но, пожалуй, так даже лучше приспособиться к текущим реалиям.

Я завернул в узкий проулок и зашел в довольно большой дом, который находился сразу за поворотом. В нос ударил запах различных химикатов, жженой кожи и паленой шерсти. В помещении было тускло. Вокруг стояли столы с различными инструментами и шкурами животных. Осмотревшись, я подошел к стойке, которая была в данный момент пуста, и нажал на звонок, что тут же грубой трелью известил хозяина о появлении посетителя.

Ждать пришлось недолго. Из комнаты, находящейся позади стойки, вышел мужчина средних лет, высокий и широкоплечий, больше похожий по габаритам на медведя, нежели на человека. Он удивленно на меня посмотрел, вытер руки о плотный фартук, после чего подошел к стойке.

— Дмитрий, сколько времени прошло, как я видел тебя в последний раз, — пробасил он, все еще глядя мне в глаза.

— Пожалуй, уже несколько месяцев. Здравствуй, Владимир, — я протянул тому руку, которую мужчина, после некоторого замешательства, пожал.

— До меня дошли слухи, что ты пропал. А также, что тебя ищут довольно серьезные люди. — Отвел от меня взгляд Владимир. — Как тебе удалось вырваться? Судя по всему, ты обосновался в городе.

— Кто меня ищет? — Уточнил я, на что мужчина слегка замялся и смахнул со стойки невидимую пыль, давая себе время придумать ответ.

— Я не знаю, это только слухи, — он пожал плечами, но больше так и не взглянул на меня.

Неужели я с первого раза правильно зашел? Он постоянно бросал взгляд куда-то под стойку и начал заметно нервничать. В открытую не действует, так что, возможно, ждет моего ухода. Не хотелось бы, чтобы я оказался прав, но это окраина, тут нет друзей или родственников. Тут каждый сам за себя. И если тебе не воткнули нож в спину, то это уже показатель неплохих отношений.

— Ты сильно изменился, возмужал, что ли, — проговорил он. — Жаль твою мать, это действительно большая потеря. — Я кивнул, принимая его соболезнования и задумываясь, ведь я даже не могу вспомнить, откуда знаю этого человека, он, словно, просто появился в жизни Дмитрия. Нет, он помогал по мере сил, возможности и времени, но только до того момента, как мать слегла. Потом Дмитрий его больше не видел. У него не было времени приходить к нему, а портной сам особо не стремился навестить умирающего человека. — Ты пришел же не просто так поговорить со старым другом твоей матери? — Вывел он меня из воспоминаний и анализа произошедшего.

— Мне нужна одежда. Куртка из плотной кожи, с глухим воротом и стальными вставками в районе предплечья. — Решил я воспользоваться случаем и немного обновить гардероб нужными вещами за приемлемую цену. Ну и заодно посмотреть, как он будет себя вести. Это тоже должно было многое сказать.

— Очень странный заказ, — он на некоторое время задумался, окидывая меня взглядом, но потом махнул рукой, заходя в комнату, из которой вышел, приглашая меня за собой.

Помещение, в которое мы зашли, было самым сердцем мастерской, захламленным еще больше, нежели зал для посетителей. Сразу из комнаты вела лестница наверх, где располагалась жилая зона. Но, судя по всему, практически все свое время Владимир проводил тут.

— Вот, заказывал месяц назад один клиент, но не забрал, говорят, прирезали где-то. — Он протянул мне довольно тяжелую черную куртку. Я набросил ее на себя, подходя к огромному мутному зеркалу, стоящему возле одной из стен, по-прежнему следя за хозяином заведения. К моему удовольствию, он неотрывно смотрел на оружие, которое я, в принципе, и не скрывал от посторонних глаз, за исключением одного пистолета и ножей. По мере наблюдения, я все больше и больше уверялся в том, что он что-то задумал.

Курта оказалась мне почти впору, немного великовата, но так даже лучше. Больше свободы движений, и, что самое важное, она не станет малой уже через несколько недель. Глухой ворот, толстая кожа, которую и ножом-то не всяким возьмешь. Рукава отделаны металлическими шипами, а ворот сзади — стальной накладкой. Внутри было несколько потайных карманов и небольших петель, очень удобно носить ножи, скрывая от лишних глаз. — Вот, смотри. — Он подошел ко мне и нажал на один из шипов на рукаве, из которого тут же вышло острое лезвие тонкого стилета. — С другой стороны такая же.

— С таким талантом почему ты еще не выбрался за черту города? — Покачал я головой, понимая, что это работа сделана на высшем уровне.

— Туда и обычному-то человеку без связей не пробиться. А уж бывшему преступнику, который посмел украсть по юности еды и попался, тем более. — Вздохнул он, облокачиваясь на стену, и все так же, не поднимал на меня взгляд. — Я уже привык тут. Кроме этой лавки у меня и нет ничего.

— Сколько просишь за куртку? — Посмотрел я на Владимира, который с удовлетворением смотрел на свою работу, даже перестав нервничать и немного дергаться.

— Не обижай меня, — насупился он. — Я со своих не беру денег.

— Любая работа должна оплачиваться, — пристально я смотрел на мужчину. — Скажу даже больше. Заслуженная расплата должна приходить человеку вообще за любое его действие или решение. Сколько ты просил с человека, который заказал тебе эту вещь?

— Роман, не надо, — он положил руку мне на плечо, после чего покачал головой. — Я был слишком занят и не смог выполнить просьбу твоей матери, просто не успел. — Мужчина подошел к одному из шкафов и достал оттуда небольшую шкатулку, которую протянул мне.

— Это что? — Я с удивлением покрутил ее в руках, так и не увидев никакого замка, но и крышка была заперта. На крышке были вырезаны, будто наспех, какие-то символы. Один из них я уже встречал раньше, в прошлой жизни. Таким символом покрывались проклятые вещи, чтобы они теряли свою темную силу, пока находились в том месте, в котором их запечатывали, а также таким же символом была запечатана одна из ведовских книг матери.

— Это передала мне твоя мать перед самым исчезновением. Она сказала, что как только тебе стукнет шестнадцать, чтобы я ее тебе передал. Но я не успел. Ты исчез, и никто не знал жив ли ты вообще. — Он проводил шкатулку взглядом, когда я ее спрятал в один из внутренних карманов.

— И когда она успела ее передать? — Решил уточнить я, думая про себя о том, почему тот не взломал ее раньше или не перепродал.