Ректор открыл глаза и прошел уверенной походкой в ванную комнату, где пристально посмотрел в зеркало, словно пытаясь увидеть то, что не может увидеть обычный человеческий взгляд.

— Занятия на завтра отменяются, в связи с чрезвычайной ситуацией, оповестите студентов. — Обратился он к декану моего факультета. — Через час экстренный педсовет у меня в кабинете. Явка обязательна для всех. — Затем, видимо что-то решив для себя, он резко повернулся ко мне, — а ты идешь со мной. Остальные свободны.

Мы молча вышли из комнаты и проследовали к телепорту, находившемуся в фойе кампуса. Мадам Козловской на месте не было, хотя меня это особо не удивило. Скорее всего, она первая подняла панику, достучавшись до самого ректора. Мы вошли в центр телепорта и после того, как Черепанов его активировал, переместились в большой темный кабинет.

— Твою мать, — заорал Миша, плюхаясь на задницу рядом со мной. Я уже имел горький опыт, поэтому вовремя увернулся и сделал шаг назад. В руке у него находилась какая-та склянка, содержимое которой я не различил в полумраке помещения.

— Это еще кто? — Черепанов пристально смотрел на Мишу, который от удивления перестал изрыгать из себя ругательства и, открыв рот, смотрел на ректора академии. — И почему он позволяет себе такие выражения в моем присутствии?

— Миша. Он со мной, — не нашел я лучшего ответа. — Это…

— Это Михаил Романов, я вспомнил. — Отвернувшись, прошел вглубь комнаты Черепанов. — Как-то проходил у меня тест на способности. Ну хорошо, я не чувствую черной энергии от него. — Миша покорно закивал, не спеша подниматься на ноги. — Присаживайтесь. Нам есть, о чем поговорить.

Кабинет ректора был не только довольно большой по размерам, но и достаточно свободный. Не было лишних деталей, вроде грамот, кубков и тому подобной атрибутики управленца, знакомой мне по своему миру. Окна были занавешены плотными бордовыми шторами, закрепленными на стенах и подоконнике, поэтому сомневаюсь, что свет вообще когда-либо проникал в это помещение. Стены были покрашены в темно-серый цвет, что визуально несколько уменьшало пространство помещения и создавало ощущение не ректорского кабинета, а логова вампира. Только гроба не хватало для полного антуража. Хотя вампиры в гробах не спят, это так, очередной миф, вообще не понятно кем и для чего созданный. Возле дальней стены стоял рабочий стол из черных пород дерева, всего с двумя стульями, стоящими напротив друг друга. В центре же самой комнаты находился широкий длинный стол для совещания, рассчитанный не менее чем на двадцать человек. Над всем этим висела темно-серая люстра, так же выполненная в готическом стиле. Как только я вышел с портального круга, то свет надо мной зажегся, освещая кабинет. Правда, менее мрачным он от этого не стал, даже наоборот. Возле двух боковых стен были расположены книжные шкафы, полностью заполненными всевозможными фолиантами. Аналогичный шкаф был и возле дальней стены, но в нем стояли исключительно шкатулки, покрытые замысловатыми рунами.

— Проклятые предметы, — пояснил Черепанов, проследив за моим вопросительным взглядом. Иногда у студентов получается сделать настолько непонятную и опасную вещь из обычной шариковой ручки, что порой становится не по себе даже мне. Ну и притаскивают порой из путешествий загадочные монеты и безделушки, не зная об их истинной силе. Вам это расскажут позже, на занятиях по ритуальной магии. Присаживайтесь, Дмитрий Игоревич. В ногах правды нет. — Он указал на стул, находящийся напротив своего, а сам сел в высокое кожаное кресло.

— Будто в заднице она есть, — пробурчал Миша, оглядывая шкатулки в шкафу. Видимо, для него либо не до конца дошло, что ректор его слышит, либо просто отвык от этого и действовал по привычке.

— Михаил, вы, видимо, не поняли, что в моем присутствии нельзя выражаться. — Нахмурился Черепанов, глядя на сконфуженного призрака. — На первый раз вы просто покинете помещение и подождете Дмитрия в коридоре. Вам ясно? — Миша закивал и, прижимая всю ту же склянку к груди, неуверенной походкой вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Вы тоже можете видеть призраков? — Решил я сразу задать интересующий меня вопрос, который вертелся в моей голове с момента нашего появления в кабинете.

— Я — маг смерти, молодой человек. — Не спеша ответил ректор, о чем-то задумавшись и начав щелкать по человеческому черепу, что стоял в центре его стола. Видимо, он так сбрасывал напряжение или приводил мысли в порядок. — Я вижу души, потому что они, по факту, уже давно принадлежат белой госпоже. Просто по какой-то причине застряли здесь, а не ушли туда, куда им положено. Сначала я удивился, когда понял, что вы сами видите своего спутника, но сейчас я вижу на вашей душе печать Соломона, и это все ставит на свои места. — Уже обычным голосом продолжил он, оставив череп в покое.

— Печать Соломона? — Я нахмурился. Название печати мне ни о чем не говорило, но иметь что-то на своей душе явно было не хорошо. — Что это такое и какой у нее эффект?

— Ритуальный знак в обряде перемещения душ. Вы на моей памяти единственный, кто сумел уйти из лап Ордена, в середине ритуала. Я же прав, они уже начали проводить над вами ритуал? — Черепанов дождался, пока я неуверенно кивнул, не видя смысла отрицать очевидные вещи, после чего продолжил. — Ваша душа хоть и находится в теле, но по факту она разделена с ним. Можно сказать, что вы носите его, как костюм. И теперь вы, словно магнит для неупокоенных душ, которые стремятся занять чье-нибудь тело. А также, вы можете их видеть и с ними взаимодействовать. Это словно ключ, приоткрывающий завесу в другой мир. Вам следует об этом знать и быть особенно осторожным во всем, что касается духовного. С одной стороны, вы имеете огромные преимущества в ряде вопросов, а с другой, у вас есть не менее огромная уязвимость.

— Не слишком приятно это слышать. А снять эту печать как-нибудь можно? — Поинтересовался я, размышляя о том, сколько тварей могут воздействовать на душу человека. Зараза, я и в обычном-то состоянии всегда притягивал всякую нечисть, а уж теперь, я, пожалуй, буду лучшей наживкой для выманивания призраков во всем мире.

— Не причинив вам вреда? Только приведя ко мне мага, который нанес ее. — Улыбнулся ректор, почему-то снова посмотрев на череп в центре своего стола. — В другом случае, мы не сможем гарантировать, что просто не отправим вашу душу в царство мертвых. Но, насколько я помню, все, кто был причастен к ритуалу мертвы. Разве только Софья осталась жива.

— Насколько сильным должен быть маг? — Решил уточнить я, а то мало ли, вдруг рыжая и правда к этому причастна.

— Не слабый. — Взяв бумагу, Черепанов быстро начертил на ней пару вычислений и вынес окончательный вердикт. — Не ниже шестой ступени, даже если очень умелый. Но, скорее всего, седьмая.

Ну, хотя бы это точно не она. Не вышла наша рыжая магической мощью. И как мне прикажете искать этого сильного мага? Нужно все же поговорить с Софией об этом ритуале и Ордене.

— Но вы знаете, что я хотел поговорить с вами не об этом. — Черепанов встал и, заложив руки за спину, вышел из-за стола, подходя к одному из шкафов и доставая какую-то массивную книгу в тяжелом деревянном переплете. — Князь Тверской Романов рассказал мне о ваших уникальных способностях и знаниях. Неудивительно, ведь ваш отец был одним из сильнейших магов в Империи, а мать одной из ведуний, чей род сохранил древние знания.