— В библиотеке, — сказал Тревор. — Я пойду с тобой и налажу.
— Нет, я уж сам, — отрывисто произнес Марио. — Мне ваша помощь не понадобится. — Он бегом бросился из кабинета.
— Что случилось? — спросила Джейн и тоже поднялась.
— Не знаю, но намерен выяснить. — Тревор подошел к столу и взял в руки письмо.
Джейн неодобрительно нахмурила брови.
— Читать чужие письма?
— Подай на меня в суд. — Тревор уже читал. — Подозреваю, что это послание в мой адрес. Марио был только… Черт! — Он швырнул ей письмо и устремился к двери. — Прочти! Сукин сын…
Джейн подняла письмо.
«Марио!
Почему ты им не отвечаешь? Они шлют тебе одно письмо за другим и предупреждают, что со мной сделают нечто страшное, если ты не откажешься от своей теперешней работы. Полагаю, кровь — аргумент повесомее любой работы. В какое же чудовище ты превратился, если ввязался в то, из-за чего они делают со мной такое?
Я не хочу умирать. Ответь им! Обещай все бросить!
Твой отец Эдуарде Донато».
Ниже рукописного текста было добавлено на машинке:
«Поскольку мы не знаем, получаешь ли ты наши письма, мы вынуждены продемонстрировать тебе и Тревору, что не шутим. Наше терпение иссякло!»
Пленка!
— Господи! — Джейн бросилась вон. Из библиотеки доносились рыдания.
— О боже!
На экране было темно. Марио сидел, низко опустив голову, плечи у него вздрагивали.
— Санта Мария! Боже милосердный! Тревор легонько взял его за плечо:
— Марио, прости ради бога.
— Не прикасайтесь ко мне! — Юноша отшатнулся. — Они его зарезали, как на бойне. Вы дали им его убить! — По его щекам катились слезы. — Он был старый человек. Всю жизнь работал, не разгибая спины, и заслужил спокойную старость. Он не заслужил того, чтобы так… — Он едва мог говорить. — Господи, что же они с ним сделали! — Он метнулся мимо Джейн и выбежал в коридор. Он ее даже не заметил.
Джейн уставилась в мерцающий экран. Ей не хотелось этого знать, но она все же спросила:
— Что с ним сделали?
— Отрезали голову.
— Что?! — Она посмотрела на Тревора. — Отрезали голову?!
— Варварство, да? — У него скривились губы. — Еще и с выкрутасами: голову выставили напоказ.
Джейн стало нехорошо. Это даже не варварство, это деяние настоящего монстра. Бедный Марио!
— Это Грозак?
— Не сам. Палач был в маске, но телосложение другое. И ростом повыше.
Джейн потерла висок. Голова плохо соображала, перед глазами живо стояла нарисованная Тревором сцена.
— Он сказал… какие-то письма?
— Никаких писем не было. Это первое письмо, пришедшее на имя Марио с того дня, как он прибыл сюда.
— Тогда зачем Грозаку…
— Ему надо было вставить нам палку в колеса, — отрывисто произнес Тревор. — Марио был нужен мне как переводчик, а Грозак захотел меня остановить или, на худой конец, замедлить наше продвижение, чтобы выиграть время и успеть сделать следующий ход. Стоит Марио поверить, что я из каких-то своих соображений утаивал от него письма насчет выкупа — и Грозак, считай, своего добился.
— Он обезглавил старика, не дав никому возможности внести за него деньги?
— Выкуп ему был не нужен. Это бы затянуло дело, а у Грозака лишнего времени нет. Ему надо во что бы то ни стало остановить перевод. И он нашел для этого самый быстрый и эффективный способ.
— Отец… — Какая-то мысль вертелась в голове у Джейн. Что-то из сказанного Марио в день ее приезда. — А разве он не говорил, что у него нет близких родственников? Это же было одним из твоих условий.
— Выходит, соврал. Глупец… — Лицо Тревора исказилось от боли, он переживал случившееся не меньше самого Марио. — Даже шанса мне не оставил! Я бы мог… — Он достал мобильник и набрал номер. — Бреннер, я в библиотеке. Ты мне нужен срочно! — Он дал отбой. — Джейн, ступай.
— Почему?
— Потому что я буду показывать Бреннеру пленку. Не думаю, что тебе стоит это видеть.
Она в ужасе повернулась к нему.
— Зачем тебе это надо?
— Между нами говоря, нам с Бреннером приходилось сталкиваться почти со всеми отморозками, с которыми стал бы работать Грозак. Если внимательно пересмотреть эту пленку, может, мы кого и узнаем.
— И у тебя хватит сил сидеть и смотреть… — Джейн знала ответ. И понимала, что значит «надо».Только крутить раз за разом такую запись — на это и у самого черствого духу не хватит. — Это так необходимо?
— Я не допущу, чтобы Грозак получил все, что хочет, и при этом задаром. — Вошел Бреннер, и Тревор устало повторил: — Джейн, уходи. Если что-то будет, я тебе сообщу.
Она колебалась.
— Ты ничего не можешь сделать! — сказал Тревор. — Будешь нам только мешать.
Он не хотел, чтобы она это видела. Господи, она и сама этого не хотела. Он прав, от ее присутствия толку не будет. Девушка повернулась и направилась к выходу.
— Пойду посмотрю, не нужно ли Марио помочь.
На негнущихся ногах Джейн пересекла холл и поднялась по лестнице. Она уже знала, что Грозак негодяй, но это было злодейство иного рода. Содеянное потрясало холодной жестокостью… Что он за чудовище?
Как она и ожидала, в кабинете Марио не было. Конечно! Он не может видеть работу, которая стоила жизни его отцу. Она постучала в дверь соседней спальни.
— Марио?
— Уходи!
Джейн захотелось подчиниться. Ему, наверное, нужно время побыть одному и оправиться от шока.
Нет, нельзя оставлять его одного в такой момент! Она решительно открыла дверь. Марио сидел в кресле, слезы уже высохли, но лицо его окаменело. Джейн шагнула в комнату.
— Я ненадолго. Я только хотела сказать: я на твоей стороне. И если тебе нужно выговориться…
— Ты мне не нужна. Мне теперь никто не нужен! — Он испепелял Джейн гневным взглядом. — Ты знала про эти письма?
— Никаких писем не было, — твердо проговорила Джейн. — Грозак хотел, чтобы ты так считал. Специально, чтобы поссорить тебя с Тревором, чтобы ты прекратил работу.
Марио с сомнением покачал головой.
— Это правда! Клянусь тебе! — сказала Джейн. — Грозак страшный человек. Вот почему Тревор не хотел, чтобы у него была мишень.
— Он дал ему убить моего отца!
— Ты же мне сам говорил, что сказал Тревору, что у тебя близких родственников нет.
Переводчик отвел глаза.
— Иначе он бы меня не взял. Было же ясно, что ему требуется. И это не была ложь в строгом смысле. Моя мама развелась с отцом задолго до смерти. Потом он переехал в Люцерн, и я с ним почти не общался. — Голос у юноши дрогнул. — Но я его любил. Надо было чаще с ним видеться! Все некогда было… — Он дрожащей рукой прикрыл глаза. — А теперь я позволил Тревору его убить.
— Его убил Грозак. Тревор даже не знал о существовании твоего отца. Ты сам скрыл это от него.
— А письма?
Не надо с ним спорить. Он сейчас сам не свой. Еще бы, такой кошмар! Джейн вспомнила лицо Тревора, когда он стоял в библиотеке. Молчание — знак согласия, а с Тревором она так поступить не может.
— Послушай, что я тебе скажу. — Она опустилась перед несчастным юношей на колени и отняла руку от его лица. — Посмотри на меня! Ты сейчас несправедлив, и я не могу это так оставить. Думаю, Грозак на это и рассчитывал — что ты станешь винить во всем Тревора. Он тебя обманул, купил. А ты купился.
Марио помотал головой.
— Ты сейчас ищешь, на кого бы возложить ответственность, а Тревор — вот он, рядышком!
Марио с презрением и недоумением воззрился на нее.
— И ты веришь Тревору? Ты ему действительно веришь?!
Она хранила молчание. Задай он такой вопрос вчера — она бы не знала, что ответить. А что, собственно, изменилось?
Ее ответ прозвучал уверенно. Ужас и потрясение от чудовищной расправы со стариком смели все сомнения и замешательство, и впервые после встречи с Тревором перед университетским общежитием ею руководила собственная интуиция, а не эмоции.
— Да, — медленно проговорила Джейн. — Я ему верю.
