Фендер, охваченный дикой яростью, неистово размахивая топором, ринулся вперед. А Энтрери несколько раз, играючи, хлопнул дворфа по голове тупой стороной своей сабли.

Фендер, взбешенный подобным оскорблением, понимая, что у него нет шансов взять верх над противником, вложил все свои силы в последний удар и бросился на врага.

Энтрери с веселым смешком отскочил в сторону и завершил бой, вонзив кинжал Фендеру в грудь, после чего, сильнейшим ударом сабли, отрубил падающему дворфу голову.

Кэтти-бри, лишившись от ужаса дара речи, смотрела, как Энтрери спокойно извлек кинжал из тела поверженного противника. Не сомневаясь, что жить ей осталось считанные мгновения, она зажмурилась и почувствовала, как влажный и теплый от крови дворфа кинжал коснулся ее шеи.

Затем лезвие слегка царапнуло кожу – это Энтрери, будто о чем-то размышляя, медленно повернул рукоять кинжала.

Он явно хотел немного помучить ее – заставить почувствовать приближение смерти.

И вдруг клинок исчез. Открыв глаза, Кэтти-бри увидела, как тонкое лезвие исчезло в ножнах на поясе убийцы.

– Пойми, – просто сказал он, – я убиваю только тех, кто становится у меня на дороге. Возможно поэтому трое твоих друзей уцелеют. Мне нужен только хафлинг.

Кэтти-бри почувствовала, что уже не так боится его.

– Ты их недооцениваешь, – сказала она, стараясь говорить как можно спокойнее. – Они будут с тобой драться.

Тогда они тоже умрут, – ответил Энтрери.

Кэтти-бри поняла, что ей не поколебать самообладания хладнокровного убийцы. Все, что она могла сейчас сделать, – это бросить ему вызов. Собравшись с духом, начисто забыв о последствиях, она плюнула ему в лицо.

Энтрери ответил сильнейшей пощечиной. Боль ослепила Кэтти-бри. Из глаз ее хлынули слезы, и девушка провалилась в темноту. Теряя сознание, она услышала его холодный, жестокий смех. Этот смех предвещал смерть.

Затем хлопнула входная дверь – убийца вышел из дома.

Ну, малыш, вот и Город Парусов, – сказал Бренор Вульфгару, когда они поднялись на небольшой холм в нескольких милях к северу от Лускана.

Вульфгар с восхищением смотрел на огромный город. Население Лускана составляло пятнадцать тысяч человек – не так уж и много, если сравнивать с огромными городами дальнего юга. Но молодому варвару, который всю свою жизнь провел среди воинов-кочевников и в маленьких поселениях Десяти Городов, морской порт, окруженный высокими крепостными стенами, казался огромным.

Стены Лускана были усилены мощными сторожевыми башнями. Даже отсюда можно было различить множество воинов на стенах, которые несли дозорную службу. Их копья ярко поблескивали в лучах солнца.

– Похоже, нас здесь не ждали, – заметил Вульфгар.

– Лускан не очень-то гостеприимный город, – сказал Дзирт, подходя к двум друзьям. – Они еще могут открыть ворота каравану торговцев, но обычным путешественникам зачастую приходится обходить его стороной.

– Но нам обязательно надо там побывать, – рявкнул Бренор. – И я твердо намерен попасть в Лускан!

Дзирт кивнул и не стал спорить. Несколько лет назад, направляясь в Долину Ледяного Ветра, он решил не заходить в Лускан, зная, что жители города с презрением относятся к представителям других народов. Бывало, они закрывали городские ворота даже перед дворфами и светлыми эльфами. Поэтому Дзирт рассудил, что его, дрова, стража не то что не пустит в город, а, пожалуй, и обойдется с ним покруче, чем с остальными.

– Разжигайте костер, будем завтракать, – сказал Бренор, и по его тону Дзирт понял, что дворфа ничто не свернет с намеченного пути. – Снимемся с привала пораньше и двинем в город до полудня. А где этот чертов Пузан?

Дзирт обернулся и глянул в сторону их маленького лагеря.

– Спит, – ответил он, хотя вопрос был чисто риторическим. Реджис ложился спать первым, а вставал обычно последним, и не без посторонней помощи.

– Пнуть его хорошенько! – зарычал Бренор и решительно двинулся в сторону хафлинга, но Дзирт остановил дворфа.

– Пусть поспит. И, думаю, лучше будет, если мы подойдем к городу ближе к вечеру.

Поначалу предложение Дзирта сбило Бренора с толку, но потом дворф быстро сообразил, что к чему. За последние годы они так сдружились, что Бренор частенько забывал, что эльф – изгнанник. И чем дальше они уйдут от Десяти Городов, где Дзирта все хорошо знали, тем чаще те, с кем им придется иметь дело, будут судить о нем по цвету кожи и по той дурной славе, что снискал себе его народ.

– Ладно, пусть спит, – сказал Бренор. – Пожалуй, мне тоже стоит немного вздремнуть.

Они снялись с места около полудня и, не торопясь, двинулись к городу, но вскоре поняли, что недооценили расстояния. Когда они подошли к северным воротам Лускана, солнце уже зашло. Наступили сумерки.

Вход в город оказался столь же негостеприимным, как и репутация его жителей: окованные железом ворота в крепостной стене, располагавшиеся между двумя небольшими квадратными башнями, были закрыты. Когда они постучали, над стеной показалась дюжина голов, и чувствовалось, что еще много воинов, возможно даже наведя на пришельцев арбалеты, наблюдают за ними с башен.

– Кто вы и зачем пришли к воротам Лускана? – послышался резкий голос.

– Путешественники с севера, – ответил Бренор. – Небольшой отряд, проделавший долгий путь из Десяти Городов Долины Ледяного Ветра!

– Ворота закрыты на ночь, – ответил тот же неприветливый голос. – Убирайтесь прочь!

– Ах ты, сын лысого гнома! – тихо проворчал Бренор и схватился за топор так, словно собирался выломать дверь.

Дзирт положил руку ему на плечо. Его чуткие уши безошибочно уловили звук, который обычно издает туго натянутая тетива арбалета.

И тут вперед неожиданно выступил Реджис. Решительно подтянув спадающие штаны, он, стараясь выглядеть как можно солиднее, упер руки в бока. Затем, гордо выпятив грудь, хафлинг подошел к самой стене.

– Как тебя зовут, добрый гражданин Лускана? – спросил он, обращаясь к воину, чей силуэт маячил прямо над дверью.

– Я Ночной Хранитель Ключей от Северной Башни! Это все, что тебе надо знать! – насмешливо ответил тот. – А ты кто такой?..

– Я – Реджис, Почетный Гражданин Брин-Шандера. Не сомневаюсь, что ты слышал мое имя и видел мои творения.

Было слышно, как перешептывались стражники. Затем, после некоторой паузы, снова послышался знакомый голос:

– Мы видели резьбу хафлинга из Десяти Городов. Так это ты?

– Герой войны с гоблинами и непревзойденный мастер резьбы по кости, – объявил Реджис, низко поклонившись. – Советники Десяти Городов будут крайне расстроены, если узнают, что город, являющийся нашим давним торговым партнером, отказал мне в ночлеге.

Вновь послышался шепот, затем наступила тишина. Наконец решетка со скрипом поползла вверх, заскрипели засовы… Хафлинг повернулся к приятелям и хитро улыбнулся.

– Дипломатия, мой неотесанный друг дворф, – хихикнул он.

Дверь чуть приоткрылась, и из крепости вышли два стражника. Они были безоружны, но, судя по всему, товарищи надежно прикрывали их. Шеренга воинов, стоя на стене, внимательно наблюдала за друзьями сквозь прицелы арбалетов.

– Я – Джиердан, – сказал один из стражников, более коренастый, хотя из-за множества мехов, в которые он был закутан, трудно было судить о его комплекции.

– А я – Ночной Хранитель Ключей, – подал голос второй. – Покажите мне товар, который вы принесли.

– Товар? – вскипел Бренор. – Кто говорил о товаре? – С этими словами дворф вновь похлопал по лезвию своего топора, чем вызвал нервное оживление среди стоящих на стене стражников. – А ну-ка, посмотри сюда. Это что, похоже на кинжал презренного торговца?

Реджис и Дзирт шагнули к дворфу, пытаясь успокоить его, а Вульфгар скрестил руки на груди и остался стоять на месте, пристально глядя на дерзкого стражника.

Воины Лускана чуть отступили назад, и Хранитель Ключей вновь обратился к Реджису. На этот раз в его голосе звучал плохо скрываемый гнев: