— Боюсь, зарубит Корф мне мою идею на корню. Я же собрался в одиночку на путях снабжения противника побесчинствовать. А еще мне очень понадобятся те штурмовики с дронами, что нам в конце битвы сдались. Регулярный флот их все равно не сможет использовать, а у меня авиакрыло практически не укомплектовано. Плюс, нужно ваше разрешение на то, чтобы с разбитых вражеских кораблей снять все для меня необходимое. Мой линкор же только на 69 процентов боеспособен. А там готовые узлы и детали запросто могут оказаться.

— Хоть с последним по адресу обратился…. — Адмирал на минутку задумался. — Ладно, бери, что там тебе необходимо. Только без фанатизма. Лечебные капсулы, к примеру, нам и самим пригодятся, здесь на базе.

— Так у вас же, товарищ контр-адмирал, все равно специалистов нет, с медицинскими нейросетями и изученными базами знаний, а без этого медицинские капсулы Содружества вам подчиняться не будут.

— Это военная тайна, вообще-то, но тебе открою…. Будет это все скоро в нашем распоряжении. Нашим купцам уже соответствующие команды отданы, и люди на обучение отправлены. А с рейдом во вражеский тыл, так уж и быть, поспособствую… только с тебя две трети всего, что там возьмешь.

— Побойтесь бога, товарищ контр-адмирал! Половина. Мой линкор на ремонт кучу деньжищ еще требует.

— В том-то и дело, что, по факту, действительно, он твой, личный. Чего думаешь, интенданты твои заявки игнорируют? Вот по этой самой причине…. Эх, ладно! Половина! Но тогда, чтобы по списку, который мы тебе составим, нам все привез. Ты же, наверняка, к арварцам трофеи повезешь? Вот там и закупишься на половину вырученного.

— Вы только учитывайте, что у меня не транспортник, товарищ контр-адмирал. Габаритных грузов не заказывайте.

— Не транспортник, говоришь? Этот момент мы тоже с товарищами как следует обдумаем. — Было видно, что в голову адмирала какая-то каверзная мысль пришла. — Ладно, Сергей, иди, мародерствуй пока. Приказ я соответствующий своим службам отдам, чтобы тебе в этом не препятствовали. А насчет рейда мы с Корфом тоже, в ближайшее время вопрос порешаем.

— Какое мародерство, товарищ контр-адмирал? — Голос Бузинкина звенел от радости, что адмирал согласился, и задуманное дело сможет быть сделано в самые ближайшие дни. — Честные же трофеи буду собирать. С тех крейсеров, что сам и подстрелил.

— Иди уже, трофейщик. И помни, половина с рейда нам будет!

— Есть половина, товарищ контр-адмирал! Разрешите выполнять?

Свои обещания контр-адмирал Аксельберг сдержал. Пять дней после сражения едва прошло, как Бузинкина вызвал к себе Корф.

— Ну, что, старший лейтенант, много добра намародерил с подбитых нами кораблей?

Не удержался флотский начальник, ткнул своей шпилькой. Впрочем, Бузинкину на это глубоко наплевать было. Главное, что он смог сменные эмиттеры силовых щитов своего линкора до полного комплекта довести и даже немного в запас захомячить. А еще заметно пополнил парк роботов. Роботы эти и по прямому предназначению могут пригодиться, особенно контрабордажники и абордажники, и в качестве высоко ликвидного товара у арварцев. А еще со всех погибших маркизатов поснимал нейросети. Парочка, так довольно любопытных попалась. Особенно одна, Ученый — 8. Эту нейросеть медальон поглотить пожелал. Какие-то интересные решения там были. Скормил. Для себя, любимого, ничего не жалко.

Впрочем, спустить шпильку просто так — потерять лицо в глазах вышестоящего.

— Никак нет, товарищ контр-адмирал. — Бузинкин, как в Петровских заветах, вид сделал лихой и придурковатый. — Если с врагов, уничтоженных лично во время боевого столкновения, то называется это не мародерство, а трофеи.

— Ага. Что-то подобное мне и Аксельберг говорил про твои анархистские взгляды. Не годишься ты для флота, Бузинкин. — Возможно сам Корф и считал этот взгляд уничижительным, но, как на восприятие самого Бузинкина, так этот немигающий взгляд выкаченными буркалами только рыбьим назвать можно. — Впрочем, — продолжал адмирал. — Речь сейчас не о твоем поведении и нравственных установках. — Завтра тебе надлежит отбыть в рейд по зоне космоса, занимаемой противником. Приказ на это я уже подписал, к вечеру получишь. И держи список того, что ты из этого рейда привезти обязан.

Если адмирал ставил перед собой цель удивить своего подчиненного, то он ее достиг в полной мере. Список на листе тонкого пластика отпечатан был. Ладно еще, не от руки написан. Секретность, как она есть!

— Только одно еще, — Бузинкину надоело играть в осточертевшее чинопочитание. — Речь шла о том, что все захваченные у маркизатов дроны и штурмовики, вы тоже должны были передать мне. Иначе эффективность моего рейда резко снижается. Всякие убегающие транспортники много легче и выгодней с точки зрения трофеев загонять именно ими, а не разносить на куски из главного калибра.

— Получишь ты свои штурмовики, Бузинкин. — Тон адмирала можно было назвать каким угодно, но точно не дружеским и конструктивным. — Прямо сегодня их тебе передадут. Все. Больше я тебя не задерживаю, можешь быть свободным.

И пошли они солнцем палимы…. Вроде, так у кого-то из древних классиков фраза звучала? Бузинкин лучи солнца в беседе с Корфом не ощутил совсем, но жар его негодования воспринял в полной мере. Впрочем, тьфу на него. Главное, чтобы все обговоренное с Аксельбергом удалось воплотить в полной мере.

Со своей стоянки возле четвертой планеты линкор «Разрушитель» отчалил точно в объявленный в приказе срок. Авиакрыло на его борту было возмещено практически до полного объема. Другое дело, что это были всего лишь «Глорхи» третьего поколения, а не родные для линкора «Булавы» четвертого. Но тут уж взяли что было. Еще и возни целая куча предстояла, чтобы переделать управление штурмовиков с ручного, с живым пилотом, на автоматическое, поставив на каждый борт по миниискину. Благо, карты на изготовление этих миниискинов вместе со всей управляющей машинерией имелись в корабельном принтере, как и у роботов-ремонтников соответствующие алгоритмы на переделку. А еще Бузинкин планировал увеличить степени свободы для этих миниискинов. Странные люди, эти галакты. Уж кто-кто, а столь примитивные техноразумные совершенно точно на бунт не способны. С таким же успехом в подготовке восстания можно подозревать музейные калькуляторы с кофеварками.

— Командир, пошли пить кофе. — Позвал Сашка Кузикин, бывший навигатор разведывательного корвета, над которым не так давно капитанствовал старший лейтенант Бузинкин. Александр в медкапсуле изучил базы знаний по астронавигации гораздо более продвинутых в этом вопросе галактов и мечтал заполучить в свое распоряжение базы знаний пилота, с тем, чтобы потом попытаться заполучить в собственность и корабль, на котором смог бы применить изученные знания. Перед отправлением Бузинкин ему такое пообещал. По возможности, конечно, но Сашка верил и твердо рассчитывал.

Пришли в офицерскую кают-компанию. Здесь в этот момент собралось шестеро людей, которые с Бузинкиным еще со времен полета на разведывательном фрегате. Костяк, люди, на которых Бузинкин мог всецело положиться. Они же и самыми обученными на сегодняшний день специалистами являлись. Ну, разве что за исключением Иванова, который вместо баз пилота рукопашный бой изучил. Но это тоже запланировано исправить в самом ближайшем будущем.

Не подумайте только, что собравшиеся в кают-компании как-то противопоставлялись остальным девяносто трем членам экипажа. Нет. Остальные тоже души не чаяли в своем командире, добровольцами к нему перевелись, но сто друзей разом только в сказках, да поговорках бывает, у реальных людей близкий круг общения значительно уже.

— Да! Кофе — это здорово! — Заключил Бузинкин, прихлебывая обжигающий напиток. — Не то, что эта жижа из пищевого синтезатора.

— А мне и из пищевого синтезатора тоже нравится. Просто, там другой напиток. Как какао от того же кофе отличается. — И допив налитое до дна из своей чашки, Кузякин поинтересовался: — Сергей, а куда мы прыгнули вообще? Я думал, мы в сторону пространства маркизата отправимся, а ты вообще куда-то в сторону зарулил.