Кстати, в связи с этим возникла ещё одна сложность нашего переходного периода: мы с большим трудом привыкали завтракать, обедать и ужинать строго по часам. В доме Сильвио царил нерушимый порядок: приём пищи три раза, и между ними никаких чаепитий с печеньками, как принято у нас, русских. Утром поели, сразу убрали со стола, вымыли посуду, и никто не заглядывает в холодильник до следующей трапезы. В полдень садились обедать, а потом наводили порядок и забывали о еде до шести вечера. И снова никаких полдников, перекусов и прочего. Как в армии!

Естественно, мои дети стали регулярно жаловаться, что проголодались, и просить поесть в самые неподходящие часы! Мне тоже этот распорядок давался непросто, я всю жизнь ела в то время, когда мне хотелось, а тут такие сложности. Но что касается меня, то я вскоре поняла: есть по часам очень удобно и даже лучше для пищеварения, чем безрежимное поглощение вкусняшек.

Зато для детей я смогла отстоять новое правило: если они начинали чувствовать приближение голода в перерывах между едой, им разрешили перекусывать фруктами.

Вот уж что там было в изобилии! Румяные яблоки, сладкий виноград разных сортов, ароматные цитрусовые потрясающих размеров, арбузы и прочее, прочее, прочее! На рынке я набирала большую корзину даров природы и приносила домой. Постепенно стала замечать, что Сильвио, Клара и Эннио тоже научились получать удовольствие от нашей русской привычки пару раз в день баловаться яблочком. До моей «революции» они даже к столу не покупали пару апельсинов. И это в такой чудесной фруктовой стране!

Незнание языка стало ещё более серьёзным испытанием, ведь следовало привыкать к новой жизни. Взяв на себя домашние обязанности, я готовила еду, а для этого надо покупать продукты. Шла в магазин, и тут начиналось шоу! Как только я ни пыталась объяснить, что мне надо: жестами, мимикой, но добиться успеха удавалось далеко не всегда. Даже не представляла, насколько трудно, не зная языка, объяснить продавцу, что мне нужен уксус или лавровый лист.

Не меньше проблем возникало при покупке вещей. Никак не удавалось объяснить, какой размер мне нужен, какой цвет. Приходилось звать Сильвио, а иначе я просто не могла ничего выбрать.

Легче стало, когда наконец к моему мобильному телефону Сильвио подключил доступ в интернет, и я смогла пользоваться приложением, которое переводило русские фразы на итальянский.

Постепенно я и сама начала запоминать итальянские слова, а помогала в этом непростом деле Клара.

Показывая ложку, я говорила:

– Ложка!

Она отвечала:

– Сucchiaio!

Я пыталась повторить за ней, она смеялась, поправляла, пока мне не удавалось сказать так, как надо.

Елизавета и Анна тоже непросто привыкали к новой «заграничной» жизни. Наверное, всё же легче, чем я, но сначала им пришлось пережить очень непростой период.

Мы приехали в Швейцарию в начале учебного года, поэтому я настаивала, чтобы они пошли учиться. Сильвио сразу же занялся решением этой проблемы, и не прошло недели, как дочери отправились в школу. Первое время они должны были просто сидеть на уроках и привыкать к языку, к занятиям. Мне казалось, что это правильно, учителя в курсе наших трудностей, а поэтому я не очень беспокоилась о том, как будут обстоять дела в школе.

Елизавета и Анна ушли на уроки, а вернулись в слезах, расстроенные, подавленные:

– А мы не можем вернуться домой, в Россию? Мы ничего не понимаем, мы тут как на другой планете!

Пришлось их успокаивать, объяснять, что трудности временные, они привыкнут, и всё будет хорошо.

– Но, мама, – возразила Лиза, – ты не представляешь, какие они дикие, эти дети в местной школе!

– Как это? – опешила я, представив себе орду натуральных дикарей из Африки с копьями и в набедренных повязках.

Аня объяснила:

– Мама, они тычут в нас пальцами! И кричат: «Russi, russi!» – дочь ловко передразнила своих обидчиков.

Старшая дочь добавила:

– Мы там как обезьянки в зоопарке. Как только кончается урок, все выскакивают из кабинетов и бегут за нами толпой по коридорам школы, крича, что мы русские! Странные такие!

– Они правда русских никогда не видели? – На глазах Ани снова появились уже было высохшие слёзы.

– Ничего, – сказала я, – теперь они увидели русских и со временем привыкнут. Это деревня, здесь мало новых людей, а вы – настоящие иностранки из огромного загадочного государства. Пройдёт время, и дети перестанут вести себя так грубо, а потом вы ещё и друзей здесь найдёте!

Дочки с трудом согласились немного потерпеть, а потом принялись учить язык, общаться с местной молодёжью. Постепенно они заметно повеселели и нашли новые интересы.

Помимо всего, меня беспокоило, что я очень завишу от Сильвио. И материально, и в плане общения. Если мне надо было что-то купить, то приходилось ждать, чтобы он отвёз на машине в город, где есть магазины, аптеки, большие рынки и прочее. Немного позже я всё-таки решила транспортную проблему – получила швейцарское водительское удостоверение и села за руль. Оказалось, что сделать это проще, чем ожидалось. Мне пришлось только выучить местные правила дорожного движения и пересдать экзамен, вот и всё!

В тот период я была привязана к Сильвио не только потому, что без него не могла ходить по магазинам. Тогда я действительно думала: как мне повезло – он такой заботливый, хороший. Главное, что принял моих дочерей и старается ради нас. Из благодарности выросло и более тёплое чувство, которое очень поддерживало меня в те сложные месяцы.

Мне было приятно, что любимый человек рядом. Однако я не могла не заметить такой его черты, как скрытность.

Помню как однажды в гостиной мне попался красиво украшенный альбом с фотографиями. Я открыла его и увидела снимки Сильвио в его молодые годы. Странно, что не попалось ни единого кадра, снятого вместе с друзьями, – всегда только он один.

Заметив, что я разглядываю фото, Сильвио недовольно обронил:

– Не надо это смотреть, тут ничего интересного!

Но я всё-таки увидела всё, что хотела. Мне не кажется, что в интересе к жизни будущего мужа есть что-то неприличное, вот почему я пролистала альбом, несмотря на его протесты.

Кроме юношеских фото Сильвио, я увидела серию снимков, сделанных во времена его семейной жизни с Мари. Мне так и не довелось увидеть первую жену моего мужа вживую, поэтому все мои впечатления о ней основаны на фото.

Первые совместные снимки были сделаны, когда Сильвио и Мари познакомились и полюбили друг друга. Они поженились, будучи очень молодыми, обоим едва исполнилось по двадцать лет! Как рассказывал Сильвио, она стала его первой женщиной, а он – её первым мужчиной.

В то время Мари училась в институте, но диплом так и не получила. Потом недолго поработала в полицейском участке секретарём. После рождения детей она прибавила в весе, причём серьёзно – до сотни килограммов!

На ранних снимках Мари была худенькой, изящной, невысокой. Симпатичная девушка с тёмными вьющимися волосами до плеч, с красивой улыбкой. И вдруг такие перемены!

Сильвио просил жену сделать операцию по уменьшению желудка, чтобы привести себя в норму, а она не хотела. Наверное, надеялась похудеть самостоятельно, не ложась под нож.

– Тебе надо сбросить вес, – настаивал он и даже угрожал: – А иначе я разведусь с тобой!

Наверное, Мари тоже не хотела быть полной, поэтому всё-таки согласилась оперироваться. И вот как раз после этого она стала прикладываться к бутылке, что впоследствии привело к алкоголизму и многим другим проблемам. Как говорил Сильвио, именно из-за этого они и расстались.

Я не специалист в методах похудения, но слышала от врачей, что резекция желудка может подтолкнуть склонных к алкоголизму людей начать выпивать. Это объясняется примерно таким образом: человек как хотел много есть до операции, так и продолжает хотеть, но теперь не может – желудок стал маленький, и ему плохо от переедания. От этого человек испытывает стресс, а чтобы снять его, принимает алкоголь. Ненадолго его отпускает, но мы все знаем, что выпивка – это замкнутый круг!