«Набивается в конфидантки», — подумала деловая часть Даари.

Но другая ее часть, та, которая вдруг остро, очень остро осознала: о боги-духи, у меня правда будет ребенок! От Дракона! И я хочу этого ребенка больше, чем чего-либо в жизни, так, что в горле ком от ужаса и восторга и страха, как бы чего не случилось... Так вот, эта часть была Саюре до слез благодарна.

***

В Галатской гостинице «Звезда степи» Даари ожидало новое осложнение. Едва они вошли в холл — роскошный, с огромным атриумом и тропическим зимним садом — им навстречу из кожаного кресла для посетителей поднялся высокий, со вкусом одетый, изящный в движениях мужчина на излете молодости, со смутно знакомым лицом и розовыми волосами (виски бирюзовые). Даари, естественно, сразу же узнала эти цвета.

— Добрый вечер, сиятельная госпожа, — он отдал Даари грудной поклон. — Вы меня не знаете, но опосредованно мы уже сталкивались. Я — главный евнух Фалезунской резиденции Владыки, Геон Утренний Тигр. Моя племянница Гешвири очень просила меня приехать и помочь вам на первых порах, да и я сам, признаться, давно жаждал с вами познакомиться.

— Очень приятно, — сказала Даари на автомате.

Так вот почему знакомое лицо! Он в самом деле походил на Гешвири, только если она казалась для женщины простоватой, то Геон выглядел для мужчины просто-таки невероятным красавцем. Чуть-чуть не дотягивает до уровня Дракона. Ну, он и постарше выглядел... лет на тридцать пять, примерно. «Бедная его жена, — невпопад подумала Даари. — Ревнуй ко всем подряд! И к мужчинам тоже, наверное...»

А что он женат, она знала твердо: должность главного евнуха в императорской резиденции неженатый и бездетный не получит.

Тут до нее дошло: он служит в Фалезунской резиденции, той, что около Ло-Саарона. Той, что считается как бы «неделовой» для Дракона, но на самом деле главный евнух оттуда обладает очень большим влиянием и считается заместителем главного евнуха Двора, если понимать двор как совокупность всех резиденций Владыки.

А сама Даари будет жить в Таальской резиденции. Статуса этой резиденции Даари не помнила и еще не успела посмотреть, но понятно, что в сферу внимания Геона она попадает постольку поскольку. То есть он приехал к ней как бы в довесок к своим рабочим обязанностям... умудрился же выбрать время! И... отсюда из Ло-Саарона трое суток на поезде, значит, выехал сразу после ее назначения.

Ну Гешвири, ну расстаралась! (Даари почувствовала теплоту в душе). Хотя не вызывает сомнений, что у ее дяди еще и свой интерес имеется.

— Очень признательна ваши усилия, — сказала Даари.

— Это честь для меня, — Геон снова поклонился. — Если сиятельная госпожа не возражает, я собираюсь сопровождать вас до Таала, рассказывая по мере моих сил и возможностях о придворных обычаях и о некоторых вещах, с которыми вы столкнетесь. Кроме того, необходимо будет обсудить продолжение — или прекращение — вашего заочного обучения в Академии Ло-Саарона. И некоторые другие вопросы.

Даари ощутила одновременно и облегчение — ну слава богам и духам, появился кто-то более значимый и знающий, чем девочка-Саюра, и незнакомые евнухи! Все-таки Гешвири его сама попросила...

А во-вторых, и напряглась. Новообретенная паранойя советовала ей не доверять никому, в том числе и дяде Гешвири. Ведь Утренние Тигры-и-Лотосы, немало не сомневаясь, закинули свою дочь в топку собственных властных амбиций — и Даари они, надо думать, не преминут использовать.

А еще тут же подумала другое: может быть, Гешвири просто поднимает очки у себя в клане с помощью Даари? Мол, ладно, у меня не получилось самой пробиться, зато я стала близкой подругой старшей супруги...

М-м. Да нет никакого «может быть», именно это Гешвири и делает! И правильно. Разве не такой план они составили, валяясь на кровати в гостинице Аттоны (теперь Даари казалось, что это было вечность назад)?

И все равно Даари ощутила некоторый привкус горечи. Она впервые по-настоящему отчетливо поняла, что отныне ко всем ее отношениям, даже самым близким, будет примешиваться привкус расчета. Может быть, даже к ее отношениям с ее собственным ребенком.

— Не возражаю, — сказала Даари. — Буду рада вашей компании. Полагаю, место в представительском вагоне для господина старшего евнуха найдется? — с этим вопросом она обернулась к Саюре.

— Разумеется, госпожа, — та поклонилась.

— Благодарю за любезность! — сказал Геон. Даари понадеялась, что он не будет так безупречно вежлив всю дорогу: от этого начинало стучать в висках, хотелось нормального человеческого разговора. — Вы, должно быть, устали, — продолжил он тем временем. — А отправление раннее. Не смею вам навязываться, полагаю, вам удобнее будет поговорить завтра, уже в дороге?

— Да, пожалуй, — сказала Даари, отметив про себя, что для него девять утра — это «рано». Для нее, привыкшей к гарнизонной побудке в шесть (зарядку бойцы проводили почти что у нее под окнами), девять утра казалось ближе к времени обеда.

Кстати. Это напомнило ей, что она с пяти утра на ногах, а сейчас уже почти девять вечера...

Ужина Даари не дождалась: заснула, даже косу не расплетя.

Поезд провожали с оркестром.

День выдался еще пасмурней, чем накануне, по небу торопливо гнались друг за другом косматые низко нависшие тучи, то и дело принимался накрапывать и вновь унимался мелкий холодный дождь на грани снега. Однако света от осеннего солнца вполне хватало, чтобы вспыхивать на раструбах сложносочиненных духовых инструментов, названий которых Даари даже не помнила, а также посверкивать на шпильках и сложных прическах «цвета города», который собрался сюда проводить Даари.

К счастью, сама Даари тоже не ударила в грязь лицом: Саюра с помощью гостиничных горничных как-то очень лихо привела в порядок ее парадную форм, скоренько нашив новые — полковничьи — знаки различия. Плюс наградная заколка в волосы, плюс меховая накидка, которая приехала в багаже спецвагона (там оказалось очень много теплых вещей, как будто собиравшие его кастелянши не доверяла серегенской погоде) — и Даари выглядела как с картинки. Удивительно для себя. Ей даже показалось, у нее фигура стала иной! Вроде как талия тоньше и грудь полнее, хотя с чего бы?

— Согласно пожеланиям госпожи мы сделали так, чтобы ее вчера никто не беспокоил, — сказал ей один из сопровождавших ее евнухов, господин Иртаний Раст. — Однако проводить поезд градоначальница, разумеется, явилась — как и лучшие люди города! Если сиятельная госпожа не желает выглядеть немилостивой, лучше проявить участие к их радушию.

В переводе на нормальный человеческий язык это означало, что Даари не может позволить себе просто запрыгнуть в поезд и не выходить оттуда до отъезда.

Градоначальница — госпожа Фаэлис Туманный Медведь — Даари не понравилась. Высокая, мощная, под стать своему клановому имени, она могла бы вызывать симпатию, если бы не слишком много косметики на престарелом лице, да обрюзгший, какой-то пьяненький вид.

К счастью, Даари не надо было с ней общаться: принять поклон, одарить милостивой улыбкой и поблагодарить за чудесный прием в городе.

— Разве же это прием! — воскликнула госпожа градоначальница гулким хрипловатым голосом. — В том-то и дело, что никакого приема не было! Нас не предупредили — ничего-то мы не успели... приезжайте как-нибудь в гости, покажете будущему принцу или принцессе Пограничье, тогда мы вас отчествуем настоящим степным гостеприимством!

— Обязательно! — снова дежурно улыбнулась Даари.

А нет, пришлось еще сфотографироваться с делегацией провожающих (кстати, от иных действительно что-то уж сильно попахивало горячительным, несмотря на утреннее время). И принять в подарок традиционный серегенский меч — причудливо изогнутый, в богато изукрашенных ножнах. Тяжелый, зараза!

Но на этом уж действительно все.

— Что делать с подарком? — Даари, естественно, сразу отдала меч Саюре.