Я еще доучивалась год. У родителей все было плохо. Отец беспрестанно ссыпал проклятиями в адрес новой власти. Он смотрелся старичком рядом с мамой, красивой, спокойной и статной. Блеклые водянистые глаза, бесцветные брови, реденькие волосюшки, дергающийся вздернутый нос, тонкие анемичные губы, постоянно сложенные в брезгливую гримасу с отвисшими брылами. Старый озлобленный кролик. Как жаль, что я не похожа на маму.

Через два года он умер. Онкология. И все это время он тиранил маму, его требования все более своей нелепостью походили на капризы. К концу он очень страдал. Но к тому времени я с родителями уже почти не общалась.

– Вместе с мужем мы служили по распределению в различных воинских частях. Мой муж занимал должности от ординатора до заместителя начальника по лечебной части окружного госпиталя. В браке у нас родилось трое совместных детей.

Это был мой персональный нескончаемый ад. Переезды, казенные квартиры, медсанбаты, комнаты при казармах и госпиталях. Окраины страны. Теперь я оказалась на краю мира и на краю чей-то жизни. Может быть, своей.

Нехватка денег, постылая работа, прерывающаяся декретами. Увлеченности профессией у меня не получилось. Не слюбилось – не стерпелось. Сопливые солдатики, кашляющие офицеры, их ипохонодрические жены ничего кроме брезгливости у меня не вызывали. Я отчаянно боялась заразиться и притащить вирус домой к и так беспрестанно болеющим детям.

Казалось, никому из них Игорь свои железное здоровье и неиссякаемую энергию не передал.

Меня поглотили скука и быт-быт-быт. Неустроенный и тяжелый. Мы все ехали за Игорем, за его переводами, его карьерой. Он ни разу не спросил моего мнения. Он принимал решение, сообщал, и мы ехали. Он решал все.

"Не распускай язык, Доча". Я никому не рассказывала, что происходит у нас в семье. Я улыбалась коллегам и отклоняла все их попытки подружиться.

Ну да, и они же не любили картины Босха.

Коллеги мне были не интересны. Но я принимала их дома, когда этого хотел Игорь. На людях у нас все было безупречно. И я не хотела признаться даже себе, что это я теперь енот-полоскун.

Моим счастьем были мои дети. Особенно Витя, мой первенец. Светленький, худенький и голубоглазый, серьезный не по годам, он был моим маленьким утешителем и опорой.

– Скажите, как складывалась карьера Вашего мужа?

– Карьера моего мужа складывалась очень удачно. Он стабильно получал повышения в должности, своевременно получал звания. Ему нравилась административная работа. Шесть лет назад муж был назначен на должность заведующего хирургического отделения окружного госпиталя. И мы приехали в Акшинск.

Плохо все складывалось у него. Мой муж не умел признавать мнения и потребности других людей. Нетерпимый и конфликтный. Мы потому и мотались по занюханным гарнизонам. Игорь не терпел указаний и унижал подчиненных. Карьера шла со скрипом, под напором волевых усилий его самолюбия, он карабкался по маленькому шажочку, оставляя в гарнизонах друзей, а с ними и свои общительность и веселость характера. И мы приехали в Акшинск. Еще один городок, на краю земли. Такой же невзрачный, и не отличимый от остальных. Городок бетонных заборов и колючей проволоки. Городок бесконечных автосервисов в гаражах. Считал ли Игорь это успехом?

– До переезда в Акшинск, ваш муж принимал какие-либо решения, которые существенно повлияли на жизнь других людей, изменили их в худшую сторону?

– Мой муж никогда не позволял себе такого, он никому не испортил жизнь, был порядочным человеком. И я устала уже повторять, у него не было врагов.

Он и правда, был внешне порядочным, всегда умел находить правильные слова, был весь такой безупречно аккуратный. Как папа. Он даже голос никогда не повышал. И он всегда был прав. В любой подлости. Но про подлость я потом поняла, Не сразу. А тогда- нет. Как верила я когда-то в свои хорошие оценки, так и верила своему мужу. Его принижают и недооценивают. Тогда он был прав, мой муж.

– Имелись ли у Вашего мужа конфликты с больными, допускал ли он врачебные ошибки, поступали ли жалобы на его работу?

– Мой       муж был хорошим хирургом, он регулярно бывал на курсах повышения квалификации. Даже в Москву ездил.

И жил там столичной жизнью, оставив меня с детьми без денег в Приморске с сырыми ветрами перед самым нашим переездом в Акшинск. Наедине с проблемами и детскими простудами. Так решил муж. Эти курсы были ему необходимы.

– Он не конфликтовал с больными, врачебных ошибок не допускал, и на него никто не жаловался. Больные часто были ему благодарны.

Больные просто боялись его. Он с ними разговаривал также, как и со мной, и с детьми. А от сложных операций Игорь сначала виртуозно откручивался, или, как говорят мои дети, "съезжал, а потом для сложных случаев у него появились подчиненные.

– Как складывались ваши личные отношения?

– У нас в семье все было прекрасно. Мой муж был настоящим главой семьи. Он был хорошим мужем и отцом. Оберегал меня, заботился, вступался за меня перед руководством. Он даже сумку мне не позволял самой носить. У нас в семье было полное взаимопонимание. Ни ссор. Ни скандалов. На выходных мы вместе с детьми выезжали на природу, на рыбалку, на стадион.

Ни ссор, ни скандалов. Все верно. Я никогда не высказывала ему претензий. Он решал, я подчинялась. И цветы он внезапно приносил в ординаторскую. Под завистливые взгляды моих коллег. Любил красивые жесты. Главное, публичные. И сумочку забирал, и пакеты. Никаких тяжестей. Если не считать мешок муки, которые мы с Витей везли на велосипеде с оптовой базы. Муки для выпечки хлеба. Печь я тоже научилась, и печь, и покупать продукты на отдаленных оптовых базах, экономить на всем. Даже на хлебе.

А еще я знала, что он мне изменял. Я не знаю, с кем. Не знаю, потому что не хотела знать. И не хотела вообще, знать, видеть и догадываться о том, что он мне изменял, но коллеги постарались.

– Были ли у вас проблемы в интимной жизни?

– Никаких проблем у нас не было. И, вообще-то, это не ваше дело.

Это у меня были проблемы в интимной жизни, эта самая интимная жизнь меня сильно разочаровала. Принцесса, прочитав "Анжелику", представляла ее себе несколько иначе. Я просто терпела притязания Игоря, ведь я должна быть хорошей женой. Мою интимную жизнь можно было назвать только супружеским долгом.

А у Игоря, судя по всему, с интимной жизнью как раз было все распрекрасно.

– Как вы можете охарактеризовать своего супруга?

– Мужа я могу охарактеризовать как очень надежного, разумного, я с ним советовалась по всем вопросам. Мой муж был главой семьи. Игорь был очень ответственный, любил детей, переживал за всех, ко мне относился хорошо, был очень заботлив. И я не считаю, что он был скрытным, мы общались с коллегами, дружили семьями, часто бывали в гостях, приглашали гостей к себе. На похороны к нему многие приходили попрощаться. Муж был требовательный, как и все военные, требовал исполнения своих приказов. В семейной жизни муж был также требователен, в том числе и к детям. Однако насилия в семье как психического, так и физического он не применял. Из личностных черт я могу отметить, что муж был веселый, любил активный отдых.

Да. Можно и так охарактеризовать. И на поминках все именно об этом и говорили.