– Тяжка ноша твоя, память – крепче клинка. Поздней ночью покинул обитель
И ушел в пустоту с тощей сумкой в руках мой наставник, духовный воитель.
Ради блага страны ты оставил приют, тех, кто дорог печальному сердцу…
Виноватые в том слез разлуки не льют: властный путь допускает все средства.
Мир забрал у тебя все надежды, мечты, растоптал твои чувства жестоко.
Ты ушел в никуда… И поникли цветы. Им теперь без тебя одиноко.
Ты и сам одинок. Безразличен судьбе. Замечаешь прошедшие даты,
Словно вехи дорог, что раскрыты тебе. К их истокам не будет возврата.
Окружают тебя тени вместо людей. Их движенье не трогает душу.
Затворившись в себе, ты не станешь сильней. Не пора ли преграды разрушить
И впустить яркий луч чьей-то юной любви? Ее чистые, светлые воды
Непременно помогут твой мир оживить, распахнув крылья вечной свободы…
… прошлой жизни оставив невзгоды…
При последних аккордах песни мужчина опустил глаза и посмотрел в темноту зала с легкой, чуть смущенной улыбкой. Взгрустнувшие дамы вытерли слезки, а господа, покачивая в знак одобрения головами, похлопали. Певец сказал «спасибо» и, спустившись в зал, затерялся среди столиков. А я потерла в недоумении лоб.
– Дядюшка Горс! – позвала пригорюнившегося над бокалом гнома. – Мне кажется, или этот человек заменил текст старой эльфийской баллады своими словами? Вроде там говорилось о скорби девушки, чей молодой муж остался на поле боя.
– Ага. – согласился Горс. – Заменил. Но, согласись, получилось красиво… – он вздохнул. – Словно про меня пел!
– А мне показалось, – я снова посмотрела в сумрак зала, – это пожелание от всего сердца тому, кто должен был его услышать.
– Сама-то придумала, с чем будешь выступать? – перестав макать усы в вино, поинтересовался мой спутник.
– После такого… – пожав плечами, я тоже отпила глоток. – Даже и не знаю. Что-то шуточное – глупо. Романтичное – банально.
– А у этого, – гном ткнул вилкой в подвыпившего мужичка в сюртуке чиновника, – кажется, отличное настроение, и ему на все наплевать.
Тот, о ком мы говорили, с натугой и красным от усилий лицом изображал на сцене пляски горных троллей. Не хватало только костра, костей, самогона и словечек, без которых не обходится любой разгуляй в чисто мужской компании. Вместо этого он хлопал себя по щекам и старательно долбил каблуками пол. Мне показалось, или на самом деле в стороны летели дымящиеся щепки? Как бы то ни было, публика смеялась, повизгивала и свистела. И лишь прячущийся в занавесках уборщик с огнетушителем в руках выглядел слишком серьезно. Интересно, за такую бесценную идею господин Сурвей вычтет из моей зарплаты стоимость ремонта?
Наконец отпущенное на номер время истекло, и под летевшие со всех сторон ехидные комментарии друзья повели незадачливого танцора за стол. Следующей на сцену поднялась дама в темно-сером платье. Рюши, кокетливо подрагивающие на тонкой ткани, сделали ее бедра гораздо шире здешних критериев моды, обычно лояльных ко всем костюмным ляпам. Присмотревшись внимательней, я задумчиво приподняла брови: возможно, в том был некий тонкий расчет? Не только подрагиванием странного платья, но улыбкой и всей мимикой подвижного лица она кокетничала с оставленным за столом кавалером. И, судя по ее игривому настроению, нужная крепость была взята без боя. Дабы закрепить успех, она спела полную намеков песенку о чувствах мухи к птичке, тем самым подтвердив мою догадку, что дама и посылающий ей воздушные поцелуи господин нашли в отношениях правильную для них обоих ноту. От этого стало еще грустнее. Придуманная мной в хорошем настроении программа теперь казалась насмешкой над чужими чувствами.
Впрочем, все веселились. Услышав слова знакомых песен, зал тут же их подхватывал. А за окнами, насколько позволяли видеть фонари, под дождем стояли желавшие попасть сюда люди.
– Ну что, Талья, – вернул меня к реальности Тимчин. – Готова потрясти местные устои? Скоро объявят твою очередь.
– Тим, – я умоляюще посмотрела в улыбающееся лицо друга, – вычеркни, пожалуйста, меня из списков. После такого кривляния, – я кивнула на освещенный прожекторами круг, – делать совсем ничего не хочется!
– А ты выйди не ради их. – Тим перехватил поднос и положил теплую ладонь на мое запястье. – Спой для меня и Кая, шефа и Фэйто… Наши парни на кухне только о тебе и говорят! Волнуются. Переживают.
– Ладно… – улыбнувшись, я коснулась его руки. – Но многого не ждите. Все-таки я – самая обычная девушка из обычного захолустья…
– Ты – наш друг. – серьезно ответил Тим и, кивнув, заспешил к позвавшим его клиентам.
– Поняла? – Приподнял бровь дядюшка Горс. – Дружба между мужчинами и девушкой – это тебе не глупые обнимашки у забора!
Я рассмеялась.
– Обычно второе легко вырастает из первого.
– Подскажешь, на кого ставить? – Левая бровь гнома опустилась, но тут же изогнулась правая.
– Не в моем случае. – твердо ответила я. И тут же вспомнила песню… одну из тех, что моя сестра разучивала к праздникам, пытаясь выглядеть перед гостями загадочно и по-взрослому.
– По твоему личику вижу, что решение пришло. – Заметил Горс.
– Насчет песни. – Я кивнула. – А мальчикам… им рано забивать головы серьезными отношениями.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
