– Тогда отчего ты далеко от дома и не замужем, а твой братец до сих пор не женат?

Подруга нахмурила тонкие брови и посмотрела, как я поправляю на себе платье.

– Ты же знаешь, как я хочу любви! Настоящей, нежной, ветреной… с цветами и прогулками. Страстными объятиями и головокружительными поцелуями! Клятвами в вечной верности и предложением руки и сердца! Потом – долгого сватовства, помолвки и… шикарной свадьбы под соснами в парке моего дома.

– А-а…

С платьем я справилась. Теперь пришла очередь фартука.

– И не смейся, пожалуйста!

– Не смеюсь. – Фартук был пристегнут, а сумочка – подвешена к поясу. – Но, может, у госпожи Юха на жизнь иные планы?

Вайта поднялась и взяла меня за руку.

– Собралась? Тогда пошли. А Лайну я все же спрошу. Вдруг она еще не успела обзавестись приличным женихом?

Повернув в замочной скважине ключ, я улыбнулась:

– Если твой братец похитит нашу новую преподавательницу, госпожа Вейдо тебе этого не простит!

***

Отзанимавшись со студентками все семь уроков, я передала последнюю группу дежурному воспитателю, и направилась в кабинет той, о которой утром так неосторожно упомянула. Вроде никаких проступков за мной не числилось, план работ был утвержден и подписан… Ну не поболтать же вызвала меня директриса на самом деле!

Секретарша, у которой я спросила позволения войти, кивнула мне с таким видом, словно я – мелкий гном, пробирающийся через крысиный лаз на королевский эльфийский бал. Догадываясь, что гномы имеют привычку таскать с собой драгоценные камни даже в баню, крыска-привратница милостиво кивнула головой, и я взялась за ручку тугой двери сразу обеими руками.

– Здравствуйте! – Пыхтя от натуги, я просунула голову в образовавшуюся щель. – Госпожа Вейдо, к Вам можно?

– Талья, девочка! – Сидевшая за столом директриса тотчас оттуда выпорхнула и, подойдя ко мне, легко, как пушинку, распахнула толстую створку. – Скорее заходи! Маттина, сделай для нас два ромашковых отвара! С шиповником и медом! – крикнула она секретарше, имени которой я до сих пор не знала. – Садись вот сюда…

Она лично подвинула для меня кресло и сама уселась напротив. Кажется, от удивления мои брови поползли вверх, что не укрылось от внимательных глаз рассмеявшейся директрисы.

– Давненько мы с тобой вот так, по-дружески, не разговаривали! – произнесла она, разглядывая мое покрасневшее лицо. – Как тебе наши новенькие? Некоторые из них просто горят желанием учиться!

– Ну… да. – согласилась я. – Особенно первый курс. Опрятные, умненькие, дружные девочки. Мои, уже второгодки, до сих пор ладонью нос вытирают…

– А госпожа Юха? Она освоилась? Знаю, Вайта пыталась с ней подружиться. – продолжила госпожа Вейдо, поблагодарив злобно глянувшую на меня секретаршу за чай. «Интересно, – промелькнуло в голове, – она в мою чашку не плюнула?»

Покрутив ложечкой левый, а затем правый водоворот, я покачала головой.

– Госпожа Юха – неплохой художник. Как человека я ее не знаю. А в качестве преподавателя она, похоже, скучна.

– Действительно? – Директриса подалась ко мне, стараясь заглянуть в глаза. Интересно, что ей хотелось там увидеть? Так вот, никаких мыслей о новой преподавательнице у меня не было, поскольку наше общение ограничивалось утренним кивком головы в учительской.

– Так говорят девочки. – Я пожала плечами. – Господин Туйвэ, несмотря на некоторые психологические проблемы, любил живопись и заражал своей любовью наших студенток. Помните, сколько выставок было в том году? А сейчас, по прошествии трех декад с начала учебного года – ни одной. Похоже, она поглощена своими мыслями больше, чем работой с детьми.

– Ясно… – госпожа Вейдо мягко улыбнулась и взяла меня за руку. От неожиданности я уронила ложку на стол, и она, прозвенев по поверхности, замерла на самом его краю в раздумье об отсутствии крыльев. Но директриса не дала ей упасть. – Талья, детка, скажи, а как твои дела? Может, тебя что-то беспокоит?

– Что именно? – Сухие ладони начальницы были горячими, и моя рука начала противно потеть. Я снова покраснела.

– Все-таки ты, наша самая юная коллега, еще недавно видела не совсем приятные вещи…

– Какие? – Наморщив лоб, я попыталась хоть что-то вспомнить, но так и не смогла. – Извините, а что именно я должна была увидеть?

– Я говорю о Райле Войреня и Сарье Вройна. Именно ты поняла суть их нездоровых отношений…

– Любые человеческие отношения здоровыми не назовешь. – Моя ладонь, к несказанному облегчению, вновь стала свободной. – Даже в паре друзей один – лидер, другой – ведомый. Вайта, например, все свободное время проводит в моей комнате. – Тут же нажаловалась я, пытаясь уйти от скользкой темы. – И пока она перекладывает мои вещи или стирает с книг пыль, я вынуждена слушать ее фантазии о замужестве. Моя психика страдает, а она садится рядом и так проникновенно говорит: «Талья, малышка, как жаль, что ты некрасива! Если бы твои волосы были светлыми, мой брат без раздумий на тебе бы женился!»

Глядя на мою мимику, директриса рассмеялась, но потом снова стала серьезной.

– Неужели только из-за внешности ты состригла свою косу?

Мое сердце бухнуло и потом застучало часто-часто, как у пойманной в клетку мышки.

– Волосы… – я схватилась рукой за шиньон. – Нет, это совсем другая история…

– Какая? – Взгляд госпожи Вейдо светился теплым вниманием, и голос был чрезвычайно настойчив.

– Я небогата… – мои пальцы ухватили салфетку, а на ресницах повисла с трудом выдавленная слеза. – Тогда, в овраге… мое пальто пришло в негодность. Зимы здесь холодные… Мне понадобились деньги на новое, но беспокоить родных всякими пустяками не хотелось. Вот поэтому…

Я покаянно вздохнула и выдавила еще слезу. Боже, в детстве такие трюки удавались гораздо легче!

Теперь вздохнула директриса. Но не тяжело, а, как мне показалось, с облегчением.

– Что же ты не попросила аванс? – ласково спросила она. – Мои замечательные учителя не должны расстраиваться и портить собственную внешность по всяким пустякам!

– Мне стыдно просить, ведь я совсем недавно тут работаю… – промолвила я еще тише, чувствуя, как напряжение, звучавшее в голосе начальницы, куда-то ушло.

– Прошу, дорогая, считай меня своей мамочкой и не держи в этой милой головке вопросы, на которые не знаешь, как ответить. – вновь защебетала женщина. – Выход из положения найдется всегда, особенно если хорошенько посмотреть по сторонам.

«Уже нашла», – ухмыльнулась я про себя и тут же озадачилась целью нашей беседы. Меня вызвали только потому, что по какой-то причине я состригла волосы? Неужели?

– Вот и отлично. Значит, ты мне доверяешь? И больше не станешь решать проблемы в одиночестве?

– Конечно. – Я встала. – Можно идти? Хотелось бы занять моих подопечных настольной игрой. Погода-то какая! В сад не выйдешь.

– Подожди. Мы еще не закончили. – В голосе моей заботливой начальницы послышался стук закрываемой двери и скрип повернутого в замочной скважине ключа. – Садись.

– Да? – Пришлось, как она просила, опуститься на краешек стула.

– Знаешь, Талья… – госпожа Вейдо замялась. – Тебя желает видеть… господин Соймель.

– Нет! – Сердце наполнилось страхом, а сознание ускоренно прокрутило записи наших двух бесед. – З-зачем?

– Ну же… Не стоит пугаться. – Директриса улыбнулась. – Возможно, потребуются кое-какие уточнения по тому досадному делу. Ты не знаешь, но господин Тильвор Ройнэ, отец Райлы, хочет подать на гимназию в суд для взыскания компенсационных выплат несмотря на то, что девочка год закончила. Поэтому тебе, вместе со мной разумеется, придется проехать в центральное отделение полиции. Прямо сейчас. – Директриса бросила взгляд на часы. – Через м-м… уже через пол-оборота сюда подъедет экипаж. Так что будь добра, переоденься во что-то более элегантное.

От таких настойчивых приглашений простые граждане обычно не отмахиваются. Кивнув, я молча поклонилась и быстро вышла за дверь. А если бы я отказалась? Судя по взглядам секретарши Маттины, мои документы было приказано достать из общей папки и подготовить к увольнению. Не понимаю, что плохого в том, что именно я настояла на поисках этой несчастной девушки?!