— Можно сдохнуть, пока с одного графика на другой перестроишься, — хрипло бормочет Тэ и удаляется в ванную.

Через двадцать минут он появляется на пороге кухни. Сонливость спала, но голова продолжает противно ныть. На столе дымится яичница с помидорами, беконом и ещё, черт разберёшь, с чем. При взгляде на неё желудок отчего-то издаёт протестующий звук. Тэхён отодвигает от себя тарелку и отпивает кофе из чашки.

— Тэ, ешь, тебе всю ночь работать ещё.

— Как и тебе. Джин-и, спасибо большое, но мне что-то хреновасто, я, наверное, не буду пока. На работе похаваю, — замолчал ненадолго, — прости, пожалуйста.

Джин сверлит его взглядом. Он тоже не так давно перешёл на ночной график, и подъёмы даются ему тяжело. Его мучают побочные эффекты от вещей, о которых Тэхён и не подозревает. И голова — от конфликтов, которые приходится улаживать на работе, и от косяков, которые приходится там же вечно разгребать, тоже неистово болит. А он специально встал, чтобы успеть приготовить Тэхёну завтрак.

— Блять, я специально раньше вставал… — раздражённо бормочет Джин, отворачиваясь к окну.

— Я тебя об этом не просил, сам знаешь — я редко завтракаю.

— И редко ночуешь, и много чего редко делаешь, понятно, — натягивает улыбку Джин. — Тогда допивай, и поедем вместе?

Тэхён чувствует нарастающее напряжение. Меньше всего сейчас хочется что-то с ним выяснять. Он прекрасно знал, на что шёл.

— Я на такси поеду, как обычно, — не поднимая глаз.

— А, ну да, не дай бог, кто увидит, что ты со мной приехал, — теперь уже почти злобно усмехнувшись, продолжает Джин и поворачивается к нему лицом. — Серьёзно, о какой свободе ты постоянно говоришь, если не можешь спокойно отнестись к тому, что кто-то там подумает, что у тебя появились отношения?

— У меня не появлялись отношения, Джин, мы сто раз уже это обсуждали. Мне казалось, ты понял. — бросает красноречивый взгляд Тэ.

— А ты хоть раз подумал, что мне это рано или поздно может надоесть? Да, Джин такой классный, можно приехать потрахаться, если нет варианта получше, и кинуть его опять на сто лет. А потом вернуться. Тэхён, у меня тоже есть своя жизнь, и чувства тоже есть, я не робот.

— Надоест — разбежимся, в чём проблема, я не понимаю? Я могу не возвращаться, зачем ты мне этим тыкаешь, ты сам сегодня меня позвал. Страдал бы от этого всего — давно бы нашёл себе уже нормального парня и жил бы припеваючи, нахера ты сейчас на меня это всё выливаешь? Не с той ноги встал? — Тэхён ощутимо повысил голос и уставился Джину прямо в глаза.

— А если я не хочу другого парня? Тэхён, я херову тучу времени тебя жду. Ты прекрасно знаешь о том, что я чувствую.

— А я виноват в том, что ты что-то чувствуешь? У нас был уговор: только секс. Я тебе «спасибо» лишний раз не сказал, чтобы тебя, кроме моего члена, во мне ничто не привлекало. Я виноват в чём-то? Ты кроме имени моего вообще что-нибудь обо мне знаешь? К чему у тебя там чувства? К моему похуизму?

Джин смотрит на него с нескрываемыми обидой и злостью. Тэхён поднимается со стула и, не давая сожалению о сказанных словах успеть себя догнать, подхватывает рюкзак с вещами с пола и молча выходит из дома, хлопнув дверью.

♥️

— Тэхён, ты чего злой сегодня такой? — Чимин легонько толкает друга плечом.

— Да Джин спросонья мозг вынес. И башка болит, вообще не понимаю, от чего, даже не бухал ведь, — вздыхает Тэхён, — Ладно, не бери в голову, ты как? Нормально проснулся?

— Да я вообще бодряком, не знаю, быстро привык к этому графику.

— З — зависть, — усмехается Тэхён и замолкает, замечая пролетевшего мимо по коридору Джина. Тот даже головы на него не повернул.

— Залупился… ну и хер с ним, — тихо добавляет Тэ.

Работа идёт своим чередом, дилеры нервируют периодически, но в этом нет ничего нового.

— Озвучивай названия комбинаций полностью, как я должен понять, что ты платишь, а что забираешь? — отчитывает Тэхён взрослую китаянку, раздающую Холдем (Техасский покер).

Она исподлобья зыркает на него глазами. Тэхён всегда строго требует следовать процедурам, но сегодня он чересчур грубоват.

— Ты можешь не отчитывать меня прям за столом перед гостями, — понизив голос до минимума, с акцентом говорит китаянка, наклонив голову в бок и принимая ставки на бонусы в маленьком сенсорном экране, сбоку от стола.

— Так работай так, чтобы мне не приходилось этого делать.

— Серьёзно, это невыносимо…

— Хорошо, подойди потом к пит-боссу или лучше сразу к менеджеру и вырази недовольство по поводу того, что тебя заставляют работать по процедурам. Я не против. А сейчас, сделай милость, продолжай игру.

Джин следит за тихой перепалкой издалека. Судя по выражениям их лиц, можно сделать вывод, в чём именно проблема.

На Тэхёна никто никогда не жаловался, потому что понимали — работает он без нареканий, всегда вежлив и приветлив с гостями, отлично ладит с коллективом. Но в зале нужно было подчиняться старшему по должности, и хотя Тэхён и не просил ничего сверхъестественного, от дилеров старой закалки часто можно было услышать недоброжелательные шепотки в сторону красавчика-корейца. Потому что люди не любят делать то, что нужно, или то, что у них просят. Они любят снимать с себя ответственность, спорить и пререкаться.

Странно, что до них до сих пор не дошла простая истина. Следовать правилам равно снять с себя ответственность.

Наверное, потому что люди не любят думать, они любят жалеть себя и защищаться от мнимого негатива в свою сторону. Чтобы, опять же, потом себя пожалеть.

Тэхён в течение смены ловит себя на мысли, что не испытывает желания помириться или хотя бы просто поговорить с Джином. Не появляется оно и на следующую смену, и через смену тоже. На работе Тэхён периодически, попадая в премиум зал или инспектируя в ВИПах, ищет взглядом среди гостей ту самую, спорную, противоречивую и вызывающую множество вопросов фигуру.

Тэхён прочитал каждую из статей в гугле о загадочном Чон Чонгуке. Из того, что удалось узнать: Чонгук очень богатый, но в этом никто и не сомневался, у него очень странный бизнес (ставки на спорт, серьёзно?), он не даёт интервью, ему всего 25, как и Тэхёну, он не раз занимал позиции в корейском Forbes, далеко не в последней десятке. Было ещё что-то о печальной кончине его матери три года назад от рака, но это к делу не относилось.

Тэхён сам не знал, что он искал. Просто хотелось понять, откуда такой молодой красивый взялся в этом казино, с кем, возможно, встречается, просто из праздного интереса, ссылки на социальные сети, в конце концов, но особо так ничего и не удалось раздобыть.

Да и в казино Чонгук пока больше не заявлялся. А Тэхёну отчего-то хотелось его снова увидеть, даже, возможно, сыграть с ним. Мысль эту от себя он, конечно же, гнал и убеждал себя в том, что тот ну просто до безумия сексуален, и поэтому, наверное, его так переклинило.

♣️

Тэхён плевал в потолок, стоя в премиум зале инспектором на покерном столе. Народу практически не было. Стол не играл. Выходные пролетели, будто их и не было. Из четырёх выходных два он потратил на пробеги по барам, один — на лютое похмелье и один — чтобы выцепить очаровательного чёрного парня на Тиндере и провести с ним шикарную ночь. Парнишка неплохо постарался, совершенно вымотав Тэхёна, и тот, едва волоча за собой ноги, под протестующие заявления уселся в такси посреди ночи и направился домой. Ночевать дома у парней из Тиндера? Нет, это вообще не в его правилах.

Язык болел ужасно, Тэхён в пьяном угаре что-то умудрился с ним таки сделать. Он пошевелил им во рту, провёл твёрдым выступающим фрагментом по зубам и болезненно сморщился.

— Выглядишь так, будто сосал кому-то всю ночь и теперь горло болит, — насмешливый голос сбоку и знакомая корейская речь.

— Чего морщишься?

— Здравствуйте, как Ваши дела? — словно не расслышав всё, что было сказано до этого, с улыбкой поворачивается Тэхён.

Чонгук одет в светлую рубашку и чёрные облегающие джинсы. Волосы слегка уложены назад.