Завел машину и на скорости помчал на квартиру, где держат девчонку. Мне плевать на заказчика, плевать на деньги, я хочу, чтобы падла страдал.

За рекордное время добрался до места. Зашел внутрь, два моих человека стояли снаружи. Коротко кивнул им.

— Где девчонка? — спросил их.

— У нее по расписанию обед. Через 10 минут зайду забрать поднос и вынести ведро.

Я впечатал ублюдка в стену.

— Обед? Ведро? Эта сука не на курорте, бл*ть. Пусть гадит в углу, как животное и ест с пола!

— Витя, ты чего? Что с твоей мордой? — спросил второй, пытаясь успокоить меня.

— Твари! Какие же все твари! Этот у*бок убил мою Милену! Ее больше нет… Зарецкий убил ее. За это я убью малолетнюю сучку.

Мне снова пытались помешать войти в желанную дверь.

— Поляков, угомонись, блин! Как убил? Да, подумай о деньгах, наконец!

Я достал пистолет из кобуры и направил точно в грудь своего сослуживца.

— Отойди в сторону, Коля. Я выстрелю. Никто мне не помешает войти в эту дверь.

По их глазам я видел, что они поняли — это не шутка.

— И что бы ни произошло, не входите…

Я зашел с намерением убить мелкую тварь. Но как только на меня посмотрели такие же бл*дские глаза, как и у Зарецкого, такой же надменный взгляд, смешанный с брезгливостью, планы резко поменялись…

Девка отрубилась, и сломанной куклой осталась лежать на столе. Спрыгнул на пол и застегнул ширинку. Надеюсь, что эта тварь сдохнет. Око за око, как говорят. Уверен, что ее братец будет страдать. С его ненаглядной девочкой случилась беда и случилась из-за него. Приложил палец к пульсу у блондинки на шее. Жить будет.

Вышел за дверь, и на меня тут же в ужасе уставились два ошарашенных взгляда.

— Хули пялитесь? Смотрите, чтоб сучка не подохла раньше времени. Не думаю, что заказчик оставит ее живых. Но пока пусть живет. Если что, я буду у себя в квартире.

Направился к выходу. И уже садясь за руль, я понял, что мне очень легко. Такое чувство, что жизнь началась с новой страницы.

КОСТЯ

Не знаю, как описать то состояние, в котором я находился после слов матери. «Надюша пропала», именно это она мне сказала. Я услышал. Но смысл сказанного никак не желал доходить до меня. Такое ощущение, что она сказала мне что-то на китайском языке, который я никогда не знал и знать не хотел. Было чувство, что я нахожусь во сне. Все движения и мысли казались заторможенными. Вот я кладу телефон на стол. Допиваю остатки спиртного до конца. Закуриваю сигарету и закрываю лицо руками. Где-то со стороны, как будто за стеной, слышу голос Антона. Надо ему ответить… Но я понимаю, что не могу сделать этого. Если я произнесу эти слова вслух, то они окажутся правдой. Нет, Боже, только не это! Сейчас кроме боли в груди я ничего не чувствую. Такое ощущение, что еще немного, и эта агония поглотит меня целиком и полностью. С силой вдавливаю пальцы в глаза и сижу так несколько секунд, пытаясь собрать себя по кусочкам. Делаю короткие вдохи через рот, стараясь хоть немного ослабить боль.

Бл*ть, что же я делаю! Резко отрываю руки от лица и поднимаюсь на ноги.

— Антон, мне нужна твоя помощь. Поедешь со мной.

Друг без вопросов встает с диванчика и следует за мной к выходу. Мы вышли на улицу, и я кинул ключи от своей машины Францу. Он налету поймал их, и через пару мгновений мы уже мчались к дому родителей.

Слова матери снова и снова звучали в моей голове. Я чувствовал себя грёбанным беспомощным котенком. Мне, наверное, первый раз в жизни было страшно… мне страшно, что с моим Чертенком что-то может случиться. Уже произошло… Почему? Где я просчитался? Где Леня? Сука, почему именно она?!! Если с ней что-то случится…

Я с силой укусил себя за запястье, оставляя следы. Ее образ возник на периферии моего зрения. Ком встал в горле, стало трудно дышать.

— Останови машину, — сказал Антону.

— Мы почти на месте, — ответил тот.

— Останови, еб*нную машину! — заорал я на него.

Он аккуратно свернул на обочину, и я за секунду выбрался на улицу. Положил ладони на крышу и пытался глотнуть воздуха, такое чувство, что я задыхаюсь. Во мне поднялась волна ярости… на Леонида, на себя, на родителей. Все мы должны были следить за Надей. Мы подвели ее.

Не помня себя от злости и отчаяния, начал с силой бить кулаками по машине и кричать. Удар, еще удар. Снова и снова. Боль, вот, что мне было нужно еще в начале вечера. Почувствовал, как кто-то пытается остановить меня. Повернулся и хотел врезать ублюдку в челюсть. Но Францу нельзя просто так взять и врезать. Через считанные секунды он сделал мне болевой захват. Вкрадчиво, как раненному зверю, сказал на ухо:

— Какое бы д*рьмо ни случилось, Зарецкий, терпи! Все потом. Когда решишь. Слышишь меня?

— Надю похитили… — вот и все, я произнес это. Отпихнул от себя Антона и привалился к боку машины, трясущимися руками нашарил сигареты и закурил.

— Выкуп требовали? — спросил Антон.

— Откуда я, бл*ть, знаю? В это время я напивался с тобой в баре. Пока ее… — закрыл глаза и сделал глубокий вдох, — Я не переживу, если с ней что-то случится. Это моя вина, — тихо, со всей болью, которую сейчас чувствовал, сказал я.

— Мы найдем ее, — я никак не отреагировал на эти слова, лишь печально усмехнулся. Антон выругался и подошел ко мне вплотную. Положил руки мне на плечи и, заглянув в глаза, произнес, — Мы найдем ее. Клянусь!

В его глазах читалась уверенность.

— А что, если с ней…? — не дав мне договорить, Антон врезал мне по морде.

— Закрой свой рот! Мы найдем ее и это самое главное. Нехер ныть, как баба и говорить «а что, если». Соберись, мать твою, и подбери слюни. Сейчас каждая минута на счету. Засовывай свою задницу в машину и поехали к твоим родителям!

Тыча пальцем мне в лицо, он произнес самую большую речь на моей памяти. Я, молча, развернулся и сел в машину. Каким бы ублюдком Антон ни был, я ему благодарен. Эта встряска именно то, что мне было нужно.

***

На родителях лица не было. У обоих было предынфарктное состояние. Такое ощущение, что они постарели лет на десять. Мать все время плакала и не могла собраться. Из того, что сказал отец, я понял, что на момент похищения их не было дома. Они ездили на пару дней отдохнуть. За Надей присматривал Леонид…

Когда они приехали домой, то не застали никого дома. Они не обратили на это внимание, потому что у Нади были танцы по расписанию… Мама находилась на кухне, когда зазвонил телефон.

— Сколько стоит жизнь вашей ненаглядной Наденьки? Готов ли ее старший братец раскошелиться?

На этом звонок прервался. Естественно, родители забили тревогу. Вызвали полицию и начали звонить мне… Когда приехал наряд полиции, то они сначала отказались браться за дело. «Не положено. Должно пройти не менее трех суток. Может, ваша дочка решила подшутить. Подростки, они такие». Но, узнав мою фамилию, они оставили одного человека в доме.

Через час звонок повторился.

— Уже вызвали мусоров? Наивные. Чтобы вы убедились, что мы не шутим, можете забрать своего водителя, пока не сдох.

Перед тем, как отключиться, они оставили координаты, где можно было найти Леонида. И мы нашли его… У него было тяжелое сотрясение мозга, множество переломов и ушибов, но, как говорят врачи, его жизнь вне опасности.

Вскоре поступил третий звонок с требованием перевести деньги на счет…

— Так почему мы просто не переведем им деньги? — злясь, я начал орать на капитана полиции.

— Мы не ведем переговоры и не отвечаем на требования похитителей. Не мешайте нам делать свою работу, — был мне ответ.

— Какую, бл*ть, работу? Вы ни черта не делаете!

— Костя, успокойся. Не нужно, подумай о стариках, — пытался урезонить меня Олег, который сразу же приехал.

В другой ситуации я бы рассмеялся, Филатов в роли миротворца. Три ха ха. Но сейчас смеяться не хотелось. Я сел обратно на диван и снова закурил. Мне оставалось лишь ждать очередного звонка от сук, которые похитили Надю. Все моя Служба Безопасности тоже подключилась к делу.