— Девочка моя, это всего лишь слабая турбулентность, — затем он потянулся к стакану с виски и поднес его к моим губам, — выпей, тебе полегчает.

Я отрицательно помотала головой, но он мягко нажал на подбородок пальцами, и я машинально сделала глоток. Спиртное обожгло горло, разгоняя по нему успокаивающее тепло. Его взгляд был сосредоточен на моих губах и от этого внизу живота сладко заныло. Через секунду, показавшейся вечностью, он приблизил ко мне свое лицо и слизал языком каплю напитка в уголке рта. Прижал к себе еще сильнее и накинулся на мои губы в жадном поцелуе. Это был удар по моей выдержке. Откинув прочь все доводы рассудка, я стала отвечать ему с не меньшим пылом, так, как мечтала все эти дни. Руки Зарецкого стали путешествовать по моему телу, переместились к груди, я даже не обратила внимания на стон, вырвавшийся из своего горла. Изогнула спину, прижавшись еще плотнее к нему, запустила пальцы в волосы и буквально выдохнула ему в губы:

— Костяяя….

От этого он лишь усилил напор, губы перебрались к шее, слегка покусывая, а затем лаская языком. Руки опустились к юбке и стали задирать ее вверх. Его эрекция даже сквозь ткань отдавалась жаром меж моих бедер. Еще чуть-чуть и станет слишком поздно… черт, черт, черт!

Вскочив с его колен, я на шатающихся ногах направилась к своему креслу и села в него, обхватив себя руками. Меня трясло, как в лихорадке, страх от полета был забыт подчистую. Через мгновение, Зарецкий встал с кресла и навис надо мной, уперев руки по обе стороны от меня.

— Это что, блять, было сейчас?

Я отвернулась от него, стараясь голосом не выдать своих эмоций.

— Это все неправильно, понимаешь… я так не могу…

Схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза, и произнес, отчеканивая каждое слово:

— Ты только что стонала мне в рот, как элитная шлюха, а сейчас из себя целку строишь? Это не та игра, Милая, в которой ты выйдешь победителем. Запомни это.

Сказав это, он скрылся в кабине пилота, а я же осталась сидеть на месте, и теряться в догадках, чем обернется эта поездка.

КОСТЯ

Сказать, что Милена вывела меня своей выходкой — это не сказать ничего. Да, черт возьми, мое мужское самолюбие пострадало. Я уже не мальчик, чтобы играть в такие игры, и она должна была это понимать. Неужели ее моральные принципы настолько высоки? Ведь ее физиология говорит мне о многом. Реакция тела — самая честная в мире и с этим, мать вашу, не поспоришь. Тогда почему в последний момент она дала мне «от ворот поворот»? Не понимаю… Она хочет меня, я хочу ее. В чем, бл*ть, проблема?! Почему, если хочется, девушки не идут на поводу у своих желаний? Она уже совершила адюльтер, земля не остановилась, молнией ее не поразило, никто не указывает на нее пальцем, говоря: «изменщица или путана».

Когда мы сошли с трапа, я с Миленой больше не разговаривал. Только лишь по работе, и на этом все. Водитель довез нас до отеля, и мы разошлись каждый по своим номерам. Наши комнаты располагались рядом друг с другом, через стенку. В первый же день, оставив сумки в номере, я отправился в бар. Естественно, Милену с собой не взял. Сначала хотел напиться до чертиков. Но в последний момент передумал. Мало ли, что со мной сделает алкоголь… Ведь рядом с девушкой я сам себе не доверяю. Выругавшись русским матерным, и вспомнив Милену не лестными словами, злой и раздраженный я отправился спать.

Проснувшись с утра, я понял, что мое настроение с ночи не улучшилось. Приняв душ, заказал завтрак в номер. Немного подумав, спросил у метрдотеля, заказывала ли Милена завтрак. На том конце ответили, что девушка ВООБЩЕ не заказывала еду. Она просидела почти сутки голодная. Что сказать? Я охренел от того, какая она идиотка. Сделал за нее заказ и приказал доставить его к ней в номер. Нет, я понимаю, что некоторые девушки считают калории и все такое. Но Милка мне всегда казалась умнее этого. Да и просто подумала хотя бы, сейчас я скажу, что нам надо поехать куда-то, а она свалится в голодный обморок. Нормально? И снова Зарецкий будет сволочью, от которого все уходят. Как она умудряется вывести меня, даже ничего не сказав? Хмыкнул и подкурил сигарету. Послышался стук в дверь.

— Войдите, — сказал я по-немецки. Этот язык я почти не знал, кроме примитивных фраз. Обслуга принесла мне завтрак. Я достал 10 евро из бумажника и вручил пареньку, заверив его на ломаном немецком, что больше мне ничего не надо.

Когда я завтракал, мне позвонил мой давний приятель, Борис Волков. Этот мужчина был одним из первых моих крупных инвесторов. Не знаю почему, но он поверил в меня с самого начала.

— Здравствуй, Костя.

— Здравствуйте, Борис Денисович. Как поживаете? — вежливо ответил я.

— Все хорошо, жив еще, — хмыкнул мой собеседник, — Сам-то как? Мне тут доложили, что ты вчера прилетел. Решил не дожидаться, когда ты соизволишь позвонить, сделал это сам.

— Ну что Вы, Борис Денисович, я вот только думал, что надо Вам позвонить, — не моргнув и глазом, слукавил я. Да, я хотел с ним увидеться, но ближе к концу недели, перед возвращением домой.

— Врешь и не краснеешь, Костя, — беззлобно ответил мужчина, — Я тебя жду сегодня в гости. И отказ не принимается за ответ. Да, и прихвати с собой свою спутницу. Говорят, что она у тебя красавица.

Меня даже не удивило упоминание о Милене. Волков очень влиятельный человек и в курсе всех событий.

— Мы обязательно придем. До встречи.

— Удачи, Костя.

Отбросил телефон в сторону. Как же ты не вовремя, Борис Денисович. Еще раз набрал метрдотеля, который к моей радости, разговаривал по-английски. Сказал, что мне нужно платье на вечер, для моей спутницы. Обрисовав, какое именно, набрал Милену. Я уверен, что она взяла с собой платье, она же девушка. Но Борис из тех людей, которые судят по обложке. И если он подумал, что Милена моя спутница, то его уже не переубедить. А у моей женщины не может быть платья из ширпотребного магазина.

— Алло, — ответила Милена.

— Вечером мы идем на ужин, нас пригласили. Будь готова в шесть. Я буду тебя ждать на подземной стоянке. Не опаздывай, — сразу положил трубку.

***

Без пятнадцати шесть я был уже на стоянке. Еще днем я заказал автомобиль и по смс сообщил Милене модель и марку машины. Стоял, прислонившись к капоту, и курил, медленно выпуская дым из легких. Надо не забыть привезти Наде какой-нибудь брелок, для нас это своеобразная традиция, я всегда привожу ей брелки из мест, где бываю. Сколько бы мы с родителями ни уговаривали ее учиться за границей, рассказывая плюсы, все бесполезно. Она упертая и не хочет далеко уезжать от семьи. Это ее выбор, а мы его приняли.

Услышал цокот каблучков по асфальту. Без десяти шесть. Надо же, какая пунктуальность. Ко мне навстречу шла Милена. Девушка была явно чем-то недовольна. Я осмотрел ее с ног до головы. Серое строгое платье ниже колен, рукава три четверти, и нигде нет ни разреза, ни выреза. Выкинул окурок и приподнял бровь.

— Это явно не то, что я заказывал, — зло проговорил вместо приветствия. Девушка подошла ко мне почти вплотную и, отчеканив каждое слово, сказала:

— Не то. Ваше платье лежит в номере, можете забрать его и подарить своей подружке. В подачках я не нуждаюсь, понятно?

Ее реакция меня развеселила, но я не подал виду, хотя в то же время я рассердился. Коктейль из несовместимых чувств.

— Пошла и переоделась. Сейчас же! — в тон ей ответил я.

Девушка ощетинилась и сложила руки на груди.

— И не подумаю. Что-то я не помню, чтобы подписывала контракт, в котором говорится, что я стану личной игрушкой для одевания Зарецкого К.А., - тяжело вздохнув и прикрыв глаза, девушка продолжила более дружелюбным тоном, — Это хорошее платье для деловых ужинов. Пусть недорогое, но оно МОЕ, понимаете?

Я кивнул. И подошел к ней ближе.

— Понимаю. Я прекрасно тебя понимаю, Милая. Но это не деловой ужин, так что иди и переоденься.

— Раз не деловой, значит я не еду, — сказала девушка и развернулась к выходу. Я перехватил ее за запястье и повернул к себе лицом.