Пассажирская дверь хлопнула, и я вынырнул из воспоминаний. Провел с силой ладонями по лицу, отгоняя остатки наваждения. Фильтр обжог пальцы, и я выкинул его в окно. Повернулся на сиденье и встретился с серыми глазами Алины. Девушка цокнула языком:

— Мусорите, Константин Анатольевич? — с веселыми интонациями проговорила она.

— А вы, Алина Дмитриевна, у нас теперь в администрации города и отвечаете за мусор? — в тон ей ответил. И тут же перевел взгляд на ее тело. Алина, как и всегда, выглядела просто восхитительно, в своем белом коротком платье без бретель, так плотно сидящим на ее фигурке. Девушка знает, как подчеркнуть свою сексуальность, но не переступает грань. Улыбнулся краешком губ и поцеловал ее в губы.

Оторвавшись от нее, сказал:

— Выглядишь потрясающе. Так бы и содрал с тебя это платье!

Девушка кокетливо улыбнулась и в ответ прошлась по мне взглядом.

— Ммм… черный костюм тройка, галстук, туфли. Да ты похож на жигало, Зарецкий!

Завел машину и выехал со двора, направляясь в один из лучших ресторанов в городе.

— Серьезно? И ты бы сняла меня, Алина? — игриво поинтересовался я.

— Побила бы любую цену… — прошептала она в ответ. Перегнувшись через свое кресло, начала целовать меня вдоль линии скул, спускаясь к подбородку. Почувствовал ее язычок на мочке уха, она начала лизать ее и посасывать. Машинально положил ей руку на внутреннюю часть бедра и стал поглаживать. Через несколько минут столь невинного петтинга я был почти на грани. Тяжело дыша, я как можно мягче отодвинул от себя девушку.

— Черт, хватит, детка. Не то я сейчас плюну на все и возьму тебя прямо посреди дороги! — чуть ли ни рыча сказал я. Она лишь закатила глаза и, достав из клатча сигареты, закурила.

— У тебя никакой выдержки, Зарецкий. Нужно воспитывать в себе силу воли, знаешь ли.

Отобрав у девушки сигарету, сделал глубокую затяжку.

— Это тебя нужно воспитывать, чем я и займусь сегодня, — многообещающе сказал ей. Остановил машину перед входом в ресторан. Парень, отвечающий за машины, тут же подбежал ко мне и вручил номер. Я помог выбраться Алине из машины, она взяла меня под локоть, и мы направились внутрь.

— Твое заявление должно было напугать меня? — продолжая тему, спросила девушка.

— У меня богатая фантазия, — ухмыльнувшись, туманно ответил.

Девушка хмыкнула, и мы вошли в снятый для нас Валентиной зал ресторана.

КОСТЯ

Вечеринка удалась. Это было понятно по веселому смеху американцев и их попыткам воспроизвести русскую речь. Смешно… Алина порхала между группками людей, явно чувствуя себя хозяйкой вечера. Я не мешал ей, и даже был благодарен.

Залпом выпил остатки спиртного в стакане. Поискал глазами ту, которая стала причиной того, что я сижу в углу и напиваюсь, как паршивый юнец. Обновил бокал и вновь просканировал глазами толпу, ища little black dress и его обладательницу. Выругался сквозь стиснутые зубы. Что позволяет себе эта Милена? Какой-то сраный переводчик имеет наглость так разговаривать со мной! Я даже сам себе не могу объяснить, чем она так меня зацепила. Да, холодна. Да, съязвила. Но она вызывает во мне эмоцию. Какую, пока не знаю. Откинулся на спинку стула и решил вернуться на два часа назад, до того, как я стал напиваться в одиночку в этом грёбаном углу…

Мы с Алиной вошли в зал и на нас тут же посыпались поздравления. Стандартный набор для таких вечеров: фальшивые улыбки, заученные фразы благодарности, дебильный смех и рукопожатия. Время от времени я смотрел на Алину и с ясной точностью понимал, что ей все это нравится, это определенно ее стихия. Меня же такие вечера утомляли. Я люблю погулять, но совсем не так.

В очередной раз, принимая поздравления от какого-то не знакомого мне человека, я увидел её. Точнее не так. Увидел сначала охрененно стройные и длинные ноги на каблуках, прикрытые платьем до середины бедра, узкую талию и бюст третьего размера. Это я мог сказать абсолютно точно, сверху светлый пиджак, который так и хотелось снять. И только спустя минуту я перевел взгляд на лицо. Каково же было мое удивление, когда это оказалась никто иная, как Милена. Я знал и видел, что девушка привлекательная, но никогда не думал, что под всеми ее брючными костюмами и рубашками скрываются такие ноги и такая аппетитная грудь. Рядом с девушкой никого не было. Она выглядела немного сконфуженно, подошла к столу, где стояли напитки. Начала болтать с одной из сотрудниц, пригубив из бокала с шампанским. Физически почувствовал, как Милена расслабилась. Девушки о чем-то увлеченно щебетали и смеялись. Извинившись перед собеседниками, я направился к ним. Блондинка, не помню ее имени, завидев меня, быстренько ретировалась. Видимо, Милене она не сообщила причину своего бегства, девушка стояла и с растерянностью смотрела в ту сторону, куда только что ушла беловолосая. Подошел к ней сзади и провел пальцами по предплечью. Она вздрогнула и резко обернулась. Начала сверлить меня своими глазами, но все же взяла себя в руки и отступила на шаг.

— Еще раз здравствуйте, Константин Анатольевич, — вяло и нехотя поздоровалась. Я ухмыльнулся и тоже взял бокал с шампанским. Осушив его до половины, спросил:

— И где твой муж, о котором я столько слышал?

Девушка моргнула и слегка поморщилась. Интересно, это реакция на меня или на мужа?

— Он не смог прийти. Работа… — она повернулась боком. Даже не подозревая, что таким образом дает мне лучший обзор, чтобы рассмотреть ее грудь.

— Может, и нет никакого мужа, а, Милая? — мне не хотелось сразу вот так заканчивать наш разговор. Мне хотелось ее позлить. Она повернула голову в мою сторону с такой силой, что волосы взметнулись за своей хозяйкой.

— Может, и нет. А может и есть. Вас! Это! Не! Касается! — отчеканив каждое слово, парировала девушка. Мне нравится ее реакция. Широко улыбнулся и допил свой напиток до дна, поставил бокал на стол. Увидел, как сквозь толпу мне машет Алина. Видимо, собирается познакомить меня с очередным «интересным и нужным» человеком. Махнув в ответ, направился к ней. Но остановился и, наклонившись к Милене, прошептал на ушко:

— Кстати, чудесно выглядишь. Так и представляю, как твои ножки обхватывают меня за талию, — не оборачиваясь, пошел к Алине.

Через час все уже забыли о рамках приличия и начали веселиться, кто как умеет. Кто-то напивался, кто-то отчаянно спорил, другие же танцевали. Было любопытно наблюдать, как люди опускают свои рамки и превращаются в самих себя. Не строя из себя тех, кем они не являются. Алина несколько раз вытаскивала меня на танцпол, и мы с ней двигались под какие-то слезливые песенки. Я не люблю танцевать, мне больше нравится наблюдать за тем, как это делают другие.

Волей не волей, мой взгляд возвращался к Милене. Девушка уже полностью расслабилась и о чем-то увлеченно общалась с американцами. Значит вот как? С ними она любезничает, а со своим непосредственным работодателем и парой слов нормально не может обмолвиться. Два раза пытался завязать с ней разговор, и оба раза она успешно сбегала от меня. Глупая, не знает, что от хищников нельзя убегать.

Внезапно заиграла медленная музыка с испанскими мотивами. Не раздумывая ни секунды, подошел, взял Милену чуть выше локтя и потащил на танцпол. Девушка не сопротивлялась, может, не пришла еще в себя. Развернул ее к себе лицом, она чуть ли не задыхалась от возмущения и гнева. Притянул ее ближе к себе за талию. Девушка была очень напряжена, и я успокаивающе ей шепнул.

— Не устраивай сцен. Просто потанцуй со мной, — видел внутреннюю борьбу, отразившуюся на ее милом личике. Здравый смысл победил, и она нехотя подняла руки и положила мне на предплечья. Неожиданно со всей силы сжала ладони, стараясь причинить мне боль. Забавная… Я лишь усмехнулся.

— Нравится? — спросил, имея ввиду свои бицепсы. Девушка лишь закатила глаза и повернула голову в сторону, принципиально не желая смотреть на меня. Я повел ее в танце. Милена была напряжена, двигалась, упрямо поджав губы. Медленно переместил руки с талии чуть ниже, придвинул ее бедра вплотную к своим и начал раскачивать нас в ритм музыки. Она едва заметно вздрогнула, но затем затихла в моих руках и расслабилась. Было видно, что она полностью отдалась музыке, забыв о наших спорах. Черт! Двигаясь с ней, я поймал себя на мысли, что готов изменить свое отношения к танцам. Она доверилась мне и позволила себя вести. Резким движением я развернул ее к себе лицом. Одну руку положил на живот, а другую на бедро. Девушка сразу закаменела и перестала танцевать.