Их так и похоронили вместе, и сейчас, с серого полированного гранита памятника, сметают нападавшие жёлтые осенние листья и расправляют букет роскошных белых хризантем, двое. В пожилой, но хорошо выглядящей женщине, можно узнать Маргошкину маму, а вот у широкоплечего высокого парня, лицо поразительно схоже с Мишкиным портретом на памятнике. Только Мишка был сероглазым блондином, а у мальчика глаза как вишни, и волосы цвета воронова крыла. Зовут его тоже Михаил - Михаил Куприянов.

  Он ободряюще приобнимает женщину за плечи, и взяв букет бордовых роз, уходит вглубь кладбища...

  Галка - красивая, слабохарактерная, сентиментальная девочка - это её сын.

  Там на пустыре, увидев свет фар Мишкиной машины, она вдруг поняла, что совсем не хочет его убивать. Ей нужно доказать Мишке, что он гад и козёл, но убивать, чтобы он стал холодным, ничего не чувствующим куском мяса - нет, ни в коем случае.

  И она, пряча пистолет, заявила Гуле: "Всё отменяется, я передумала" - но та её слушать не стала, обозвала глупой толстой коровой и оттолкнула в сторону.

  И уж совсем не входило в Галкины планы стрелять в эту тощую дурочку Маргошку.

  И тот Гулин выстрел пробил не только Маргошкино сердце, но и Галкину душу.

  Увидев, как девчонка заваливается Мишке на руки, она с криком: "Что ты наделала тварь" - кинулась на Гулю, пытаясь отобрать у неё пистолет. Но та, зашипев гадюкой, извернулась и ударила её сначала кулаком в горло, а потом так приложила Галку пистолетом по затылку, что очнулась она не скоро.

  Она видела их там, лежащими у машины, но подойти близко и посмотреть в лица, ей не хватило духу.

  Галка не нажимала на курок, но чувство вины разъедало её душу, ей каждую ночь снилась Маргошка, бесконечно долго падающая в Мишкины объятья.

  Наверное, Галке можно было бы помочь: психоаналитик, лечение в хорошей клинике - но кому она была нужна... а тут ещё очередной оскал суки-судьбы. Галка оказалась беременной.

  В том положении, в котором находилась эта девочка: без твёрдого заработка, без кола и двора - она совершила настоящий гражданский подвиг, родила Мишкиного сына.

  Одинокая и беспомощная, с искалеченной психикой, с маленьким ребёнком на руках, не привыкшая бороться с трудностями - она не справилась. Августовским вечером, она принесла двухмесячного Мишку родителям Маргошки. Галка вручила растерянной Маргошкиной матери пищащий свёрток:

   - Это Мишкин сын, его тоже зовут Миша.

  У Галки всё ещё оставался купленный у Гули пистолет...

  Они так и остались вечно-молодыми ангелами девяностых - Галка, Мишка и Маргошка.