Разговор с Картером меня от этих мыслей отвлек, но, подходя к каюте, я все-таки о реакции Д'Эстре на мою одежду вспомнил. И никак не мог придумать, что предпринять – другой домашней одежды у меня не было, только еще один точно такой же костюм на смену. К счастью, когда я зашел внутрь, в комнате было душно, и я сразу сообразил, что делать:
– Жарковато тут, – сказал я, глядя на кондиционер. – Но мне не особенно хочется его включать – продует еще после тренировки. Мой голый торс тебя не смутит? – я скинул верхнюю часть костюма до того, как услышал ответ.
– Нет, я люблю античное искусство, – Дориан улыбнулся и глянул на меня, явно не зная, понял ли я столь изысканный комплимент.
– Ладно, – я позволил улыбке проявиться на лице. – Только чур никаких античных традиций в этой постели, – я подмигнул и достал из кармана джинсов, оставшихся на стуле, телефон. – Но вообще мы с тобой оба вполне тянем на греческий зал какого-нибудь Лувра. Или ты предпочитаешь римский период? – я вытянулся на своей половине кровати, стараясь занимать как можно меньше места, чтобы этот оживший микеланджелов Давид не сбежал. – Ты в детстве кем из мифических героев хотел быть? – спросил я, загружая любимую программку интеллектуальных квестов.
– Меня в детстве куда больше завораживали роботы, – покачал Дориан головой. – Оптимус Прайм3, например. И Ирс4 из истории про Маккоя.
Я окинул его критическим взглядом.
– Ну, нет. Прости, что разбиваются твои детские мечты, но на груду железа ты не похож. Разве что принимать во внимание мускулы. И на гигантский металлический цилиндр тоже. Или я не все знаю?
Дориан хмыкнул и постучал себя по виску.
– В некоторых вопросах я точно машина.
– Я слышал про тебя, – ответил я. – Самый удачливый глава совета директоров во время последнего кризиса, так говорят? – я увидел, как он скривился и тут же добавил: – Догадываюсь, что дело тут не в удаче, а в той самой машине. Ладно, не буду тебя отвлекать, – я кивнул на ноутбук и тоже постучал по виску, – займусь техосмотром своей.
– Да, спасибо, – кивнул Дориан с искренней благодарностью. – У меня скоро конференция по защитным технологиям. Пытаюсь понять, стоит ли предлагать финансирование, и если да, то кому. А ты чем займешься? – он с интересом глянул на мой телефон. – Если не секрет?
– Секрет, – я сделал большие глаза, но тут же фыркнул, – но не мой, и даже не один. Это программка интеллектуальных загадок – тут собраны улики по необычным нераскрытым делам. Можно поломать голову как следует. Есть простая версия, а есть фэбээровская, так что я пользуюсь служебным положением, чтобы развлечься. Предложил бы и тебе, но защитные технологии, пожалуй, интереснее.
– О нет! – возразил Дориан и забрался с ногами на кровать. – Кто ж откажется потягаться с ФБР? Давай-ка что-нибудь интересненькое!
– Давай на выбор из моих любимых – тут можно строить версии, и программа проверяет процент их вероятности, – с готовностью пояснил я. До сих пор мою страсть к этому развлечению не разделяли даже коллеги. (Картер так и вовсе сказал: тебе, гляжу, работы мало? И дал очередную папку с делом). – У нас есть: смерть неизвестного, вероятно, шпиона, в Австралии, необыкновенный угон самолета – еще называют тайной черного галстука, тайна перепутанных останков на Аляске и загадка пакистанца, умершего в Манчестере5. Что выбираешь?
– Самолет, – без колебаний выбрал Дориан. – У меня их два, кстати, – добавил с улыбкой.
– Два самолета? – переспросил я неверяще. – В смысле, больших, или такие, на которых сам летаешь?
– Ну один не очень большой, а второй побольше, – Дориан беспечно пожал плечами. – А летают пилоты. Но иногда дают порулить. Так, чтобы никто не узнал. Надеюсь, ты не доложишь об этом своему начальству, – он усмехнулся.
– Дурак я что ли, – я постарался взглядом дать понять, все, что думаю об этом “доложишь”. – Ты вот лучше вместо того, чтоб мне переводами какими-то угрожать, возьми с собой в кабину к пилотам. Я все надеялся, что когда-нибудь по делу меня так полетать позовут, но пока – не судьба.
Рассказывать ему о том, что я мечтаю о собственном небольшом – на одного, максимум двух человек – самолете я не стал. Звучало бы как-то… Да уж, честно признаться, жалко. А вот договориться заранее об одном интересном полете – почему бы нет?
– Держи, – я сунул ему телефон с историей, которую сам знал уже наизусть, – вникайте в дело, агент Д'Эстре, а потом я поделюсь с вами особыми уликами ФБР.
Д'Эстре читал быстро, но, судя по вопросам, которые задавал, довольно внимательно. Мы вместе посидели над картами лесов, где вероятно спрыгнул с парашютом угонщик, прошерстили списки менеджеров “Боинга” за семидесятый год, обсудили, как можно легализовать двести тысяч, не засветив номера купюр, и очнулись только тогда, когда один из угрюмых олсеновских парней принес нам обед.
– Затягивает, да? – хмыкнул я, вынимая телефон из рук Д'Эстре. Дориан выглядел так, будто только что резко проснулся. – Ничего, – я хлопнул его по плечу, – сейчас попробуешь местную кухню – быстро придешь в себя. От ужаса.
– Еще чего! – вскинулся Д'Эстре. – Мне обещали, что еду будут доставлять специально для меня. Эймос – мой начальник охраны, сказал, что проследит за этим.
– Все верно, – пробурчал олсеновский посланец, – ваша еда здесь, мистер Д'Эстре, – он указал на один из металлических колпаков, закрывавших тарелки. – Ваш обед, агент Стоун, – он ткнул пальцем в другой.
– Что? – произнес Дориан.
Я с трудом сдержался, чтобы не цокнуть восхищенно языком. Как он это сказал! В одном коротком слове было все: и “Ты понимаешь, с кем говоришь, смертный?”, и “Что за чушь?”, и “Лучше бы это была шутка!”. Холод, ярость и угроза. Вот как, черт его возьми, он это делает?
– Я говорю… – начал было агент, которого явно не готовили в официанты капризным миллионерам, но тут же осекся. Я бы даже пожалел его, если бы не та глумливая рожа, с которой он указывал на мой обед, явно уступавший по качеству еде для Д'Эстре.
– Передайте своему начальству, что если это повторится еще раз, я выйду к прессе с заявлением о том, что ФБР работает спустя рукава и не может раскрыть громкое покушение, – отчеканил Дориан. – Завтрак, обед и ужин для агента Стоуна записывайте на мой счет. Можете идти – хотелось бы пообедать, пока еда не остыла.
В этом его тоне была какая-то магия. Потому что попробуй я указывать агенту, пусть и младше меня по званию, но из другого отдела, послал бы он меня далеко и надолго. А вот перед Д'Эстре он вытянулся в струнку и вышел, едва ли не печатая шаг.
– Я ошибся, – прокомментировал я. – Не в ФБР тебе надо. В президенты – из тебя получится отличный главнокомандующий.
Дориан ответил скептическим взглядом – не говори, мол, глупостей, и тряхнул головой, словно сбрасывая ощущение от неприятной сцены. Золотистые волосы сверкнули в луче солнца, косой стрелой влетевшего в иллюминатор, и я невольно залюбовался этой картиной. Казалось бы, Д'Эстре не девчонка, чтоб на него любоваться, но красота его была той особой силы, что восхищает любого, независимо от пола. В конце концов, наслаждаемся же мы видом греческих статуй и работами мастеров Ренессанса.
– Давай есть, – предложил Д'Эстре, оборвав мои размышления, и сам подтолкнул тележку к столу.
– Спасибо, – поблагодарил я, перед тем, как взяться за еду. – Мне чертовски понравилось, как ты его осадил, но это было не обязательно. Не стоит тратить деликатесы на человека, который не способен их оценить.
– Заткнись, а? – сказал Дориан просто и твердо, и я заткнулся.
Мы принялись за еду. Д'Эстре обозвал Олсена идиотом, а меня – проклятым искусителем за то, что в своем предзаказе, который мне теперь принесли, я указал жареную картошку. В итоге мы просто таскали куски друг у друга из тарелок, не обращая внимания на то, где здоровая пища Д'Эстре, а где – моя вредная. Думаю, ему пренебрежение правилами этикета далось непросто, но он почти не показывал этого, а к концу обеда, похоже, вошел во вкус и развеселился. Надеюсь, что так, ведь всю следующую неделю эта вакханалия продолжалась за завтраками, обедами и ужинами. Не знаю, почему, но при всем разнообразии блюд, на моей тарелке неизменно оставалась горка того, без чего Д'Эстре жизнь не мила, а на его – что-то, что мне хотелось как следует распробовать.
