– В смысле, одна?! – Д'Эстре вскинулся так, что с него слетела слишком большая кепка, и золотистые тяжелые волосы хлестнули по гладко выбритым щекам.

 Ага, не нравится? – мысленно усмехнулся я. Ну что ж, хотя бы не обидно – не один я буду мучиться из-за испорченного отпуска. Я как-то даже не подумал о том, что Д'Эстре может быть непривычно спать в одной кровати с мужиком, сам-то переживал только из-за невозможности привести подружку.

 На дежурствах, в засадах, мы постоянно спали вповалку, парни, девчонки – все без разбора. И никаких лишних мыслей не возникало – было тупо не до того, урвать бы на сон хоть пару часов. А уж когда под прикрытием в банде полгода ходил… Там одному в плохоньком душе помыться – и то за радость.

– Когда я бронировал эту каюту, я не предполагал наличия соседей, – ответил я самым светским тоном. Мистер Тоттенхем, наш преподаватель по этикету в Куантико, был бы доволен.

– Но… – на Д'Эстре на мгновение стало жалко смотреть, но потом он стиснул зубы и решительно кивнул. – Ладно. Пусть так. Пойду поговорю с кем-нибудь, пусть поставят раскладушку.

 Тут мне стало откровенно смешно – он что, боится, что я его посреди ночи с девчонкой попутаю? Это как же надо набраться, чтобы здоровенного (всего на полголовы меня ниже), мускулистого мужика от бабы не отличить.

– Во-первых, – я старался говорить вкрадчиво (то есть, я надеялся, что получилось вкрадчиво, хотя именно эта интонация мне обычно не слишком давалась), – не думаю, что в вашем положении стоит расхаживать по коридорам, мистер Д'Эстре. Во-вторых, нам плыть месяц, и я сомневаюсь, что эти герои, – я кивнул на дверь, за которой где-то по коридорам бродили вашингтонские белоручки, – найдут вашего неудачливого убийцу раньше. Кто из нас, по-вашему, должен спать на этой самой раскладушке?

– Можно по-очереди… – протянул Д'Эстре и со вздохом потер лоб. – Ладно, я буду. Сходите? Если понадобится доплата, я заплачу.

– Схожу, если припекло, – отозвался я с невольным сочувствием. – Но… – я оглядел огромную, едва ни не в полкомнаты кровать и не сдержал смешок. – Слушай, не майся дурью, – я понимал, что слишком резко перешел с ним на “ты”, но говорить “не майтесь дурью” было как-то странно, а на язык просилось только это. – Кровать четверых таких как мы вместит. Можем подушками границу проложить, если хочешь – их тут дохрена. А от раскладушки – гарантирую: ты уже на третий день сам к этому киллеру в объятия кинешься.

 Д'Эстре смерил меня взглядом, стиснул зубы и кивнул.

– Месяц. На одной кровати. Окей, почему нет… Что может быть лучше! – он прошел мимо и внимательно осмотрел стены рядом с постелью. – Розетка только одна, – сообщил он результат своих наблюдений.

 Ко мне начала возвращаться злость.

– Что может быть лучше? – огрызнулся я. – Лучше было бы, если бы я послал Олсена с тобой вместе куда следует. И наслаждался бы своим первым за пятнадцать лет отпуском. Но я, к нашему общему неудовольствию, за каким-то чертом согласился, – рядом с этим великосветским хлыщом меня потянуло на витиеватые фразы. – Так что ложись рядом со своей драгоценной розеткой и не выступай.

 Д'Эстре кивнул, распрямился и развернулся ко мне лицом.

– Я крайне признателен за вашу помощь, – отчеканил он сухо, но безукоризненно вежливо. – Надеюсь, скромная компенсация скрасит неудобства. Скажем… Пять тысяч долларов в день. Устроит?

 Это было чертовски соблазнительно. Я таких денег… Нет, видел, конечно. И в руках держал: получал под расписку и сдавал после операций. Собственно, ничто не мешало мне согласиться, кроме того, что тогда пришлось бы безропотно терпеть все его закидоны. А к такому я не был готов ни за какие деньги.

– Я подписал специальный контракт, – в тон ему холодно ответил я. – И уже согласился с предложенной государственной оплатой. От вас, – я намеренно снова перешел на вы, раз ему так припекло мне выкать, – мне ничего не нужно. Располагайтесь, – ядовито закончил я и пошел к выходу. Пусть эти столичные кретины хоть удлинитель к розетке достанут, если преступников ловить силенок не хватает.

 ***

 Стоун ушел, и я без сил опустился на кровать. Ладно. Бывало и хуже… Да нет, черт бы всех задрал, не бывало. Месяц под замком! Да еще и с тюремщиком. Ну хоть на рожу Стоун оказался не так кошмарен, как на фото. Огромный, как гризли, но черты лица приятные. Конечно, в моей ситуации это последнее, о чем стоит думать, но ничего не могу с собой поделать. Мне некомфортно от присутствия некрасивых людей – и пусть я буду десять раз сноб. Уверен, человек, что в меня стрелял – полнейший урод. С кривыми черными зубами, перекошенным лицом и ушами на разной высоте. И косой вдобавок – не попал ведь. С десяти метров не попал! На мое счастье… Неудобные кроссовки – вот, чему я обязан своим спасением. Дорогие и высококачественные, они отлично сели на ногу, когда я примерял их в магазине, и немедленно начали болтаться на ноге, стоило встать на беговую дорожку. В тот момент, когда я в ярости спрыгнул с нее, не останавливая, чтобы затянуть шнурки потуже, раздался выстрел.

 Думаю, убрать меня можно было и более простым способом. Совсем не обязательно было устраивать показуху в стиле “Миссия невыполнима” и нанимать промышленного альпиниста, чтобы спустился с крыши небоскреба и разнес к чертям панорамное стекло моего пентхауса. Если я бы убивал себя, я бы подложил мину в машину или отравил еду в ресторане. Ну или просто утопил бы меня в бассейне. А еще можно как в "Звездных войнах" – подбросить в квартиру какую-нибудь тварь. Но вышло так как вышло – киллер промахнулся, а я оказался здесь. В кровати с Бигфутом и одной розеткой на двоих.

 Дверь резко хлопнула, и вернувшийся Стоун молча бросил на постель рядом со мной удлинитель на три розетки, нераспакованный.

– Будут еще какие-то пожелания? – осведомился он с вызовом.

 Спокойно. Только спокойно.

– Спасибо, – поблагодарил я, стараясь, чтобы голос звучал признательно. – Я работаю через интернет, и компьютер будет включен постоянно. Было бы нечестно занимать единственную розетку, вам ведь тоже она, скорее всего, понадобится.

 Не то, чтобы я хотел оправдываться, но ссориться с человеком, с которым будешь заперт вместе целый месяц – глупо.

 Стоун замер в нерешительности, будто не ждал от меня ничего хорошего, и теперь был удивлен, что я при его появлении плеваться не начал.

– Изредка – может быть, – протянул он в ответ на мои слова. – Хотя я с собой даже планшета не брал. Телефон только, чтобы… – он скривился и отвернулся, явно досадуя на то, что это самое “чтобы” стало невозможным. – Я собираюсь в спортзал, – сказал он уже вполне миролюбиво. – Это где-то на час. Если что-то еще нужно, говорите, пока я здесь – принесу. В коридоре, конечно, дежурит агент, но не под самыми дверьми, а высовываться не советую… – он помедлил, потом добавил: – Вы не останетесь без охраны, просто если я внезапно откажусь от оплаченного абонемента и стану затворником, это будет подозрительно.

 Я едва не вздохнул с облегчением.

– Не волнуйтесь, все будет в порядке, – заверил я Стоуна и подкрепил слова уверенной улыбкой. – Занимайтесь спокойно, поддерживать форму – очень важно. Мне, к слову, придется с этим что-то придумать, – я оглядел крохотную каюту, но потом плюнул и решил озаботиться всем позже. Сейчас у меня намечался целый час в одиночестве, и его можно было потратить куда приятнее.

 Стоун кивнул, почти не глядя взял из шкафа черный спортивный мешок и быстро вышел.

 Свобода! Первое, что я сделал – это вытащил из сумки свои вещи. Пижаму положил под подушку, белье и набор домашних костюмов – на свободную полку небольшого шкафчика, а затем переоделся в домашнее. Деловые и вечерние костюмы уже доставили и развесили, забив и без того маленькое пространство. Оставалось надеяться, что вещи Стоуна уже все здесь, иначе придется как-то изворачиваться. Закончив с вещами, я осмотрел крохотный санузел и наконец с чистой совестью достал из сумки ноутбук.