— Приятно познакомиться, — кивнул он и перевел глаза на мою дочку. — А как принцессу зовут?

— Я не принцесса! — надула губы мелкая.

— Вся в отца… — как-то тихо и совсем не весело пробормотал он, впрочем, потом очень быстро добавил: — Такая же серьезная.

— Ира, это невежливо! — строго посмотрела на дочь Маша. — Простите, она просто стесняется…

— Не стесняюсь! — запротестовала Ирка, выдергивая ладошку из руки матери и подъезжая ко мне. — Па, ну скажи…

Я безнадежно глянул на Стаса, а потом наклонился к дочке и произнес:

— Дядя хотел сказать, что ты очень красивая девочка. Он не имел в виду, что ты глупая.

И, заметив, что дочь ответом удовлетворена, выпрямился.

— Извини, — вздохнул я, глядя в льдистые глаза, в которых не было и намека на веселье, будто вся эта дурацкая ситуация действительно его задела. — Просто она злится, когда с ней сюсюкаются. Не знаю, где она этого понабралась…

— Нигде я не понабралась! — завопила Ира, повисая на моей руке.

Маша шикнула на нее и виновато произнесла:

— Да, вот, единственный выходной решили провести вместе, а Ирка снова вредничает!

— Понимаю, — кивнул Стас, и я тут же ухватился за возможность сменить тему.

— Как твои?

— Мои? — он криво улыбнулся, не отрывая от меня внимательного взгляда. — Нормально. Сын в этом году в школу пойдет, а Ника много работает, разъезжает по конференциям всяким…

— В школу? — я непонимающе моргнул. — Ему же восемь будет, да?

— Ага, — Стас оперся рукой о бортик и старательно отвел глаза. — Он пропустил прошлое первое сентября, потому что мы всей семьей попали в аварию. Жена была за рулем, но… это не по ее вине. Придурок какой-то на встречку вылетел. Мы почти месяц в больнице валялись. У сына шрам через все лицо, он… — Стас провел пальцем по своей щеке и выглядел крайне растерянным, будто действительно очень переживал, — в общем, пока делали пластику, пока восстанавливался…

— Ужас какой! — Маша прижала ладонь ко рту и с искренней жалостью посмотрела на него. — Сейчас все хорошо?

Мужчина кивнул.

— Да, шрама не видно, перелом руки был не серьезный. Жена в порядке, хоть тоже были переломы, а я немного хромаю, но главное, что все живы.

Я молчал, искоса поглядывая на Стаса.

Черт, кажется, все действительно хорошо. Спустя восемь лет их брак не распался, сына он, кажется, любит, машина хорошая, вон, ключи в руках вертит, а значит зарабатывает неплохо. Наверное, давно уже вся эта гомосятина из башки выветрилась и в прошлом осталась. Ну и прекрасно.

У меня тоже все хорошо. Стабильно, не доебаться.

— А в какую школу? — поинтересовалась Машка.

— Да в пятую, ту, что с английским уклоном. Единственная нормальная школа в городе.

— Здорово! — радостно захлопала в ладоши жена. — Мы тоже в пятую собираемся! Может, в один класс попадут… Хотя, мы планировали отдать Иру через годик, но там еще посмотрим.

— Ага, здорово, — кивнул я и обменялся с дочкой взглядами. Ей тоже уже хотелось кататься, и она маялась от безделья, курсируя из стороны в сторону вдоль бортика. На середину сама еще боялась выезжать. — Ну, мы поедем?

Вопрос прозвучал почти жалобно.

Стас, кажется, понял, что его общество нам сейчас не нужно. И не то, чтобы оно было неприятным, вовсе нет. Скорее я боялся, что мысли о нем будут преследовать меня потом весь день. И весь вечер. И всю ночь. И так далее, а нахрен оно мне надо?

Я устал бороться с какой-то неоправданной безмерной тоской, наполнять смыслом каждое прощание, надеяться и бояться, что прощание это навеки. Вот уже наверняка.

— Конечно, — немного раздраженно кивнул Стас, отступая на шаг. — Хорошего вечера. До встречи, Макс.

Я вздохнул с облегчением. Улыбнулся дочери и получил в ответ такую же хитрую улыбочку, понял, что жизнь налаживается. Я даже был готов простить Стасу тот неприятный инцидент. Ну было и было. Ну переспали по пьяни, подумаешь.

Конечно, вспоминать, что на самом деле я очень сильно хотел его и отдался добровольно, было неприятно, но все можно списать на бушующие гормоны. Пубертат, ничего более.

…О да, за эти годы я научился профессиональному самообману. А годы в армии и полиции, среди накаченных парней, часто голых или полуголых, научили делать рожу кирпичом и не опускать взгляд ниже. Глаза в глаза — это же не сложно…

— Ну, поехали? — Машка крепче схватилась за мою руку, и я обнял ее за талию, поддерживая, чтобы не упала.

Машка симпатичная. По общепринятым меркам — да. Даже сейчас, спустя годы, она совсем чуть-чуть пополнела после родов. Ну, может, немного обвисла грудь, но меня почему-то никогда эта часть женского тела и не привлекала. Даже хорошо, что у нее небольшая грудь.

Я украдкой взглянул на Стаса и едва не застонал от досады. Он никуда и не собирался уходить. Стоял, думал о чем-то, неотрывно наблюдая за мной.

А потом шагнул вперед, к бортику.

— А впрочем… — достаточно громко и уверенно произнес он, а потом… потом просто схватил меня обеими руками за воротник куртки и притянул к себе, так что я стукнулся коньками в бортик и, инстинктивно пытаясь устоять на ногах, вцепился в него. Губы обожгло хмельное дыхание, и я успел только плотно сжать зубы, когда почувствовал почти целомудренное прикосновение. Всего секунду.

Я зажмурился и попытался оттолкнуть его, но силы разом покинули мою охуевшую от такой наглости тушку. Рядом, кажется, что-то закричала Машка, но я не слышал. Рванулся всем телом назад, а потом, пусть даже ничего не видел из-за застилающей глаза ярости, замахнулся смазано ударил в челюсть.

Стас пошатнулся и отступил назад, не сводя с меня пылающих гневом глаз. Кулаки его сжались, он тяжело задышал.

Так мы и смотрели друг на друга, как два разъяренных барана по разные стороны изгороди. Нас разделял высокий бортик катка и пару метров, и только это останавливало меня от настоящей драки.

И Стас отступил. Самодовольно ухмыльнувшись, он прищурил свои невозможные голубые глаза и, отвесив шутовской поклон онемевшей от удивления Машке, ушел…

========== 3 ==========

10 лет спустя

«Бах!»

Просвистевший в воздухе мяч с громким хлопком ударился о стену и, срикошетив от нее, врезался старшекласснику в спину.

— Жень, ты придурок! Больно же! — заорал парень, подхватывая отскочивший порядком потертый баскетбольный мяч и отшвыривая от себя.

Тот покатился по полу, прямо к ногам Витьки, который мгновенно подхватил его и лучезарно улыбнулся.

— Так, почему не играем? — раздался громовой голос физрука, от которого дрожали стекла и осыпалась штукатурка с потолка. — Пасуй!

Мяч гулко забухал об пол.

Скользящим движением несколько парней ринулись ему навстречу. Игра началась заново.

Очередной раз закидывая мяч в кольцо, Витька вдруг уловил движение справа, и в тот же миг его смело в сторону, прямо на пол. Не трудно было догадаться, кто обломал ему такой классный бросок.

— Эй! — парень возмущенно обернулся к улыбающемуся во все тридцать два зуба однокласснику. — Какого черта, Жек? Ты меня сегодня решил убить?!

— Главное, что ты не забил, слабак! — прошипел парень, прищурив глаза.

— Не по правилам! — продолжал с негодованием бурчать Витька, вскакивая на ноги.

— В жизни вообще все не по правилам…

— Хорош прохлаждаться, — закричал Олег, пытаясь отобрать у него мяч. Но парень только сильнее сжал руки и развернулся боком.

— Перед девками красуется! — передразнил Никита, складывая губы трубочкой.

Женя нахмурился и бросил короткий взгляд в другую сторону зала, зная, что оттуда за ними наблюдают девчонки.

— Нахер иди, — прошипел он Никите и швырнул в него мяч.

***

Вечеринка была в разгаре. Колонки разрывал второсортный клубняк, включенный каким-то обкуренным гостем, но никто не возмущался по поводу паршивой музыки. Не самая трезвая компания скатилась в какой-то домашний техно-рейв, заменив кислоту травой и дешевым бухлом.

Пустая банка из-под пива покатилась по ковру, прямо под ноги Ире. Девушка отпинала от себя ее и продолжила двигаться в ритме музыки. Ее немного мутило, но это было такой мелочью, что она даже не обращала внимания. Сейчас ей было хорошо.