— Тебе будет жарко в этой кофте, — сообщил мужчина, чуть откидывая кресло. Модная толстовка Яновского была очевидно новая, из последней коллекции какого-то именитого бренда, и надета специально, чтобы покрасоваться.

— Зато тут холодно, — бросил Сашка, пристально глядя на стюарда, вещающего что-то с блаженной улыбкой на тонких губах. — Ну а вообще я обычно катаюсь туда, где холодно, а не туда, где жарко. И нам выдадут одежду.

— Не сомневаюсь, — вздохнул Влас, кидая беглый взгляд на напряженный профиль любовника. — Что-то не так?

Яновский дернул головой и ничего не ответил, но по тому, как заострились черты его лица и углубились тени, становилось очевидно, что его что-то тревожит.

Полет прошел в молчании. Влас вяло перебирал в голове предположения, что так сильно могло расстроить любовника, откидывая догадки одну за одной. Ну ведь не из-за того, что он сумел избежать бюрократической волокиты, ведь так?.. И это он еще не знал, что Власу пришлось прибегнуть к помощи сестры.

Недружелюбная восточная земля, прогретая едва ли не круглогодичным солнцем, пустынная и неплодородная, но богатая на полезные ископаемые, встретила их песчаной бурей.

Влас зажмурился, ступив на трап, Сашка позади него закрыл лицо рукавом.

Координатор, который встречал их группу в здании, радостно расцеловал каждого прибывшего и весело произнес:

— Ну, вам повезло приземлиться! В бурю самолеты не летают, ни вражеские, ни наши, так что мы вполне в безопасности, но с аэропорта нужно скорее уезжать…

Он тарахтел еще много чего, но Влас его не слушал. Сашка, стоящий рядом, был все так же задумчиво печален, смотрел на засыпанную песком плитку под ногами и вообще не реагировал на окружающих.

— Яновский, что за херня? — когда они уже шли к автобусу, резко спросил Влас, сжав пальцами его локоть.

— Ничего, — буркнул тот, дернувшись, чтобы освободиться. Потом, правда, помолчав немного, признался: — Женщина, которая всегда ездила со мной, вчера погибла. Она сопровождала раненых, и их эвакуационную колонну расстреляли.

— И…

— И это ничего не меняет, — упрямо буркнул Сашка, забираясь в салон. — Ты… ты хоть слушал, куда мы едем?

— В Мабур, — тихо отозвался Влас. — Пока в тыл, получим вещи, инструкции, я — оружие, ты — инструменты. Оттуда распределят, но, вероятнее всего, нужно будет там пожить какое-то время.

Яновский только кивнул и, откинув голову на спинку кресла, прикрыл глаза.

Было уже раннее утро, но для их биологических часов — глубокая ночь. Конечно, разница во времени в три часа была не столь значительна, но Влас уже начинал чувствовать усталость. А Сашка и вовсе вырубился, кажется, как только автобус тронулся.

Оторвав взгляд от изучения расслабленного лица любовника, мужчина покрутил головой, осматривая салон автобуса, и вдруг заметил пристальный интерес с соседнего сиденья.

— Простите, вы медик или?.. — робко поинтересовалась девушка, заправляя прядь смоляных волос под кепку.

— Я больше как военный, — отозвался Влас, вежливо улыбаясь.

— А, — протянула незнакомка, а потом сообщила тихим, мягким голосом: — А я журналистка. Камилла.

— Очень приятно. Влас, — представился он и, чтобы поддержать разговор, заметил: — Вы местная?..

— Очень заметно? — рассмеялась Камилла, кокетливо поправив заплетенные в косу волосы.

На самом деле ее происхождение можно было без проблем угадать в восточном разрезе темно кофейных глаз и золотистом цвете кожи, но сбивало отсутствие платка. Одежда девушки хоть и была закрытая, но все же не по шариату.

— Вы с сопровождением? — уточнил Влас, понятия не имея, что будет делать, если она ответит, что сама. Не будет же он с ней нянчиться! Но и бросать девушку одну в стране, где к женщинам относятся как к мясу?..

— Моя группа уже ждет, — с улыбкой ответила Камилла. — А ваш спутник?..

— Медик, — с готовностью сообщил Влас и обернулся на Сашку, тут же натыкаясь на его пристальный колючий взгляд. И без того хмурое с утра лицо любовника стало донельзя бледным и смурным. Глаза сузились, щеки впали, четче обозначив скулы, а улыбка застыла, стала неприятной, не сулящей ничего хорошего.

Влас едва ли не застонал. Он бы очень хотел, чтобы Сашка мысленно четвертовал его, злился, оскорблял, но не смотрел с таким холодным смирением и разочарованием. Увы, казалось, что он вот-вот выдохнет «я так и знал» и, отвернувшись к окну, закроет глаза, погружаясь в сон.

— Не придумывай, — процедил Влас, наклоняясь к нему ниже.

— Как скажешь, — бросил Яновский, дернув плечом. А потом, действительно, отвернулся и закрыл глаза.

Влас почувствовал себя неловко. Камилла явно ожидала продолжения их разговора, но болтать обо всякой ерунде, зная, что Сашка внимательно слушает каждое слово, пытаясь угадать полутона и малейший намек на интерес, было невозможно.

— Простите, я очень устал, надеюсь поспать немного, — выкрутился Влас. Девушка понимающе закивала.

Спустя почти минуту он процедил, не открывая глаза:

— Доволен?

— Нет, — огрызнулся Сашка. — Иди нахер.

— Сам иди нахер! Что мне теперь, вообще с людьми не общаться? Или только со старухами и стариками?

Яновский резко распахнул глаза и уставился на Власа требовательным озлобленным взглядом.

— Хуле ты начинаешь? — гневно зашептал он. — Я тебе хоть слово сказал?!

— Нет, но ты так красноречиво смотрел! — в тон ему ответил мужчина, глядя в ответ.

— Мне уже и смотреть нельзя! Ладно…

Саша достал из кармашка рюкзака, лежащего на коленях, солнцезащитные очки и нацепил, едва не выколов себе глаза.

— Доволен?! — шикнул он, снова отвернувшись к окну.

Влас промолчал. Он не хотел скандалить, знал, что ничего этим не добьется, только будет трепать им обоим нервы и привлекать лишнее внимание. А сейчас любое внимание было лишним.

— Саш, — позвал он, когда спустя почти два часа автобус остановился в Мабуре.

— Что? — пробурчал тот, ступив на раскаленный солнцем растрескавшийся асфальт.

— Если кто-то узнает, что мы педики, нам пизда, — прошептал Влас, забирая свою дорожную сумку из багажника.

— Я знаю, не дурак, — фыркнул Яновский, поморщившись. Глаза его были скрыты за темными стеклами, но даже так угадывался несколько встревоженный взгляд. — Тебя могут направить куда угодно…

— Не направят, — пообещал мужчина, доставая из кармана джинсов сложенные вчетверо документы. — Я все уладил. Куда ты — туда и я.

Сашка только ухмыльнулся.

— Ты мой сопровождающий типа?

— Нет, я твой личных охранник, — сухо отозвался Влас, заметив, что к ним направляется Камилла. — Пожалуйста, веди себя прилично.

Парень нацепил на лицо доброжелательную улыбку, но очки так и не снял.

— Хочешь сказать, тебе придется ее выебать, чтобы подтвердить легенду о своей гетеросексуальности? — шепнул Сашка, удобнее перехватывая сумку.

— Я выебу тебя, чтобы подтвердить факт моей гомосексуальности… если ты не замолчишь… — пообещал Влас, а, когда девушка подошла ближе, сообщил, — Камилла, это мой друг Александр, виртуозный хирург, а это Камилла, журналист.

— Журналистка, — поправила она, мило улыбаясь. — Я думаю, будет правильно, если мы начнем использовать феминитивы.

Саша дернулся. Влас почувствовал его напряжение и захотел, как в фильмах, пнуть или наступить на ногу. Жаль, они сидели не за столом, а стояли перед блокпостом, ожидая своей очереди.

— Конечно, журналистка, — сдержанно отозвался Саша, протягивая руку. — Приятно познакомиться.

— Приятно, — кивнула она, пожимая его ладонь.

Наконец-то очередь дошла и до них. Проверив документы и отыскав имена в распечатках, их троих пропустили, и, как бы Яновский ни старался идти быстрее, пытаясь оторваться от Камиллы, она все равно шла рядом. Шаг в шаг.

— А вы сюда приехали с какой целью? — поинтересовалась она.

— Цель здесь у всех одна, — не скрывая уже раздражения в голосе, бросил Сашка. — Думаю, ваши сюжеты должны быть об этом, раз вы приехали в самое пекло. Разве нет?