– Тебе не победить, Ричиус.

– И тебе тоже, Эдгард. Но, по крайней мере, так Арамур будет хотя бы отчасти избавлен от императорского гнева. Ты не прав, полагая, будто Аркус станет обвинять в нашем отступлении только моего отца. Если мы отступим, Арамур перестанет существовать, так что герцогов и принцев тоже не станет.

Казалось, Эдгард изумлен.

– Я не могу поверить, что ты готов умереть ради Аркуса, Ричиус. Зачем тебе отдавать жизнь ради человека, который держит сапог на шее твоей страны?

– Не ради Аркуса, – возразил Ричиус. – Ради Арамура. Желаю тебе благополучно довести войска до дома, дядя. А когда ты увидишь моего отца, передай ему, что я буду продолжать сражаться без его помощи.

Лицо Эдгарда окаменело.

– Я ему это передам.

– Пошли, Динадин.

Юноша вскочил на ноги и подошел к Ричиусу. Когда они направились к выходу, их остановил негромкий голос Эдгарда.

– У него есть основания так поступать, Ричиус. Постарайся это понять.

Ричиус остановился и на секунду закрыл глаза.

– Мне все равно, почему он так поступает, – с горечью произнес он. – Я всего лишь его сын, черт возьми!

Не дожидаясь ответа, Ричиус вышел из шатра. Динадин следовал за ним. Он огляделся в поисках Конела, но, не увидев капитана, устремился прямо к конюшне, куда отвели их коней. Ричиус едва сдерживал слезы. Эдгард, его дядя, наставник и старый друг, теперь оставлял его, как, впрочем, множество других старых друзей. Динадин схватил его за плечо. Принц стряхнул его руку.

– Ричиус, – резко сказал Динадин, – подожди!

Тот обернулся и увидел полную растерянность на искаженном лице товарища.

– Говори, – приказал он. – Я знаю, чего ты хочешь.

Динадин судорожно глотнул.

– Эдгард прав, Ричиус. Ты это понимаешь. И…

– И что?

– Я хочу уйти с ним.

Горе, которое Ричиус до сей поры сдерживал, затопило его целиком.

– Ты собираешься меня оставить, Динадин? Ты это хотел сказать?

– Боже, Ричиус, открой глаза! Война закончена. Эдгард сказал правду. Дэгог мертв.

– Эдгард не может этого знать. Этого никто не знает! У нас здесь дела не закончены!

Динадин покачал головой.

– У меня – закончены. Я больше не буду помогать императору становиться богаче. Я не вернусь с тобой в долину, Ричиус. Я еду домой.

– Ты бросишь нас всех? Так просто?

Юноша схватил командира за воротник.

– Нас уже бросил твой собственный отец! Господи, неужели тебе этого мало? Или ты не успокоишься, пока мы все не погибнем? Лонал погиб, Джимсин погиб. Почти половина нашего отряда погибла! И в этом виноват ты!

– Не я! – воскликнул Ричиус, вырываясь из рук Динадина. – Моей вины тут нет. Я делал что мог.

– Значит, ты мог до отвращения мало. И я не собираюсь становиться очередной твоей жертвой. – Он сунул руку за пояс и достал серебряный кинжал, обещанный Ричиусу рано утром. Грубо сунув его другу, он добавил: – Вот. Бери и заплати своей драгоценной шлюхе. Желаю тебе хорошо развлечься сегодня. Потому что, когда ты вернешься в долину, ты умрешь. – Нижняя губа у него задрожала. – А я не хочу при этом присутствовать!

– Динадин, пожалуйста, не надо…

Но строптивец уже зашагал прочь. Ричиус бросился было за ним, а потом остановился, увидев, что юноша подносит руку к лицу. Он понял – Динадин плачет.

– Я возвращаюсь домой, – с трудом выдавил из себя молодой гигант. – Я возвращаюсь…

И Ричиус не стал его задерживать.

Полуденное солнце стояло высоко в небе, когда Ричиус в одиночестве вернулся в Экл-Най. Город нищих уже проснулся и, шевелясь, извергал невероятную вонь. Трийские беженцы заполняли улицы, словно живые отбросы, а в небе над головой парило семейство стервятников – оно с хладнокровным ожиданием рассматривало голодающих. При свете дня Ричиус увидел, во что превратился город, прежде славившийся своим великолепием. Моча окрасила живописно выложенную брусчатку. Огонь пожрал часть творений архитекторов-нарцев. Разбитые витражи зияли дырами в окнах единственного в городе храма. И повсюду отчаявшиеся трийцы жались с протянутыми руками, робко донимая немногочисленных нарцев, оставшихся в городе.

Подстегиваемый желанием поскорее вырваться из этого ада, Ричиус торопил коня обратно к таверне. Там он нашел того самого паренька, который терпеливо дожидался лошадей, чтобы присмотреть за ними. Ричиус вручил ему мелкую монетку, и мальчишка расплылся в улыбке. Он принял поводья, тщательно привязал лошадь к коновязи, а потом улыбнулся принцу в знак обещания.

– Присмотри за ним, и утром ты получишь от меня еще одну монетку, – пообещал Ричиус.

В таверне он сразу же заметил хозяина гостиницы, Тендрика. Посетителей не было, но Тендрик все равно находился за стойкой, составлял в ряд мутные стаканы. Увидев Ричиуса, он оживился.

– Добрый день, сэр, – подобострастно молвил он. – Добро пожаловать обратно.

Ричиус подошел к бару, силясь улыбнуться.

– Можно вас на пару слов? Мне кое-что от вас нужно.

– Я здесь, чтобы служить, – заметил хозяин гостиницы. – А особенно вам, принц Вентран.

– Вы знаете, кто я?

– Знаю, – таинственным шепотом подтвердил толстяк. – Мне сказала Дьяна, та девушка, с которой вы провели ночь. Она очень расстроена, что ее лишил девственности Кэлак! – Тут он весело расхохотался. – А я и не знал, что они вас так прозвали в долине Дринг, принц. Она сказала, что это значит «Шакал». Честно говоря, это прозвище вам не подходит.

– Мне оно не нравится, – категорично заявил Ричиус и с удовольствием наблюдал, как с лица Тендрика сбегает улыбка. – И об этом больше никому знать не обязательно, понятно?

– Совершенно, – закивал хозяин гостиницы. – Так что же вам нужно? Опять комнату?

– Комнату и девушку. И я опять хочу ее на всю ночь. И до меня с ней никто быть не должен.

Тендрик поморщился.

– Ах, с этим могут возникнуть проблемы. Видите ли, мне кажется, она предпочтет перерезать вам горло, а не спать с вами. В конце концов, у нее на вас зуб. Вполне понятно при данных обстоятельствах, как вы считаете?

Ричиус внезапно вспомнил, что ему сказал Динадин.

– Вы повышаете цену?

– Принц Вентран, дело не в деньгах. Дьяна – девушка с характером, и мне нелегко с ней управляться. – Тендрик указал на засохшую на щеке у принца кровь, а затем продемонстрировал такую же царапину у себя на лице. – Видите? Кошечке нравится пускать в ход коготки, и мне вовсе не хочется получить новую порцию. Даже если у вас будет достаточно денег, сомневаюсь, чтобы вы смогли заставить ее снова заняться этим с вами.

– Я не собираюсь с ней «заниматься», – гневно заявил Ричиус. – Я просто хочу ее увидеть и поговорить с ней. Можете сказать ей это, если хотите, – но вынудите ее согласиться.

Тендрик был явно озадачен.

– Вы хотите просто поговорить с ней? – полюбопытствовал он. – А могу я узнать почему?

– Нет.

– Прекрасно. Однако цена за разговоры такая же, как за постель. А раз вблизи от города появился лагерь, то не сомневаюсь, что мог бы найти для нее немало работы. – Хозяин гостиницы ухмыльнулся. – Хорошо, что вы принц.

– Сколько? – спросил Ричиус. – И прежде чем вы ответите, хочу предупредить вас, что этой ночью мне нужно нечто особенное.

– Особенное? Вы, кажется, сказали, что хотите только поговорить…

– Это так. Я имел в виду другое. А именно: обговорить кое-какие дополнительные условия.

Тендрик расхохотался.

– Правители – люди со странностями. Ладно. Я уверен, что смогу предоставить вам эти условия.

– Не торопитесь соглашаться, пока не услышите, о чем я прошу, – предостерег его Ричиус. – Как сложно достать здесь еду? Я имею в виду настоящую еду, что-нибудь хорошее?

– Еду? Да, это дело нелегкое, – покачал головой Тендрик. – Надо знать, к кому обращаться, и стоит это недешево. Я могу достать, но вам придется раскошелиться.

Ричиус достал серебряный кинжал Динадина. У Тендрика глаза полезли на лоб.