Данный декрет чётко определил отношение новой власти к церкви и религиозным обществам. Атеизм был приравнен в правах к исповеданию религии. Отмена права собственности у церкви и религиозных обществ привела к национализации и секуляризации земель и имуществ, ранее принадлежавших Российской православной церкви. Запись актов гражданского состояния (сведения о рождении, смерти, браке) стала вестись исключительно государственными органами (ЗАГСами). (Там же).
Другими словами, от бывшего благоденствия власть Советов Российской православной церкви почти ничего не оставила. И тогда она пошла войной против этой новой власти, объявив «крестовый поход» супротив «богоотступников» под знаменем БОРЬБЫ ЗА ВЕРУ И ОТЕЧЕСТВО (царя выбросили из девиза), а в действительности за установление той власти (неважно какой), которая вернет церкви хотя бы то, о чем она договорилась с Временным правительством. Русский народ в этом случае был лишь средством борьбы за возвращение утраченных церковью богатств и власти. И только. Именно в этом и заключался главный смысл «СВЯТОГО ГНЕВА» (читай, обычной злобы) РПЦ против большевиков-коммунистов, не утихающий до сих пор.
Советская власть и большевики-коммунисты навсегда стали злейшими и не прощаемыми врагами Российской православной церкви, не смотря ни на какие божии заветы о милосердии и всепрощении. С первых дней она открыто выступала против власти Советов, о чем речь пойдет ниже.
Не просто шло установление Советской власти за пределами столиц. В местных провинциальных советах формировалась коалиция из представителей разных социалистических партий, создавались новые органы власти совместно Советов, дум и земств. В сельских и волостных Советах преимущественно находились в руках сторонников эсеров.
Однако постепенно ситуация менялась. Большевистские фракции стали объявлять властью себя. Создавая ревкомы, отстраняли от руководства дум и земств, эсеро-меньшевистское большинство в Советах. Такие действия обосновывались тем, что подобная перегруппировка сил произошла в столице и необходимо выстроить единую систему Советской власти. А поскольку происходило это порой в бесцеремонных формах, то становилось одной из предпосылок к росту социального недовольства.
Недовольные новой властью весьма разнородные силы стали стекаться на Юг, где формировались основные очаги контрреволюционного движения. В первые месяцы наиболее опасными для Советской власти были движения казаков на Дону и Южном Урале.
Управление, враждебными большевикам вооруженными силами, сосредоточенными на Дону, Южном Урале и Донбассе, взял на себя генерал А.М.Каледин. Однако противоречия внутри лагеря калединцев, переброска надежных советских формирований к месту противостояния в январе 1918 г. привели к военному поражению войск Каледина.
Атаман А.И.Дутов, выступивший почти одновременно с Калединым, вначале действовал успешно, захватив Оренбург, Троицк, Верхнеуральск, но в середине января 1918 г. от революционных солдат и балтийских матросов, а также местных советских отрядов, он тоже потерпел поражение, хотя и не окончательное.
В ноябре 1917 г. в Новочеркасске среди бежавших от большевиков оказались П.Н.Милюков, П.Б.Струве, М.В.Родзянко, Г.Н.Трубецкой, М.М.Федоров, Б.В.Савинков, генералы М.В.Алексеев, А.И.Деникин, А.С.Лукомский, С.Л.Марков. В начале декабря сюда прибыл сохранявший высокую популярность генерал Л.Г.Корнилов. В этой среде вызрела идея создания Добровольческой армии, в командование которой вступил Корнилов. К февралю ее численность достигла 4 тыс. человек. И хотя большевистские силы по численности заметно превосходили сторонников «Белого дела», весной 1918 года ликвидировать очаг антисоветского сопротивления на Юге не удалось. (А.С.Барсенков, А.И.Вдовин. История России. 1917–2009. Учебное пособие. М. АСПЕКТ ПРЕСС. 2010, с. 46–48).
Пока Советская власть находилась в процессе организационного формирования преимущественно в столицах, на окраинах бывшей империи оживились сепаратистские движения, которые только начинали себя проявлять, но они на данном этапе становления Советского государства не являлись главным объектом внимания большевиков, поэтому об этом позже.
Декретом о мире Советская власть надеялась остановить войну, полагаясь на пролетарский интернационализм в воющих странах и мировую революцию. Однако державы Антанты намерены были продолжать мировую бойню до победного конца, и для этого им было жизненно необходимо сохранить участие России в войне для оттягивания германских сил на себя. Поэтому они игнорировали предложения Советского правительства сесть за стол переговоров. Тогда Советская Россия начала вести сепаратные переговоры с державами Четверного союза, прежде всего, с Германией, которые велись в несколько раундов.
Но вопрос о возможности мира с Германией в середине января 1918 г. вызвал острейшую полемику и даже раскол, как в большевистской партии, так и в Советах. Ленин полагал, что мирный договор нужно подписать немедленно, дабы не спровоцировать Германию на военные действия против ставшей недееспособной русской армии. Однако большинство в ЦК было не на его стороне. Возглавляемое Бухариным («левые коммунисты») и Троцким, оно исходило из того, что германский пролетариат вот-вот поддержит русскую революцию, и его нужно (войной) немного подтолкнуть. В результате было решено всячески затягивать подписание мира. И процесс переговоров пошел в данном направлении.
В это время 27 января 1918 г. страны Четверного союза подписали в Брест-Литовске сепаратный договор с Украинской Центральной Радой, власть которой на тот момент была уже почти свергнута войсками Красной Армии. Германский блок гарантировал Раде помощь против большевиков, а советской делегации был предъявлен ультиматум. Троцкий на условиях германского ультиматума договор о мире подписывать отказался.
Осведомленное о печальном состоянии русских армий немецкое командование начало наступление 18 февраля, почти беспрепятственно захватывая все новые территории. И только 22 февраля немцы согласились на мир, предъявив более жесткий ультиматум, ответить на который предстояло в течение 48 часов. В ходе острейших споров, только угрозой своего выхода из правительства, Ленин 23 февраля склонил членов ЦК принять германский ультиматум. Делегация в составе Г.Я.Сокольникова (председатель), Г.В.Чичерина, Г.И.Петровского, Л.М.Карахана 3 марта от лица Советского правительства подписали продиктованный немцами документ.
Однако страсти среди большевиков продолжали кипеть. Но созванный специально для обсуждения этого подписанного мирного договора VII Экстренный съезд РСДРП(б) большинством голосов согласился с доводами Ленина и принял одобряющую резолюцию. Кстати, на этом съезде РСДРП(б) переименовали в РКП(б). Окончательно Брестский мир ратифицировал 15 марта IV Чрезвычайный съезд Советов.
В.И.Ленин назвал этот мир «похабным». (А.С.Барсенков, А.И.Вдовин. История России. 1917–2009. Учебное пособие. М. АСПЕКТ ПРЕСС. 2010, с. 62–67). Но данный мирный договор просуществовал недолго. В начале ноября в Киле началось восстание матросов германского флота, которое переросло в Ноябрьскую революцию. Все попытки подавить революционные выступления оказались безуспешными. 11 ноября 1918 г. капитуляция Германии перед странами Антанты была подписана. Ее союзники по Четверному союзу капитулировали ещё раньше. 29 сентября капитулировала Болгария, 30 октября – Турция, 3 ноября – Австро-Венгрия. Требования мирного договора с Германией, которые были исполнены лишь частично, Советская Россия прекратила выполнять.
Вторая проблема оказалась намного сложнее, чем предполагалось вначале. Что такое социализм на практике не ведал никто. Историки А.С.Барсуков и А.И.Вдовин представления К.Маркса о новом (социалистическом) обществе назвали утопическими. Творчество классика, по их мнению, было посвящено главным образом обоснованию исчерпания капитализмом своих возможностей (после этого утверждения прошло уже 172 года, а капитализм все еще не исчерпался и даже победил социализм в СССР и других соцстранах – прим. авт.) и неизбежности появления нового общества – социалистического. (А.С.Барсенков, А.И.Вдовин. История России. 1917–2009. Учебное пособие. М. АСПЕКТ ПРЕСС. 2010, с. 43). Причем социализм у него рассматривался как исторически неизбежный переходный период к бесклассовому обществу – коммунизму.
