Она помнила, что ей еще говорили. Она кому-то нужна, она – последняя деталь, но вот почему-то именно это рассказывать Альбину не хотелось. Ненароком еще решит, что она тоже из кошмаров вышла и всего лишь их шпион, которого подослали в их город.

– Ничего, – покачала головой Лиза и залпом опрокинула в себя чай.

– Ладно, – Альбин, поставив локти на стол, сплел руки в замок.

А на улице дождь все не прекращался. Похоже, они вовремя зашли домой. Конечно, самому Альбину уже нечего было терять, но возвращаться домой в мокрой одежде оказалось бы не самым приятным развлечением.

Дом. Черт, она ведь должна была вернуться обратно, чтобы закончить уже курсовую! Но, похоже, у ее наставника еще остались идеи, которые должны были ее задержать на порядок дольше.

– Ты что-то говорил про ваш язык? – Попыталась отвлечь его от неприятных мыслей Лиза. – Мне нужно ведь как-то управлять Свирелью и понимать, о чем вы там между собой говорите, – улыбнулась она.

Похоже, это подействовало, ибо Альбин тут же приосанился и вскочил с места.

– На самом деле здесь нет ничего сложного. Просто надо запомнить пару фразочек, а ругательствам ты научишься уже потом, – засмеялся он. – Старейшины ругаются на нас, что мы жестоко используем исконно древний язык только для того, чтобы управлять питомцами и красиво вуалировать ругань. Ну, простите, зато выглядит это крайне забавно, – Альбин подошел к высокому деревянному комоду, из которого вытащил листочек и фломастер. Сев теперь рядом с Лизой, он написал перед ней слова.

– Значит, так. Фи́рте – вперед, ха́рке – стой, фор-фи́рте – направо, лаф-фи́рте – налево и та́хта – быстрей, – все это Альбин сопровождал быстрым письмом, с простановкой ударения и переводом. – Я тебя мучить письменностью не буду, но просто знай, что если перед тобой такой древний фолиант, на котором все символы выглядят, как звезды, или даже целые созвездия в строчках – это звездный язык, – улыбнулся юноша, глядя на пытающуюся все запомнить Лизу.

Прекрасно, теперь у нее дома вместе с основной учебой будут еще лежать огромные тома по звездному языку, чтобы уж точно знать и выучить его. В конце-то концов, она не собиралась ограничиваться командами и какими-то словечками. Ей хотелось большего, особенно, если уж чем-то начинать заниматься, то в этом нужно быть лучшей.

Альбин же параллельно рассказывал ей историю их мира, как создавали язык и что происходило за все те годы, пока они сами не появились здесь.

Было видно, как он невероятно полюбил этот мир и абсолютно не хотел возвращаться в реальность. За все время их разговоров он даже и намекнуть не думал о том, что тоже когда-то, как и она, жил как простой парень, быть может, ходил в университет, даже дружил с кем-то. Альбин уже был частью Онейры и, похоже, смирился с судьбой, отчего все больше возникало вопросов о том, как же он долго тут находится? Быть может, даже дольше самой Лейлы?

Но возвращаются ли в такие миры, когда у тебя все хорошо? Наверное, нет.

А Альбин все говорил, и Лиза невольно этим наслаждалась. Так захватывающе, она старалась записывать абсолютно все, что он ей рассказывал. Пожалуй, с такой же скоростью и невероятной увлеченностью она сама могла говорить и о психологии.

Однако вскоре дождь на улице закончился, как и очередной рассказ Альбина.

Он решил открыть окно, чтобы впустить свежий влажный воздух, который тут же проник в каждый уголок комнаты. Яркие лучи закатного солнца проглядывали сквозь тучи, скользя по комнате и освещая собой все помещение. Интересно, а сколько было времени уже в ее городе?

– Кстати, а как смотреть по ловцу время? Я видела, как ты и Лейла на него заглядывались, но в упор не могу понять, как это работает, – покачала головой Лиза, снимая амулет и вертя его в руках.

Улыбнувшись, Альбин осторожно взял ее руки в одну свою, а другой принялся указывать на паутинку.

– Видишь, вот по этой стороне бегут капельки – это время. Сколько капелек видишь, столько часов. Если они перескакивают на другую паутинку, то значит, сейчас либо одиннадцать, либо двенадцать часов. А вот здесь, – он осторожно указал на другую сторону, как раз справа от центрального камня, – бегут минуты. Здесь так же, как и с часами. От одного до десяти на одной паутинке, от одиннадцати до пятидесяти девяти – на другой. Поверь, это поначалу звучит сложно. Потом научишься на глаз определять, – улыбнулся Альбин, отпуская руку Лизы и откидывая голову назад.

Он прикрыл глаза, шумно вдыхая свежий воздух и улыбаясь этому.

– Люблю запах после дождя. Кстати! Пойдем босиком побегаем? – Внезапно предложил Альбин, вскакивая с лавки и искренне глядя на Лизу.

Он сейчас серьезно? То есть босиком? Она ведь простудится и, вообще, разве это не ребячество?

– Да ладно тебе, – продолжал настаивать Альбин, – всего немного, и я тебя уже отпущу дописывать твою скучную курсовую работу, которая уже тебе сидит, наверное, по самое горло. Идем? – Он тут же завязал волосы в хвост, после чего снял с себя обувь и протянул руку Лизе.

Еще немного поколебавшись, она усмехнулась. И вправду, это ведь волшебный мир, так почему бы и не побыть тут еще совсем немного, особенно после дождя, ведь в городе вряд ли можно вот так вот просто танцевать по лужам, смеясь, впадая в детство. Пожалуй, терять было нечего.

Сбросив обувь с носками, Лиза позволила утянуть себя на улицу, где Альбин помчался вместе с ней куда-то вперед, громко смеясь и иногда отпуская ее, чтобы просто покружиться вокруг себя и «совершенно случайно» обрызгать Лизу.

Кап-кап-кап. Начался слепой дождь. Крупные капли падали сверху на пару, заставляя уже обоих промокнуть до нитки, но абсолютно не пожалеть о том, что они позволили себе выбежать наружу, лететь по улицам города и абсолютно ни о чем не думать.

Чтобы встать на высоком летающем мосту и, уперев в него локти и поставив на ладони подбородок наблюдать за тем, как на горизонте сквозь тучи простирается яркая радуга. И пусть вся эта реальная жизнь подождет, Лиза сейчас слишком счастлива.

Домой Лиза вернулась невероятно счастливая, пусть и промокшая до нитки. Оказалось, переход через тень не такой уж и сложный, как показалось сначала. Видимо, имя питомца было неким проводником в другой мир, ведь назвав свою Свирель, Лиза вновь вернулась в ванную комнату, где ловко ударилась мизинцем об стиральную машинку.

Ну, не все ведь должно быть идеально в этом дне.

А на улице тем временем уже стало очень темно. Наверное, около двенадцати или даже часа ночи.

Сняв всю одежду, Лиза повесила ее на сушилку, а сама накинула пижаму и подошла к большим старым часам, что висели в коридоре рядом с вешалкой.

Тяжелый золотистый маятник мерно отбивал секунды, а она, сняв с цепочки ловец, попробовала сверить время, как ей показал Альбин.

Забавно, похоже, амулет подстраивался под мир, в котором он находился, ведь точно показал время: одиннадцать часов, пятьдесят девять минут.

– Ладно. Всего пара страничек, я закончу курсовую, и она отправится руководителю, – сказала сама себе Лиза, садясь за компьютер.

Монитор ярко вспыхнул, чуть ослепляя ее и заставляя постепенно привыкнуть к холодному сиянию компьютера. Казалось, что сейчас абсолютно ничего не могло испортить настроение, разве что некоторые расхождения с основной гипотезой, но, по сути, преподаватели говорили, что она может и не подтверждаться.

Ловец показывал уже три ночи, когда Лиза закончила и отправила работу руководителю с большими извинениями и сотней оправданий и пометок. Ее должны были принять и понять, что она не такая уж и разгильдяйка. Всего лишь хочет сделать все на высшем уровне.

В этот раз в универ Лейла пришла в точно таком же черном виде, но смотрела на Лизу холодно и абсолютно не так, будто еще недавно рассказывала ей про мир Онейры.

– Училась значит? А мне даже не сказала вчера, что у нас сегодня пары. – Хмыкнула Катя, глядя на подругу. – А это что такое? – Она указала на татуировку в виде колибри. – Могла бы и по чесноку сказать, что в салон идете делать парные татухи. Вон, тоже на шее скорпион, – кинула Катя на новенькую и насупилась.