Как показывал его опыт, чем обособленнее деревня, тем выгоднее в ней сделки, поэтому он зачастую проводил в разъездах целые месяцы, выискивая самые интересные предложения. Так однажды дед нашел деревушку, безнадежно далекую и настолько никчемную, что она даже не имела названия, именно в ней, к слову, нам с тобой посчастливилось прожить жизнь.

Задолго до моего рождения графство Эрэнир постигла загадочная трагедия. Ее подробности мне неизвестны, есть только пара скромных теорий и догадок, которые дедушка изложил в своей книге. Однако, как бы то ни было, в результате мой предок оказался отрезанным от цивилизации, имея при себе лишь те скромные пожитки, которые он взял в очередную закупочную поездку. За неимением альтернатив дед со временем здесь обжился и даже создал семью.

Мой отец, как и я, был довольно поздним ребенком, вдобавок имел некую… особенность. При рождении его тело с трудом выполняло свои самые обыденные физические функции. Дедушка расстроился, но рук не опустил и со временем сумел добиться от сына в этом плане вполне приемлемых результатов. Однако ни о каких длительных путешествиях или пылающей в груди жажде приключений в случае папы говорить не приходилось. Свое призвание он нашел в качестве могильщика.

Земля на старом кургане не прогревается круглый год. Копать промерзшую почву всегда было нелегким трудом, зато торопиться в таких делах некуда, а усердия моему отцу хватало с лихвой. Одиночество и покой, идущие об руку с этим ремеслом, его тоже вполне устраивали. Словно безмолвный почтительный дух, он сутки напролет скитался по кургану, отгоняя диких зверей от могил, время от времени проводил погребальные ритуалы.

В те года работа могильщика была в большом почете, папа занимался своим делом, а деревенские в благодарность за хлопоты отдавали ему часть еды. Я пошел по его стопам, не один десяток лет трудился, не щадя спины, но с тех пор, как хворь покосила деревенские стада, людей куда больше стали заботить живые, чем мертвые. Очаровать деревенскую девчушку мне в свое время тоже не повезло, поэтому я, обессиленный годами и бездетный, оказался в совершенно безвыходном положении.

Сам знаешь, насколько голод беспощаден. Мои скромные запасы солонины быстро закончились, кожи со старых сапог хватило еще на пару дней. Отчаявшись, я решил пойти и выкопать последнюю могилу… Для себя. Однако совершенно случайно наткнулся на Элну. Девушка средних лет, она погибла задолго до твоего рождения. Одна из первых, кого я лично хоронил, но, несмотря на время, которое минуло с того дня, Элна ни капельки не изменилась. Ее бледное лицо выглядело так, словно только вчера холодная земля сокрыла его от дневного света. Меня осенило. Вечно ледяной грунт не дает телам гнить. Это был мой единственный шанс выжить…

Деревенские так и не догадались, или им просто не было дела. Видимо, в конце концов, куда проще отдать мертвого мне, чем маяться с ним самим.

– Почему ты не сказал мне?.. – не поднимая поникшей головы, прошипел парень себе под нос. – Ты обязан был… Постой. – Остатки разума покинули глаза мальчишки.

В мгновение ока он подошел к старику и, приставив ему к горлу нож, завопил:

– Моя мать! Что ты сделал с ее телом?! Говори!

Во взгляде Редлина вновь расцвел ужас. Казалось, старец пытается что-то ответить, но на деле из его горла вырывался лишь тяжелый хрип. Через мгновение свет в зрачках несчастного начал угасать. Свежая кровь обагрила руки юноши, теплая и липкая, она струилась на пол с его подрагивающих локтей. Держать старика уже было бессмысленно. Парень отстранился, а Редлин так и остался сидеть в своем кресле.

Безумие. Совершенно опустошенный, мальчик завалился на лежак и укутался в шкуры. Он беззвучно смотрел на горящее в печи пламя, языки которого плясали свой никогда не повторяющийся танец. Дрожь понемногу покидала тело. Сон начал медленно затуманивать глаза юноши, позволяя измотанному разуму наконец отдохнуть. Нет, он не спал как младенец. Ему снились кошмары.

Что-то слегка коснулось выглянувшей из-под шкур ноги мальчишки, как бы обвиваясь вокруг нее. Затем сильно сжало, почти до хруста. Парень попытался вскочить на ноги, но неожиданный рывок вновь свалил его на пол. Какое-то странное щупальце вцепилось в голень мальчика и резкими порывами вытаскивало его из хижины.

Перепуганный юноша хватался за все, до чего ему удавалось дотянуться, однако это не особо помогало. В последнем отчаянном усилии его ногти вонзились в деревянный пол. С каждым новым рывком они оставляли на нем глубокие царапины, но вскоре под натиском неумолимой силы начали надламываться и истираться один за другим. Еще рывок. С диким воплем мальчишка проснулся, подскочив на кровати. По его телу струился холодный пот, а сердце, казалось, вообще перестало делать паузы между ударами.

Спать больше не хотелось. Отдышавшись, парень первым делом закинул в печь немного дров. Первый долгий выдох сдул с уже заснувших углей пепел. Второй заставил их засиять приятным алым цветом, стремительно возвращая печной огонь к жизни. К концу третьего выдоха маленькие языки пламени с аппетитом облизывали недавно брошенные в него лакомства, уже похрустывая сухой древесной корой в качестве аперитива.

Редлин, по всей видимости, свалившийся ночью со стула, сейчас лежал на полу, взирая своими остекленевшими глазами куда-то в пустоту.

Сон, каким бы он ни был, помог мальчишке привести мозги в порядок. Теперь его сознание, отчасти переварив эмоциональную составляющую сложившейся ситуации, было готово к холодному, расчетливому осмыслению ее практической стороны.

«Никакого запаса еды у меня нет и не предвидится, а значит, уходить нужно сегодня же. Благо хотя бы понятно, куда идти. Горы – надежный ориентир, следуя ему, мне едва ли удастся заблудиться. Однако следы монстра тоже уходят на юг… Похоже, придется вернуться в деревню и пойти прямо по ним, так у меня хотя бы будет меньше шансов наткнуться на это существо лоб в лоб», – рассуждал юноша, перекладывая все оставшиеся в хижине дрова к себе в вязанку. Под конец процесса его взгляд сам по себе упал на лежавший у деревянного кресла труп.

«На коре и дубленой коже, конечно, можно протянуть какое-то время, но, боюсь, у меня нет выбора, – подумал парень, с ножом в руке направившись к Редлину. – Это будет запас… На крайний случай».

Холодное утреннее солнце, едва показавшись из-за верхушек сосен, бросило на опустевшую деревню свои тусклые рассеянные лучи. Со вчерашнего дня здесь мало что изменилось, только снега стало значительно больше. Сейчас им уже были заметены практически все напоминания о недавней трагедии. Улицы вернулись к прежнему запустевшему виду, а пустующие дома стонали от порывов ветра, слегка потрескивая распахнутыми, качающимися из стороны в сторону дверьми.

Единственным живым существом, скитавшимся в это утро по заброшенной деревушке, был среднего роста юноша, навьюченный до такой степени, что со стороны скорее напоминал ломового жеребца, нежели человека. Сегодня ему повезло. Изрядно заметенные следы монстра, берущие свое начало посреди центральной улицы, были едва различимы, но все же видны.

Разумеется, шагать по отлично спрессованному тяжелой поступью неизвестного существа снегу оказалось куда проще, нежели самостоятельно пробиваться сквозь сугробы. Однако, стоит отметить, в тяжелой меховой одежде сложно двигаться даже налегке, а если прибавить сюда полную сумку и плотную вязанку дров в довесок, то каждый новый шаг превращается в настоящее испытание.

Когда следы чудовища привели парня к опушке, он остолбенел под влиянием гремучей смеси переполнивших его эмоций. По обе стороны от оставленной монстром тропинки находились поваленные сосны. Судя по всему, тварь заламывала деревья, вставшие у нее на пути, с такой же легкостью, с какой человек сминает разросшуюся в поле траву. Вдобавок на обломанных ветках повсеместно виднелись следы крови, клочки одежды и даже куски плоти несчастных, которых существо, похоже, все же тащило с собой. Судя по кровавым отметинам, в высоту оно, вне всяких сомнений, в два-три раза превосходило взрослого мужчину. Мальчишку это, как ни странно, слегка успокоило. Зверь такого размера едва ли сумеет к нему незаметно подобраться, а значит, главное – не напороться на него самому.