Дорога отняла у парня немало времени, и только ближе к полудню среди деревьев наконец показалась хижина старца. Завидовать тут было нечему, совершенно стандартная для этих мест халупа. Практически полностью заметенная снегом, сейчас она скорее напоминала огромный сугроб, нежели чье-то жилище. Поравнявшись с ее порогом, обессиленный, но не растерявший по пути сюда манеры мальчуган первым делом освободил от ледяного завала входную дверь, а только потом уже постучал. Пару секунд спустя распухший от влаги засов жалобно проскрипел, тем самым приглашая гостя внутрь.

– Заходи, дружок. Только отряхнись хорошенько, – послышалось из хижины.

Звать дважды изрядно замерзшего и до ужаса голодного паренька не пришлось. Оказавшись внутри, он первым делом запер за собой дверь. Понапрасну расходовать драгоценное тепло в здешних краях было не принято.

Интерьер внутри халупы был обустроен, прямо скажем, без фантазии. Вокруг печки, стоящей посередине помещения, слева направо располагались: устланная всевозможными шкурами кровать, простецкий столик и деревянное кресло. Единственной деталью, резко отличающей этот дом от любого другого, являлся скромно расположившийся в дальнем углу книжный шкаф, щедро заполненный различной литературой. Любые рукописи в здешних краях не просто считались редкостью, а были по-настоящему немыслимы. Деревенские жители, впрочем, не находили в них никакой ценности, так как не знали грамоты. Юноша же, напротив, заучил все содержимое этих полочек наизусть и был безумно благодарен Редлину за то, что он в свое время научил его читать.

Старик, набросив на ноги волчью шкуру, невозмутимо сидел в кресле, лениво пролистывая свою любимую книгу «Про́клятый Эрэнир». Он был сухим, среднего роста человеком, прожившим куда дольше, чем стоило. Всякий волосок на его голове, от макушки до ресниц, давно поседел. Лицо, изборожденное морщинами, уже с трудом выказывало какие-либо эмоции, а светло-голубым глазам с каждым днем приходилось все сильнее напрягаться, чтобы разглядеть начертанные на бумаге символы.

– Рад тебя видеть, – сказал Редлин, ни на секунду не отрывая взгляд от книги.

– Я тоже, хотя гораздо больше хочу увидеться со своим обедом, – ответил мальчишка. Стряхнув остатки снега с сапог, он подошел поближе к печи.

– Твой паек на столе. Проходи, не стесняйся, можешь пообедать здесь, если хочешь. Поболтаем немного, как в старые добрые времена.

– Прости за прямоту, но в последнее время у меня в твоем присутствии пропадает аппетит, – грубо отрезал парень, незамедлительно направившись за ожидающим его мясом. Как обычно, это было несколько ломтиков чистой мякоти, без костей, кожи или сухожилий. Одним резким движением он упрятал их в нагрудный карман куртки, после чего пошел на выход.

– Какие глупости. Напридумывал себе ерунды, возомнив старика Редлина каким-то всемогущим колдуном, и теперь хочешь, чтобы я научил тебя тому, чего сам не умею, – посмеиваясь, пробубнил хозяин жилища мальчишке вслед.

Плотно закрыв за собой дверь, парень, запрокинув голову, сделал глубокий вдох.

«Конечно, глупости. Старый хрен, живущий на отшибе, почти не выходит из дома, при этом у него всегда находится свежее мясо в обмен на сухие дрова. Что в этом такого необычного? – юноша кисло ухмыльнулся. – С самого утра у меня во рту не было ничего, кроме талой воды, а отсюда до деревни путь неблизкий. Жаркая беседа с этим маразматиком может состояться и в любой другой день. Сегодня что-то совсем не тот настрой».

Вопреки ожиданиям, на дорогу ушел всего час, однако, выйдя на опушку леса, мальчишка замер. Холод сковал его, не давая пошевелиться. Что-то было не так. Снег… Снег в деревне был не такой, как всегда. Он был красным, багровым от крови. Сердце парня начало биться в безумном ритме, разжигая огонь в его жилах. Пару мгновений спустя ужас отступил, а в голове зароились тысячи мыслей.

Первым делом юноша присел на корточки, почти полностью укрывшись в сугробе. Прежде всего он хотел понять, насколько сейчас безопасно в деревне. Ее улицы пустовали, а дым уже не поднимался из печных труб. Двери домов, открытые нараспашку, с жалобным скрипом покачивались из стороны в сторону. В месте, некогда переполненном жизнью, пусть и, несомненно, увядающей, в данный момент царила могильная тишина.

Оценивая риски, мальчишка, словно статуя, просидел в снегу час с небольшим. Вне всяких сомнений, ему было необходимо осмотреть деревню, но все же отважиться на такой поступок оказалось непросто. Гнетущие мысли помог развеять дикий зверь, вовремя выбредший из лесной глуши. Молодая лисица, манимая запахом свежей крови, ярким оранжевым пятном начала приближаться к опустевшим домам в поисках легкой наживы. Плутовка не торопилась, неспешно подбираясь к цели с подветренной стороны, она периодически останавливалась, навострив уши и тщательно принюхиваясь.

Парень решил последовать ее примеру. С облегчением распрямив страшно затекшие ноги, он начал идти за зверем, выдерживая приличную дистанцию. По мере того как юноша приближался к месту трагедии, картина становилась все более ужасающей. На земле повсюду виднелись следы волочения, ведущие к центру главной улицы. Там на снегу появились внушительных размеров отпечатки ног невиданного им прежде существа. Без сомнений, их оставило что-то очень тяжелое, большое. След неизвестного отчетливо уходил на юг, должно быть, туда монстр и отправился, но откуда пришел? Не могло же нечто подобное просто свалиться с неба. Однако предаваться размышлениям мальчишка не мог, сейчас задерживаться в деревне стало слишком опасно.

Юноша отправился к своей хижине, которая, к его удивлению, оказалась нетронутой. Ее дверь была плотно закрыта и заметена снегом на полстопы, а внутри все лежало на своих местах. Вещей, особенно хоть немного полезных, у мальчишки водилось немного, поэтому сборы не отняли много времени. Он быстро смотал в рулон все имеющиеся шкуры, собрал в вязанку сухие дрова и упрятал в карман камни для розжига. По итогу получился весьма скромный набор, едва ли пригодный для выживания в дремучей тайге. Единственно возможный выход – мародерство.

Парень, стараясь лишний раз не шуметь, вышел из своей халупы. Стремительным шагом он направился к ближайшему брошенному дому, который, к слову, выглядел крайне жутко. На его двери виднелись царапины, местами с торчавшими из них вырванными человеческими ногтями. Какой-то несчастный, по всей видимости, держался за нее из последних сил. В самом помещении царил беспорядок. Всюду валялись разбросанные вещи, шкуры, посуда, посредине лежал перевернутый набок стол. Борозды, оставленные на полу жившими тут некогда людьми, указывали на то, что некая сила попросту вытаскивала их из дома одного за другим.

Немного опомнившись, юноша заметил еще не разобранную охотничью сумку, стоящую в дальнем углу хижины. Внутри нее нашелся топорик, глиняный котелок и приличный моток веревки. Также поблизости обнаружилось ростовое копье. Для мальчишки оно, разумеется, оказалось великовато, сам парень легендарным воителем также не являлся, однако в здешних краях путешествовать с оружием было куда безопаснее, чем без него. Дальнейший обыск хижины показался мальчугану бессмысленным. Все в деревне жили одинаково бедно, вдобавок теперь ему недоставало только еды, с которой, как известно, в здешних краях не возникало проблем только у Редлина. К тому же задерживаться в деревне было слишком рискованно: запах свежей крови легко может привлечь в нее зверей куда более опасных, чем лисица.

«Запах! – осенило юношу. – Мой дом был нетронут, так как пустовал. У этого существа, наверное, очень острый нюх. Вполне возможно, оно пришло сюда издалека, следуя за манящим ароматом оленьей туши».

Мыслительный процесс продолжился. Разумеется, существовал один способ, позволяющий сделать себя максимально неаппетитным для подобного рода хищника, однако бурного желания обмазываться содержимым выгребной ямы у мальчика не было.

Для начала он решил сходить к Редлину. Кто знает, возможно, ему удастся выпросить у старика немного еды в дорогу. Хорошо бы еще понять, куда вообще можно пойти. Парень никогда не слышал о каких-нибудь соседних селениях, вдобавок, даже если они существуют, сложно сказать, когда их постигнет незавидная участь его родной деревни.