До сегодняшнего дня, поправил себя Грейвз. Он поймал себя на том, что когда думает о последних новостях, ему хочется скрестить пальцы. Одержимый и суеверный. Сумасшедший. Пусть. Если для того, чтобы отомстить придется стать безумцем — он пойдет на это. Он на все пойдет, чтобы отомстить.

Когда он вошел, Фортуна даже не обернулась, просто махнула рукой.

— Смотри, — не дожидаясь вопроса, сказала она.

Пальцы легли на контроллер и в ту же секунду на стене возникло лицо, которое Малкольм Грейвз ненавидел больше всего в своей поганой жизни. Все экраны, казалось, слились в один, на который и вывелся до дрожи в руках знакомый профиль, но из-за того, что один из мониторов висел сильно в стороне от прочих, казалось, что Твистед Фейт лишился глаза — на его месте был лишь кусок стены наискось прорезанный черным шрамом кабеля. Фортуна подняла взгляд и выругалась, снова поколдовала над пультом и изображения на экранах сменились, но на каждом по-прежнему был Фейт. Несколько изображений, все разные, судя по качеству — стоп-кадры с камер слежения или очень плохое фото. В левом нижнем углу каждого экрана светились оранжевые цифры — дата. Где бы ни были сделаны снимки, Фейт появлялся там каждый день — как минимум в течении недели. Последний снимок был датирован сегодняшним числом.

— Где? — хрипло выдохнул Грейвз.

— Сумеречный сектор, где-то на территории старого порта.

Фортуна вывела на экран один из экранов карту, но Грейвз и так знал, о чем она говорит. До строительства Стринга большинству кораблей приходилось доплывать до конца залива и разгружаться в Сумеречном секторе, на нейтральной — а если быть честным, спорной — территории. Когда-то сектор процветал, но теперь настало время его упадка. Две корпорации, две огромных раковых опухоли, два паразита высосали из него все соки, чтобы влить кровь в новое сердце, а после бросили, оставив на откуп бандам и диаспорам нацменьшинств. Самое место для такого, как Тобиас.

— Как ты достала эти данные?

— Прислали по моему объявлению на одной из анонимных досок. Стоило мне кучи денег, но.. он там, на этот раз — по настоящему, понимаешь? Там не только фотки. Там адрес.

Грейвз понимал, еще как понимал. Ненависть бурлила в крови, требовала немедленных действий, но он уселся на кровать и принялся методично набивать патронташ. От своего занятия он отвлекся только когда услышал характерный писк активированного смартлинка.

— Куда это ты собралась? — спросил он, глядя, как Фортуна, закончив подключать «шок», активирует канал для второго пистолета.

— За задницей этого ублюдка.

— Ты уже выполнила свою работу, — сказал Грейвз. — Тебе не обязательно соваться в пекло.

Фортуна помотала головой. Пистолеты она держала перед собой дулами в верх, мигающие красные лампочки подсказывали Грейвзу, что запущена программа проверки и синхронизации.

— Это личное. Тебе ли не знать?

— Из-за того, что случилось с программой?

— Не только

— Тогда не понимаю.

Форутна положила пистолеты на стол, прямо рядом с контроллером. Цвет лампочки сменился на зеленый: синхронизация была завершена. Она наклонилась, так, чтобы их глаза были на одном уровне, приблизилась в плотную.

— Не понимаешь, да?

Она поцеловала его, быстро, зло, напоследок прихватив зубами губу.

— Все еще не понимаешь?

Грейвз покачал головой.

— Ты сделала плохой выбор, женщина.

— Тебя забыла спросить, — она повернулась к нему спиной, ненавязчиво оперлась ладонями о стол, демонстрируя одновременно и готовность схватиться за пистолеты, и соблазнительно оттопыренный зад. — Еще слово скажешь, получишь заряд из “трепета”.

— Я чист, забыла? Никакой сраной электроники.

— Это верно, сплошное мясо, — Фортуна обернулась через плечо, в ее голосе звучала насмешка — и что-то еще. — Трепет любит мясо. С чего ты вообще взял, что это шокер?

Грейвз смерил ее хмурым взглядом. Этот спор его уже утомил.

— Если хочешь пойти со мной, заткнись и собирайся, — недовольно сказал он.

— Будет исполнено, капитан!

Фортуна показательно отдала честь и прялась стаскивать с себя домашние джинсы. Грейвз поймал себя на мысли, что мысли о мести отступают на второй план.

Да нет, ерунда какая-то, подумал он, и продолжил отбирать патроны.

Когда они уже собрались было выходить, система напомнила о своем существовании требовательным писком. Фортуна метнулась к контроллеру, уставилась в один из экранов.

— Что там?

Она пожала плечами.

— Попрыгунчик прислал весточку.

— И что говорит?

— Что покопался в коде той программы и ему не нравится, что он нашел. Говорит, чтобы я бросала это дело.

— Херня.

— Я тоже так подумала, — сказала Фортуна, отправляя систему в сон.

Оказавшись на стоянке водного транспорта, Грейвз подумал, что ему повезло, что эта упрямая женщина набилась ему в спутницы. Очень быстро выяснилось, что никто из лодочников не горит желанием совершить долгую прогулку к Сумеречному сектору. На пристань любого из центральных секторов — пожалуйста, но тащиться добрый десяток километров ради того чтобы подставить свою задницу под случайную ионийскую пулю, да еще и без шансов найти пассажира или груз на обратный рейс желающих не было: жители Сумеречного сектора если и имели дела на Стринге, приходили и уходили туда своими путями.

Грейвз знал, у него бы не получилось их убедить, пришлось бы делать крюк через материк — молниеносный бросок до центрального сектора, и долгое нудное путешествие старой подземкой или автомобилем. Но Фортуна взяла дело в свои руки, и Грейвз опомниться не успел, когда они уже оставили за спиной Стринг и устремились к устью залива.

На полпути Грейвз обернулся — отсюда, с середины залива становилось понятно за что мост получил свое имя. Тонкая, практически непрерывная нить золотистых огней протянутая над водой между центральными секторами, изящные громады пилонов, тонкие, будто леска, ниточки тросов— Золотая Струна, торженство инженерного гения над природой, поражала воображение. По крайней мере с расстояния, на котором не было видно всей грязи и убожества припортового города.

Фортуна первой выскочила на берег. Затянутая в сверхпрочную кожу с защитной подкладкой из ноксианских ультратонких кевларовых нитей, с волосами, собранными в хвост, она на какую-то секунду показалась ему незнакомкой. Эта мысль отозвалась каким-то непривычным , почти тревожным чувствовм внутри. А он-то думал, там все выгорело, выженно ненавистью, так что ничего не осталось. Ладно, у него будет время разобраться в этом, если он конечно переживет эту ночь.

Малколм Грейвз был уверен, что сегодня в заброшенных доках сумеречного сектора останется как минимум один труп.

Он шагнул на причал, поудобнее перехватил Судьбу и огляделся.

Путь к мести был свободен.

========== 29/09/25 P-сектор ==========

29/09/25 P-сектор

Педали двигались по кругу, отсчитывая пройденные километры, лопатки мерно ходили под кожей в такт движению рук, майка потемнела от пота и липла к спине. Цифры на дисплее тренажера показывали, что тело работает на верхней границе полезной нагрузки, периодически их сменяла бегущая строка, настоятельно рекомендуя снизить темп, но Кейтлин не обращала на эти пожелания никакого внимания. До конца тренировки оставалось тринадцать минут, и она намеревалась провести их с максимальной пользой.

Тренажерный зал на двенадцатом этаже предназначался для рядовых сотрудников корпорации. Кейтлин могла бы воспользоваться другим, где было меньше народу, поскольку допускались туда далеко не все, и вовсе забронировать его для себя на определенное время. Но спокойствию и комфорту vip-зала она почему-то предпочитала толкотню и суматоху зала обычного, несмотря на очереди, громкие разговоры и постоянный лязг использующихся тренажеров. Ей почему-то нравилось находиться здесь, на залитом светом из панорамных окон этаже, среди всевозможных юристов и экономистов всех мастей, отчаянно потеющих в попытках сжечь как можно больше калорий за короткий «оздоровительный» перерыв.