— А кто пропал? Ребенок?

Лора поднялась, сдернула с доски объявлений листовку и положила на стол. Лукавая улыбка Томаса на фото выглядела удивительно неуместной.

— Видела его?

Софи бросила на фото быстрый взгляд и тут же отвернулась.

— Да я и в городе не бываю, — она постучала пальцами по столу. — Ладно, уже темнеет. Мне пора.

— Подвезти тебя?

— Нет.

Они вместе вышли на улицу. Софи попыталась закурить, снова и снова щелкая зажигалкой — и ветер каждый раз сбивал слабое пламя. Лора протянула руку, чтобы прикрыть огонек ладонью, но Софи шарахнулась в сторону.

— Я… — Лора спрятала руки в карманы. — Помочь хотела.

Софи молча кивнула и сунула сигарету за ухо. Щеки у нее покраснели. Кажется, впервые за все время их знакомства.

Она уехала и Лора еще некоторое время смотрела ей вслед, пока красный велосипед не скрылся из вида. Зачем ей было убивать Тома? Неужели она приехала на остров только для этого?

О коробке с делом Евы Лора вспомнила уже дома. Возвращаться в участок не было сил. Мысли, клубившиеся в голове, были слишком липкими и тяжелыми. Их нити, казалось, протянулись за ней от крошечного стеклянного кабинета и лежащей на столе папки. Жуткие, жестокие, обжигающие до дрожи мысли. Лора то и дело встряхивала головой, чтобы их отогнать. Где-то в больнице, в десятке миль отсюда, на холодном столе застыло тело Тома. Неестественно скрюченное, жесткое и заледеневшее, как дерево, в котором его нашли. Как вскрывают такие тела? Как вообще можно понять, что на самом деле стряслось с человеком, просто распоров ему брюхо?

Лора стащила ботинки и бросила в угол сумку. Внутри тяжело бряцнули гвоздики, которые она днем купила в мастерской. Лора собиралась проверить каждую раму и дверную притолоку, рассыпать соли у каминной решетки и под порог. Но теперь все это показалось ей глупой суетой. Она слишком устала.

Не раздеваясь, она легла на диван и натянула на плечи плед. Закрыв глаза, она размышляла о том, что не помнит, когда в последний раз спала наверху, в своей постели. Чтобы попасть в ее комнату, нужно было миновать коридор, пройти мимо пустующих комнат родителей и сестры. Двери в них были закрыты. Лора даже не помнила, как спальни выглядят изнутри, какой в них цвет стен и мебель. А как выглядят они сами? Она попыталась воскресить в памяти лицо матери — прямой маленький нос, голубые глаза, как у Лоры, узкогубый рот, светлые волосы, стянутые в хвост — все черты отлично вспоминались, но никак не складывались в единый образ. Он распадался и плыл, пока в какой-то момент не потускнел совсем.

Они были слишком далеко, на большой земле. Нереальные, как землетрясение в Японии и премия Оскара. Их голоса, иногда звучавшие в трубке телефона, их почерк на рождественских открытках, их фотографии давно существовали отдельно от них самих.

Лора попыталась посчитать, сколько лет сейчас Мерил — когда Джек и мама забрали ее с собой с острова, Мерил только начала ходить в начальную школу. А теперь, получается, уже окончила среднюю? Кажется, Мерил даже говорила об этом, когда они созванивались на прошлое Рождество. Лора вдруг поняла, что в этом году ее в первый раз не пытались пригласить на праздник. Прежде мама каждый год звала ее перезимовать на большой земле и отпраздновать Рождество с семьей. «В следующем году», — каждый раз обещала Лора. И оставалась на своем «куске скалы посреди моря». «Мы тут прячемся», — прошептала Ева и превратилась в старый вяз. У его черных корней блестела корона.

========== Глава 11 ==========

Лоре давно не было так сложно сосредоточиться на работе. Наушники все так же плотно обхватывали голову, возле блокнота с записями дымилась чашка кофе, в комнате звукозаписи — никого, только она. Лору слушает весь остров. Он готов побеседовать о чем угодно. О скором бале, о ярмарке на площади, об оттепели — остров хотел знать все. Но разговора по душам не получалось. Слова, выбирающиеся из нее, получались сухими, как палые листья.

— Завтра потеплеет, а через два дня ожидается дождь, будьте внимательны.

«Кажется, нас ждёт не белое Рождество, а зелёные газоны», — подумала Лора, но поняла, что не сможет выдавить из себя нужную интонацию, и просто включила следующий трек. — «Так и пролив оттает…»

Она вспомнила, что собиралась позвонить матери. Время приближалось к восьми. После работы будет ещё не слишком поздно…

«Мама», — нацарапала Лора в уголке страницы.

В дверях появилась Сара. Она казалась взволнованной сильнее обычного. Даже не дождалась, пока Лора даст знак, что можно войти, просто проскользнула внутрь и замерла на пороге.

— Что? — Лора стянула наушники. — Пришли результаты?..

— Результаты? Ах, нет, — отмахнулась Сара. — Я говорила с Нортон. Хотела получить ее комментарий для статьи. И угадай, что?

— Не знаю. Что?

Сара выдержала драматическую паузу. Лора успела поставить в очередь следующий трек. Она пыталась сохранять невозмутимость, но волнение уже поднималось в ней, отдавалось в кончиках пальцах.

— Что, что она сказала? — поторопила Лора.

— Она не знает Каплан.

— Что ты имеешь в виду?

— Она вообще ничего о ней не слышала. Никогда. Нортон ее не нанимала.

Лора смотрела в раскрасневшееся лицо Сары, глаза ее блестели, кажется, она была в полном восторге.

— Она просто вне себя! — прибавила Сара, когда молчание затянулось. — Кажется, готова примчаться на остров по льду, только бы взглянуть «этой мошеннице в бесстыжие глаза». Это просто бомба, дорогая!

— Ты уже сообщила полиции?

— Думаю, Нортон делает это прямо сейчас, — пожала плечами Сара. — Подумать только, эта Каплан так ловко нас надула. Нас всех!

— Фред всегда думал, что с ней что-то не так, — возразила Лора безо всякого энтузиазма. Его паучье чутье не обмануло. Лора же чувствовала себя преданной. Хотя Софи как раз не давала ей ни малейшего повода. О нет, она с самого начала дала понять, часто никакая компания ей не нужна. В ее лжи не было ничего личного. Только личная выгода.

Лора обвела невидящим взглядом свое рабочее место. До конца программы осталось ещё двадцать минут. Она не могла вспомнить, что собиралась пускать в эфир дальше. О чем она уже говорила?

Сара ушла, а Лора, поправляя наушники, продолжала отстраненно размышлять о Каплан. Вот почему она так взбесилась из-за статьи. Все вдруг обрело смысл. Все, кроме Тома и его смерти.

Она не поехала в участок. Она позвонила. Фред был уже дома, голос его звучал устало.

— Да, я уже знаю, Нортон в бешенстве, — Лора слышала, как он закурил и принялся постукивать по столу зажигалкой. — Теперь у меня есть повод оставить ее под арестом и спокойно дождаться результата вскрытия.

Лора кивнула, забыв, что Фред не может этого видеть. Она думала, есть ли у Каплан адвокат. Есть ли на острове адвокаты? Прежде она не задавалась этим вопросом. На ум никто не приходил.

— Это из-за… как это у вас называется? Проникновения со взломом?

— Угум. И для установления личности.

— Что это значит?

Фред шумно вздохнул. Лора ярко представила, как дым струится из его ноздрей, завиваясь по едва пробивающимся усам. Ему не терпелось поделиться. Теперь, когда оказалось, что все это время он был прав, ему хотелось смаковать свою победу.

— Никому только…

— Да-да, само собой.

— Ее документы — подделка. Довольно грубая, между прочим. Такие подростки покупают, чтобы в клуб пустили.

Лора зажмурилась и надавила пальцами на веки. В голове, где-то за глазными яблоками, зарождалась боль.

— То есть она даже не Софи Каплан?

— Она даже не Софи Каплан. Мы вообще не знаем, кто она. Ее отпечатков в базе нет. Тупик.

— Можно мне с ней встретиться?

— Тебе она тоже ничего не скажет.

Лора сама не могла объяснять, зачем пришла. Время было позднее. Она долго сидела в офисе, перекладывала бумаги, бессмысленно листала старые подшивки. Пыталась писать статью для рождественского выпуска, но слова не собирались в предложения. Время текло медленно, а мысли в ее голове — еще медленнее, невнятные, сумбурные.