– Прости, – прищуриваю глаза и тяну руку к его лицу. Он отклоняется.
– Дура, – грубо кидает Макс. – Ты мне нос разбила!
– Я… – заикаюсь, – я случайно. Извини. Подожди! – опомнилась и схватила салфетку с подноса мимо проходящего студента.
Я хотела помочь. Честно хотела. Позаботиться, утереть кровь, и тогда бы он взглянул на меня другими глазами. Как в любовном романе, наши бы взгляды скрестились, и он бы не смог больше забыть меня. Но это же я. У меня ничего не бывает просто. Хватаю салфетку и рукавом любимого худи задеваю бумажный стаканчик с горячим кофе. И, конечно, он падает, разливается и прямиком на штаны Макса. Он верещит от боли (напиток очень горячий), отпрыгивает от меня, а я виноватым взглядом оглядываю парня.
– Прости, – снова жалобный писк.
– Ты можешь ничего не делать?! – яростно гнусавит он.
– Эй, убогая, свали-ка отсюда! – откуда ни возьмись, появляется Света.
Она оттесняет меня в сторону, вырывает салфетки из моих рук и нежно вытирает кровь с лица Макса. Любовно гладит его, переминается с ножки на ножку, смотрит в его глаза. Вот прям как мне представлялось. Опускаю виноватый взгляд и ухожу, добавляя в конце:
– Извини.
На душе скребут огромные когтистые кошки, размером с гепарда, не меньше. Надо же так опростоволоситься. Я год мечтала, чтобы он просто взглянул на меня. И тут такой шанс! Но я, как всегда всё испортила. Меня называют убогой, потому что я неудачница. Нелюдимая и вечно влипаю в подобные ситуации. А ещё я звезда YouTube, ну в нашем универе точно. И знаете, как я заработала эту безумную популярность? Я просто шла с подносом еды по столовой, до свободного столика. Как всегда погрузившись в свои иллюзии, я не замечала ничего вокруг. Мой выдуманный мир лучше, там так хорошо. И вот я грежу о прекрасном и вдруг поскальзываюсь на чём-то. Как выяснилось позже, на разлитом киселе. Эпично лечу, вскидывая руками, а в них ведь поднос с супом-лапшой. Ну и, в общем, эта лапшичка очень красиво повисает на моих ушах. Все ржали, как ненормальные. А Светка в очередной раз не удержалась от комментария. «Полёт убогой. Только сегодня, господа», – прокричала она. И стоит ли говорить, что потом я отмывалась в женском туалете, обливаясь слезами.
В общем, это я. Убогая и неуклюжая. Но я не унываю. Иду по жизни смеясь, и плачу в подушку ночами. Но знаете что, однажды я утру нос каждому, кто не достойно относился ко мне. Нет, я не собираюсь мстить. Моя мечта иная. Я стану первой в мире поющей писательницей. Потому что мой голос сравнивают с соловьиной трелью. А эссе занимают все возможные призовые места. И не только внутри страны. И вот как раз такие моменты как нельзя лучше влияют на моё творчество. Душа плачет, а мозг рождает сюжеты. Но сегодня я не отправляюсь писать мемуары. Я уединяюсь под лестницей у окна, забираюсь на широкий подоконник с ногами и достаю потрёпанную розовую тетрадку на кольцах. Там мои личные мысли. Я старательно их записываю и, возможно, когда стану знаменитой, по ним напишут мою биографию.
«Дорогой дневник, – начинаю я, – сегодня я столкнулась с ним. И это мог бы быть самый незабываемый момент в моей жизни. Но я, как всегда, всё испортила. Максим мечта. Но однажды я дотянусь до своей мечты…»
Я теряю счёт времени, описывая события, излагая факты и свои фантазии. Иногда мне сложно определить, где вымысел, а где правда в моей жизни. Но не умей я мечтать, наверное, уже бы немножко свихнулась.
Я выбираюсь из-под лестницы, когда за окном начинает темнеть и мне становится плохо видно строки и буквы.
Исписала с десяток страниц. Хорошо, что из этой тетрадочки можно вынимать листы. Когда они заканчиваются, я бережно перетягиваю их ниткой и складываю в коробку под своей кроватью. На коробке написано «хлам», поэтому вряд ли в неё кто-то захочет заглянуть.
На улице тепло, весенний ветерок слегка колышет мои рыжие локоны, обдувая прохладой, а я, не спеша, иду к общаге. Последние весенние деньки вызывают чувство предвкушения. Лето всегда несёт в мою жизнь что-то необычное, волшебное, а иногда и трагичное. Но о последнем я стараюсь не думать.
Иду не торопясь. Не хочу столкнуться со Светкой. Может, она свалила на очередную вечеринку, тогда я спокойно смогу дочитать свой роман.
Вот бы она исчезла навсегда. Хотя мне не привыкать жить с неприятными людьми. Я четыре года провела в стенах детского дома. А там встречаются экземпляры похлеще Светки. Может поэтому, я уже не обращаю внимания на глупые шутки надо мной. Научилась закрываться от них.
Захожу в здание общежития, мило улыбаюсь вахтёрше и здороваюсь.
– Добрый вечер, тётя Маш.
– Здравствуй, Настенька, – отвечает женщина.
Взлетаю на второй этаж по лестнице и иду по длинному коридору. Мимо меня проходят люди. Кто-то улыбается, кто-то кивает. Я делаю то же самое. Но приближаясь к своей комнате, слышу дикий гогот Светки. Меня сразу передёргивает. Так хотелось, чтобы она ушла куда-нибудь. Открываю дверь и, не глядя в её сторону, прохожу на свою половину комнаты. Я плюхаюсь на кровать и замечаю, что в руках у Светланы исписанные листочки и она не одна. С ней два парня: Вадик и Славик. Мерзкие ребята. Они фоткают листы на телефон и периодически взрываются смехом. Игнорирую их. Может, лекцию чью-то копируют. Ложусь на живот и достаю книгу. Не терпится дочитать.
– Нет, вы только послушайте, – взрывается диким смехом Света:
«Когда я впервые увидела его, моё сердце сдавили железные тиски. А ведь он даже не заметил, как я застыла посреди дороги, разинув рот и пялясь на него. Он был словно Бог, спустившийся на грешную землю»
– Бог, етить колотить! – хохочет девица, а мне резко становится не до смеха, когда я понимаю, что за строки она читает.
Мой дневник! Как она могла? Перегибаюсь через кровать, задираю покрывало, надеясь на чудо, но его не происходит. Эта тварь выкрала коробку и бесцеремонно вскрыла её. Внутри закипает дикий ужас и злость. Мне хочется схватить её чёрные патлы и врезать как следует об стену. Даже видится, как она вопит от боли и заливается кровью.
Я вскакиваю и в один шаг пересекаю комнату.
– Быстро отдала! – кричу я.
– Ой, ой, ой, – закачала головой Светлана и вскочила на кровать, вытягиваясь в полный рост и поднимая листочки над головой. – А ты забери, – ёрничает она.
Парни вдруг поднимаются с её кровати и отходят в сторону. Может, надеются на женскую драку, но я не стану марать руки об эту дешёвку. Оглядываю Светку с ног до головы. Взлохмаченные чёрные волосы похожи на солому. Мини-юбка настолько коротка, что при желании можно разглядеть какого цвета её трусики, голый пупок. Она симпатична, но вульгарна. И что парни в ней находят? Доступность – вот ответ.
План неожиданно созревает в моей голове. Я хитро ухмыляюсь нахалке, а потом резко хватаю покрывало и дёргаю на себя. Естественно, Светлана теряет равновесие и падает. А пока она летит, я вырываю листки из её руки. Она приземляется и больно ударяется головой о стену.
– Где остальные? – нагибаюсь над стонущей девушкой.
– Ненормальная! – кричит она. – Ты меня чуть не убила, убогая.
– Чуть-чуть не считается. Где остальные страницы? – повторяю вопрос.
– Сумасшедшая! – вопит девчонка, держась за затылок. – Ты точно не в себе, Шамахина! Под столом они.
– Не трогай, пожалуйста, мои вещи, – спокойно говорю я, достаю коробку, перетаскиваю на свою половину и любовно складываю странички обратно.
– Ты ещё пожалеешь, – шипит «подруга».
Я игнорирую её. Прячу коробку на своё место и спокойно беру томик романа. Уж очень хочу дочитать. Но спокойствие моё наигранно. Меня мелко трясёт изнутри. Я не могу показать этого окружающим, поэтому стараюсь переключиться. Читаю строчку за строчкой, но не понимаю ни слова. Сердце истошно колотится в груди, я стараюсь его утешить. И хорошо, что Светка со своими дружками покидает нашу комнату. Оставшись одна, я глубоко вздыхаю. Рваными глотками воздух наполняет лёгкие, а тремор в руках так и не хочет проходить. Перекатываюсь на спину и прижимаю к груди интересную книгу.
