Они в молчании прошли до конца аллеи, и парк Горького разразился радостными возгласами.

- Я же говорил, что всё будет в порядке! – воскликнул Холмогоров и смачно чмокнул Женьку в щеку. – Красотка!

И он вдруг метнулся на соседнюю аллею.

- Ты куда? – в голос спросили Филатовы.

Через две минуты Космос уже нес огромный рожок мороженого и кулёк с жевательным мармеладом.

- Держи, и пусть всё слипнется, – радостно загоготал он, вручая сладости подруге.

- Спасибо, – не сдержала улыбку Женька. – А вы, кстати, что тут делали?

- Ну как что! Имеют право два мужика после тяжёлой работы пойти прогуляться в парк аттракционов?

Филатова столкнулась со смеющимся исподлобья взглядом брата.

- Много мартышек настреляли?

- Да ты шо, по мартышкам – никогда. Мы вообще оседлали крыльеносцев. А что? Я покорил себе лебедя, а Теофило шмеля какого-то.

Женька догадалась, что они катались на карусели. Вопрос, как они этого добились, уже отпал, достаточно было вспомнить сцену с тремя мужиками на аллее.

- Так, время баиньки, – постучал по циферблату на своих наручных часах Валера.

- Пральна, Женьку в люльку, тебя под бочок Томки, а меня ещё ждут…

- А тебя уже ждёт отец с ремнём, – засмеялся Фил, – за то, что всё карманные деньги на мороженое потратил.

- Он девочку угощал, это зачтётся, – посмеялась Женька.

- Вот, Филатовы, – цыкнул языком Космос. – Вы всегда такие язвы? А, да, че я спрашиваю, всегда…

- Ну почему, иногда мы ещё спим, – парировала девушка.

- И летаем на шмеле.

- Ну кто на шмеле, кто на пчеле, – беззлобно усмехнулся Холмогоров и тут же получил тычок в ребро от Женьки. – Ай, ну больно же! Я всегда говорил, что у тебя тежелая рука, Филатова!

- А у тебя – слишком длинный язык, Холмогоров.

- Да я же пошутил!

Решено было отвезти сначала Женьку, потом остальных по домам. Троица вернулась к верно ждущему их Косте, и тот повёз их по указанным местам.

- Не, я до последнего не верил, что ты живёшь в хате Пчёлы, – охнул Космос, помогая девушке войти в квартиру. – Фил, запасаемся валидолом.

- Лучше пневматом.

Женька скривилась.

- Хорош уже вам. Ничего личного, просто слежу за квартирой.

- Ага, и за телеком, чтоб не сбежал, – Космос помахал проводом от телевизора. – Вон, точно, у него уже хвост отваливается.

- Кос, кончай, – отмахнулся Фил, усаживая Женьку в кресло. – Я надеюсь, ты вернёшься домой, как только Пчела прилетит. Не захочешь жить с мамой, решим вопрос. Но лучше в твоём состоянии быть под присмотром…

- А что с моим состоянием? Сами видели, уже могу ходить.

- Я переживаю, пойми.

- Пойми, я тоже, – поднял руку Космос.

- Охотно верю. Но можно я буду решать вопрос сама?

- Однажды ты решила вопрос сама. Все знаем, чем это кончилось…

Женька вспомнила всё за последние годы и невесело согласилась. Здесь ей парировать было нечем.

- Спасибо за вечер, мне этого не хватало.

Парни улыбнулись и, распрощавшись с Женькой, покинули квартиру. Несмотря на все происшествия за прошедшее время, девушка искренне заулыбалась. Ей действительно недоставало внимания брата и таких беззаботных моментов, как раньше. Даже 89-й год, богатый на насыщенные события, слезы, размолвки, выяснения отношений, первые чувства, был так близок и дорог её сердцу.

Витя, как и обещал, набрал Женьке будучи уже в аэропорту. Приближаясь к стойке регистрации, он громко, дабы перебить многочисленные голоса других пассажиров и объявления диктора, произнёс в трубку:

- Привет, Женек. Ну что, где-то через пять часов ожидай.

- Привет, – в груди у Женьки отчего-то приятно защемило. И правда не забыл, позвонил. – Хорошо, жду. Удачного полёта.

- Спасибо. До встречи.

От Джулии не укрылось, что губы Пчелкина дрогнули в едва заметной улыбке. Она пробежала пальчиками по его плечу:

- И всё же тебе не грустно улетать.

- Почему? – лицо Вити вернуло лукавый вид. – Я буду скучать, – он потянулся, было, к её губам, но девушка ловко уклонилась, и поцелуй угодил ей в щеку.

- Не верю, Витенька.

- Ну что, в общем поездка выдалась продуктивной, как считаешь, мой добрый переводчик?

- Язык бы тебе ещё подтянуть, и было бы шикарно.

- Тебе не понравилось моё владение языком? – в глазах Пчелы сверкнули чëртики.

Джулия уловила двусмысленность фразы и ухмыльнулась.

- Отчего же, на личных занятиях ты показал себя превосходно. Но вот с партнёрами мог бы и постараться.

- А я приверженец классического дуэта.

- Болтун, – покачала головой Джулия. – Надеюсь, твои старания не пропадут в России.

Витя в ответ хмыкнул. Она говорила это с лёгкостью и улыбкой, и да, ему правда нравилась эта девчонка, первая за столько времени не возлагавшая на него никаких надежд, как было с остальными. Они оба чётко понимали, чего хотели друг от друга, а лёгкая влюблённость была отличной приправой к их дуэту.

- Ты прекрасна, Джулия. И это чистая правда.

- Я знаю, Виктор Пчелкин, мой дорогой бизнесмен, – девушка наградила его лёгким, как ветерок, поцелуем в уголок губ и пошла, напоследок махнув холёными пальчиками: – Салют!

И ни одного намёка на то, что будет ждать звонка или новой встречи. Золотая девчонка.

Женька, опираясь одним коленом на табурет, хлопотала около плиты. Желание приготовить что-нибудь вкусное к приезду Пчелы поселилось в её голове ещё с раннего утра, но оставались сомнения, нужно ли это вообще делать. Какое-то детское упрямство засело внутри, и девушка решила – если позвонит, тогда она проявит свои кулинарные способности. Да и продукты в холодильнике будто слёзно просили наконец их использовать.

Решено было запечь в духовке овощи с мясом и приправить это сливочно-чесночным соусом. На кухне горячий от готовки воздух пропитался приятным ароматом с нотками трав и специй. За шумом мощной вытяжки и открытой в кране воды Женька не услышала, как в коридоре открылась дверь, а затем на кухню прошёл Витя. Ещё с порога он почувствовал до невозможности вкусный запах домашней еды, улыбнулся, вспоминая, как всегда приходил домой после уроков или прогулок, а мама уже встречала их с отцом накрытым столом.

- А что это у нас тут будет? – раздалось так неожиданно за спиной, что Женька вздрогнула, роняя нож в металлическую мойку. Её повело, и табуретка готова была вылететь из-под колена. Но ситуацию спас вовремя среагировавший Витя. Он выставил руку под её спину и ловко вернул табурет обратно. – Я, конечно, привык к разным реакциям, но в обморок от меня ещё никто не падал.

- Дурище, – выругалась севшим от испуга голосом Женька, ополаскивая нож, – ну кто так подкрадывается!

- Я, Великий и ужасный, уууу, – он сделал нарочито жуткое лицо, но Филатова только рассмеялась. – И вообще-то я с порога тебя звал, кто ж знал, что у тебя тут такая какофония звуков, битбокс отдыхает. – И он стянул из-под ножа ломтик помидора. – Так что готовим?

- Мясо с овощами.

- М, звучит неплохо, – Пчела уселся на стул и облокотился на крышку обеденного стола.

Женька нагнулась к духовке. Витя невольно стал ловить её жесты: тонкие руки в мелких шрамах ловко расправились с помидором, ножка на табурете хаотично крутила стопой круги в такт мелодии, которую девушка мурлыкала себе под нос. Она стояла такая простая, домашняя – в его длинной, доходившей ей до колен растянутой футболке, которую он давно не надевал и зачем-то хранил в нижнем ящике шкафа.

Теперь он понимал, зачем – чтобы Женька нашла, и теперь от неё веяло беззаботной юностью, тёплыми летними днями, когда они ещё не были теми, кем являются сейчас.

Июнь 1989

Впереди оставалось ещё два экзамена, и Женька не отрываясь сидела за книжками по анатомии. Прав был Павел Георгиевич, смеётся тот, кто смеётся последним. Анатомия ошибок не терпела, но и женькино терпение уже кончалось. Как назло сегодня на улице было так тепло, не жарко, а именно тепло, в распахнутое окно влетал прохладный ветерок, шелестел желтовами страницами распахнутых толстых учебников, словно дразня Филатову. Солнце было в самом зените, его лучи проворно вползали в комнату Женьки и растекались по стенам, письменному столу и тетрадям с конспектами. Слышался детский смех, звонок велосипеда и из соседнего дома вовсю играла песня Шатунова “Лето”.