- Закрытая черепно-мозговая травма – раз, – Пчела медленно надвигался на прикованного парня. – Ей повезло, она сильная. А вот насчёт тебя, сыкло облëванное, я не знаю. Зато сейчас есть прекрасный способ проверить твой черепок на прочность. А какой уже перелом будет – одна судьба знает, да? Ты же веришь в судьбу?! – Витя подпëр его подбородок холодным наконечником биты. – Тогда молись, сука, чтобы ты дожил до конца всего списка её травм.

Металл впечатался в черепную коробку, и послышался хруст. Никите казалось, что по его голове проехал товарный поезд. После первого удара он понял, что перед глазами плывёт пелена и все взрывается мириадами ярко-красных вспышек.

- Эй, неее, – протянул Пчела. – Ты куда так быстро отключаешься? Кос!

Космос повернул вентель, и мощная струя воды ударила из шланга Никите в лицо. Боль сковала всю голову и потекла вниз по позвоночнику.

- Кос, как думаешь, закрытая Чмт уже есть? – нарочито громко поинтересовался Фил.

Холмогоров усмехнулся, свесив голову на правую сторону.

- Не знаю… Но лучше пусть пока будет в сознании, а то не сумеет насладиться процессом.

- Перелом грудной клетки – два, – продолжил Витя. – Фил?

Валера, стоявший сзади Никиты, резко потянул спинку стула и опрокинул его вместе с парнем навзничь. Зрачки Никиты с ужасом расширились, когда он увидел над собой огромную горловину металлической трубы, по спуску которой к выходу с неумолимой скоростью что-то летело и грохотало. Цех разразился диким воплем, когда на туловище обрушился град битых кирпичей. Дышать стало невозможно.

- Он там жив ещё? – крикнул друзьям Космос.

Фил подошёл к прибитому кирпичной кучкой Никите и ногой раскидал коричневые осколки, не забывая при этом несколько раз от души пнуть его мыском кроссовок по рёбрам. Никита стонал и плакал, лицо напоминало отбивную, перепачканное кровью и пылью.

- Живой.

- Так, третья часть Марлезонского балета – перелом таза. Ну, тут углубляться не будем особо, а просто пройдёмся по всем суставным и костным отделам нижних конечностей. Фил, подними его.

Валера одним рывком правой руки вернул Никиту в вертикальное положение, игнорируя всё звуки, издаваемые им.

В руке Пчелы возник пистолет. Глаза Никиты были готовы вылезти из орбит, в них застыл ужас, липкие пальцы страха сковали спину.

- Нет, – выдохнул он, изо рта непроизвольно потекли слюни, он стал задыхаться и плакать, плеваться страхом. – Умоляю!

Первый выстрел раздробил в осколки правую коленную чашечку. Второй выстрел – левую. В мучениях Никита затрясся и заорал от обжигающей, всепоглощающей боли.

- Да он уже инвалид, Пчёл, – хмыкнул Космос, поравнявшись с друзьями.

- Не суждено только тебе пенсию получить, старик, – беззаботно развёл руками Витя и прицелился в большую берцовую кость. Выстрел. И ещё раз во вторую. Левое бедро. Выстрел. Правое – выстрел. Фонтаном брызгала кровь.

- Стой, стой, – Фил перехватил его руку с ПМ и взял Пчелкина за плечо. – Успокойся…

Надрывные истошные крики Никиты гулко разносились по огромному помещению. Волна омерзения и жгучего раздражения затопила Витю, и он с триумфальным животным ревом вырвал руку из хватки Валеры и выпустил в лоб Никиты две последние пули. Парня затрясло в предсмертных конвульсиях, и стул вместе с ним рухнул на грязные гранитные плиты, залитые густой бордовой кровью.

- Пчёл, ну договаривались же, – разочарованно произнёс Фил, хлопнув друга в спину. – Белого дождаться.

- Примите мои искренние извинения в связи с покорнейшим к вам почтении, – картинно поклонился Пчелкин и смачно плюнул в сторону обмякшего тела Никиты, затем махнул двум невозмутимым типам, стоявшим со сложенными на паху руками и всё это время молча наблюдавшим за процессом. – Пакуем!

- Куда его? – спросил один из них у Фила.

Тот молча кивнул в сторону огромной бочки с цементом.

====== 18. Ты страшный человек ======

Комментарий к 18. Ты страшный человек Видео к фанфику вы можете посмотреть в телеграм-канале: https://t.me/bratyapolubony/4

- Я не хотел! – орал Никита, сидя в мрачной комнате в доме матери, и бил себя по лбу ладонями. – Не хотел! Ангел, прости меня, прости! Я лишь пытался тебя припугнуть. Но так – я не хотел! Я же не убийца! Я не хотел!

Он повторял эти слова, словно молитву, будто бы и в самом деле надеялся, что его монолог долетит до Женьки. Он плакал и бил себя с новой силой, а внутри понимал, что рано или поздно с ним сведут счёты её люди. Но не думал, что так быстро.

Когда он упал в ковш экскаватора, а потом увидел сверху лицо Пчелкина, то понял, что ему точно не отвертеться. Когда увидел брата Женьки и ощутил, насколько крепки его кулаки, пришёл к неутешительному выводу, что его искалечат так, что родная мать не узнает. И только заметив в руках Вити пистолет, осознал, что это конец. Его пристрелят, как последнюю шавку. Единственное, что смог понять затуманенный болью мозг, – Женька жива. Никита не мог говорить, всё его желание объяснить произошедшее и искреннее сожаление даже для него самого казались такими жалкими, что здравый смысл уверил – лучше молчать. И это был единственный правильный вариант, который он выбрал за всю свою жизнь.

- Ты точно чокнутый, – Саша ткнул пальцем в направление Пчёлы. – Лояльнее никак нельзя было?

- Лояльнее? – Витя нахмурился так, что стала заметна избороздившая лоб сеточка морщин. – Белый, ты видел её? Ты понимаешь, что он псих конченный был? И после этого ты говоришь, что стоило бы быть помягче? – ведь только он знал, что Никита прикладывал руку к Женьке до этого.

- Я нисколько не сомневаюсь, что он больной на голову. Был… Но буквально превратить мужика в рагу… Что у тебя в башке, Пчёл?

- Опилки, – хихикнул Космос. – Ладно, Сань, успокойся. Все были на эмоциях…

- На эмоциях… – эхом отозвался Белов и закурил. – Почему тогда ни ты, ни Фил так изощрённо не поиздевались над этим ландухом?.. – в ответ была тишина. Космос равнодушно пожал плечами, Витя отвёл взгляд за окно. – Пчёл, ей богу, я тебя боюсь.

Датчики показателя пульса громко запищали, и медсестра, чуть не подавившись чаем, бросилась к Женьке, а затем полетела за врачом.

Когда Филатова резко распахнула глаза, сердце в груди бешено колотилось, а по телу разливалась волна приятного холода. Первой лихорадочно мелькнувшей мыслью было то, что она дома, и ей приснился кошмар. Неожиданно яркий свет ослепил её, и в первую секунду Женька ничего не видела. Но когда зрение вернулось, сердце в груди отчаянно дернулось.

На Женьку тяжелым кузнечным молотом обрушились воспоминания: свадьба Валерки, друзья, мама… Танец с Витей, сбежавший Никита, их ссора дома… И то, как он выталкивает её из окна.

Женька попыталась вздохнуть, и жгучий взрыв боли появился в груди. Стало быть, гребаный аттракцион её жизни сделал очередной лихой вираж.

Она попробовала пошевелиться, но попытка не увенчалась успехом, будто все кости были сделаны из свинца. Голова раскалывалась до тошноты. Женька смутно сообразила, что лежит на чем-то удобном, накрытая белой простыней. Где-то рядом разговаривали, но голоса казались отдаленными, смазанными.

Она заметила, как дверь слегка приоткрылась, и внутрь кто-то вошел, ступая мягкими, еле слышными шагами. Все внутри девушки сжалось в ожидании.

- Жека, – раздался нежный голос брата. – Женька, слышишь?

- Валерка, – прошептала девушка, и её рука потянулась к его широкой ладони. Не в силах больше сдерживаться, Женька разразилась слезами, что-то бессвязно бормоча. Фил придвинулся к ней ближе, боясь дотронуться да её покалеченного тела, едва обнял за плечи и поцеловал в лоб. Он говорил какие-то утешительные слова, но сестра их не слышала – ее захлестнул шквал эмоций, снося когда-то установленные психологические барьеры, ошеломляя своей мощью.

- Как ты себя чувствуешь?

Филатова поджала губы, напрасно пытаясь остановить поток слез. Её вниманием целиком и полностью завладел Валера. Сердце в груди колотилось так сильно и быстро, что грозило выпрыгнуть. Она не сводила с брата взгляд, всматриваясь в родные черты до боли в глазах.