- Это еще что за перец? – Швед, отставив пиво, выпрямился, пытаясь получше разглядеть приближающегося Белова, затем свистнул братве и махнул рукой.

- Это тот чепух, который Мухе башку раскроил, – уведомил его третий, здоровый мужик.

Каверин, до этого самозабвенно жевавший хвост сушеной воблы, откинул закуску на песок прямо себе под ноги и тоже поднялся вслед за Шведом. Саша шел степенно, на ходу спрятав в карман свои наручные часы, аккуратно оценивая взглядом обстановку вокруг. Швед медленно двигался в его сторону, к нему уже спешила остальная братва, бросив мяч, и тоже в недоумении смотрели в сторону Белова.

Заметив, что Володя засобирался, Швед окликнул его:

- А ты куда это лыжи навострил, мент? Очко жим-жим? Ты погоди, посмотри представление, потом Мухе передашь.

Каверин поёжился, но уходить не стал, молча кивнул и подошел ближе. Саша поравнялся с людьми Шведа, и тот остановил уже, было, собравшегося в сашину сторону здоровяка:

- Стой, давай послушаем, что скажет.

- Ты че, Швед? Да его порвать нахрен, и всё!

- Я сказал, – Швед посмотрел ему прямо в глаза, – стой.

Белов стоял перед люберецкими без тени страха, выпрямив спину, и братва заметила его спокойствие и сдержанность.

- Вам прекрасно известно, с чего все началось. И вы считаете, что я не прав. Но объяснять я ничего не буду, так как это дело касается только нас с Мухой. Я знаю, чем рискую, приходя к вам сюда в одиночку. Но пришел я сюда с целью решить наш конфликт по справедливости. Выйти с Мухой один на один. И у вас есть два выбора – убить меня здесь и сейчас, или дать разобраться самим. Выберете первое – ваше право. Но тогда в городе все узнают, что вы грохнули того, кто пришел к вам в гости. Моя жизнь сейчас не важна. Но важно то, что скажут люди. Если они про меня или любого из вас скажут, что он – фуфло, зачем тогда жить, правда?

Саша обращался ко всем присутствующим, периодически глядя в глаза близ стоящих, но вся его речь – рассудительная и спокойная – напрямик была адресована Шведу. Тот в свою очередь медленно поводил рукой по затылку, сдвинув кепку на глаза.

- Знатно звонишь, пацан. Но есть еще одна проблема – вчера в Котельниках кто-то проломил голову еще одному из наших, Слону. Слыхал про такого?

Белов, четко уверенный, что ничего о подобном не слышал и, тем более, понятия не имел о том, кто такой Слон, лениво пожал плечами.

- Вот мы и думаем, не твоих ли это ручонок дело?

- К этому я не имею никакого отношения. Развязывать войну с вашими я не собираюсь. Муха влез не в своё дело, и требовать жизнь человека, который не затевал с ним конфликт – это недостойно. И я объяснил свое намерение.

Братва, окружившая Сашу кольцом, стояла молча, периодически переглядываясь. Смотрели они на Белого без тени агрессии, кто-то довольно хмыкал, кто-то задумчиво хмурился. Швед тоже переглянулся с рядом стоящим бугаем и Кавериным, затем с неохотой протянул:

- Ладно, мы еще в этом разберемся. С Мухой твое предложение тоже обкашляем. Гуляй пока, пацан. Когда понадобишься, мы сами тебя найдем.

Швед на пару секунд еще задержался взглядом на Саше, затем развернулся и зашагал прочь, а за ним, как по ниточке, двинулась остальная братва. И когда Белов остался совсем один, он медленно опустился на песок и тяжело вздохнул. На груди немного отлегло, с плеч словно свалилась тяжелая плита. Теперь надо было срочно поведать о благоприятном исходе данной беседы пацанам.

Но как только Белов рассказал в подробностях о встрече с люберецкими, ожидания о положительной реакции друзей не оправдались. Космос будто с цепи сорвался и метался по беседке, как загнанный зверь.

- Сань, ты че, совсем чокнулся? – он склонился над опешившем Беловым, размахивая руками. – Тебе реально мозги так встряхнули, перестал соображать, к кому ты поперся? Ты нас че, за последних лохов держишь?!

- Хорош орать! – Белов сердито взглянул на Холмогорова. – Лучше было бы, если бы тебе башку снесли? Это – моя проблема, и я ее решаю.

- Ошибаешься, Белый! Это наша проблема! Мы с первого класса вместе, и решаем все проблемы тоже вместе, если ты забыл! Мы бригада, в конце концов! А ты поперся хрен знает куда, умник, блять!

- Один на один – ни толпа против одного, все по чесноку! – стоял на своем Саня. – И достал ты меня уже своей бригадой! Я все решил – и точка!

Космос затрясся от накатившего раздражения и, поддавшись порыву, толкнул пальцами голову друга. Он хорошо знал Белова, что его, если уперся во что-то, ни за что не сдвинешь. Один на один Белый не боялся никого, и подсознательно Холмогоров верил, что Саня победит, но так рисковать было никак нельзя.

- Ты не должен был соваться туда в одиночку, Сань, – вклинился в спор Пчёла, подкурив сигарету, – ты ж их ни хрена не знаешь, они на всю голову отбитые.

- Да прав Саня, – не согласился с ними Фил, задумчиво разминая запястья, – дурак только, что один поехал, загасили бы толпой, и все дела…

Повисло гробовое молчание, пока Белов не вспомнил о том, что Швед упомянул про…

- Еще был спрос за какого-то Слона. Якобы вчера в Котельниках кто-то пробил одному из их братков черепушку. Решили на меня повесить, по ходу, только я вообще не при делах.

Друзья напряженно переглянулись, и для Саши это не осталось незамеченным. Космос плюхнулся на скамейку, обхватив лицо руками, Фил заметно напрягся, нервно постукивая кулаком по деревянной балке, поддерживающей крышу беседки, Пчёла раздраженно поморщился и тихо рыкнул.

- Что я опять не знаю? – обреченно развел руками Белый.

- Я это сделал, – отозвался Витя.

Глаза Белова округлились, он резко подскочил с места и подлетел к другу, схватив его за отвороты олимпийки.

- Нахрена?! Это вы так вопрос урегулировать поехали, бригадиры хреновы?!

Пчёлкин готов был вот-вот сорваться, и Фил увидел это по глазам друга, поэтому подлетел к пацанам и оторвал руки Саши от груди Пчёлы.

- Угомонись, Белый! – Валера развернул его к себе. – Этот… эта сука… чуть Женьку не изнасиловал…

Белов тут же замер, ошарашенно глядя то на Витю, то на Фила, затем оглянулся на Космоса, будто ждал подтверждения сказанных слов. Холмогоров, закурив, посмотрел на него и молча закивал.

- Как это произошло?

- Мы поехали с Косом в Котельники, на одну точку, – начал объяснять Пчёла, небрежно разглаживая майку, – разведать обстановку у местных пацанов, все чин-чинарём, и тут… Тут видим, в баре Жека сидит, с ней Дунаев и еще какой-то кент. Ну залетели туда, ее не нашли, наехали на Дунаева… Отыскали ее около туалетов, тот мудак с нее уже трусы стягивал. Ну и всё… Потом уже поняли, кто такой. Привезли ее сюда, она в истерике. Позже уже сказала, что он ее, оказывается, узнал, – он злостно пнул пробивающийся сквозь старые дощатые полы беседки сорник. – Только хрен его знает, откуда.

Космос поравнялся с друзьями и осторожно положил ладонь на плечо Белому.

- Он бил ее, Сань. Пойми, там вообще другого выхода не было…

Саше сделалось не по себе, последний раз такие чувства он испытал, когда увидел в Люберцах Ленку. Разукрашенную куклу, на которой бирку клеить было негде. Тогда его сознание перевернулось на все триста шестьдесят градусов. И казалось, что дальше некуда. Но после этих подробностей он осознал, что обстоятельства подняли планку до небывалых высот.

- Как она?

- Спит, – ответил Фил, и в его взгляде читалась ничем не прикрытая боль. – Легкое сотрясение, но от ситуации еще не отошла…

- Пчёл, ты…

- Забей, брат, – Витя оборвал Белова на полуслове, усмехнулся и хлопнул по плечу, – главное теперь – порвать Муху. А там даст бог – обойдется малой кровью.

Ленка Елисеева, трясясь от волнения, стояла в телефонной будке и второпях набирала номер. Страх того, о чем она думала последние дни, навалился на нее свинцовой плитой и толкнул на то, чего бы она ни за что не сделала, не будь уверена, что Муха просто способен разбить и сделать Сашку инвалидом. Надо было срочно дозвониться до Белова и всеми правдами и неправдами отговорить его от боя. Взбешенный и униженный Мухин мог быть способен на что угодно. Даже убить. И не моргнуть глазом.