– Очень приятно, меня зовут Елена. Мы здесь второй день. – Девушка улыбнулась и посмотрела на Ивана.

– Я так понял, что Вы не одна? – Намекая на количество ракеток, Левантовскому вдруг стало жутко интересно выяснить этот вопрос. Сидя рядом с Леной, Иван понял, что к ней его притягивает какой-то неведомый магнит. Что-то было в ней необыкновенное, не заметное сразу, но что гипнотизировало и приковывало рядом.

– Мы приехали с сестрой. Она скоро подойдёт, пойдём, шарик покидаем. А Вы? – Лена поняла, что новый собеседник мужчина, значительно старше её, выглядит довольно ухоженным, что в основном, свидетельствует о наличии семьи. Было бы странным, если бы он приехал в гордом одиночестве.

– Хм… Вы удивитесь, но я одинокий странник, который приехал отдохнуть от городской суеты, на целых десять дней. А Вы, Леночка, надолго сюда? – Он стал ловить себя на мысли, что ему хочется её так называть. «Тише, Ваня, не налегай, не шокируй девушку, она, вероятно, ещё в школе учится, а ты уже распушил хвост, павлин несчастный.»

– Мы на две недельки. Сдали сессию и можно законно отдохнуть. Очень неожиданно, что такие мужчины отдыхают в одиночку. – Лена не стала далее вдаваться в расспросы, но стандартный вопрос о семейном положении Ивана очень активно крутился у неё на языке, и, похоже, Левантовский это понял.

– Жена с дочкой уехали в Болгарию, а у меня сначала с работой не получилось, а потом неожиданно оказался здесь. А Вы учитесь в институте? – Честно говоря, максимум, сколько бы дал Иван Лене – это лет шестнадцать. Да, юная, свежая, чертовски привлекательная. «Господи, почему она родилась так поздно? Или я поспешил на этот свет. А, может быть, не всё ещё потеряно?» Иван задумался и не заметил, как подошла еще одна молодая особа. Лена охотно представила сестрёнку новому знакомому.

– Марусь, знакомься, это Иван. Простите, не знаю, как по отчеству. Он приехал сегодня. Это моя сестра, Маруся, она старше меня на целых две минуты. Правда, мы с ней абсолютно не похожи, ни внешне, ни внутренне, но жить друг без друга не можем ни секунды. – Маруся улыбнулась и протянула Левантовскому руку для джентльменского поцелуя. Иван отметил, что у сестёр были поразительно красивые руки, небольшие, но с длинными ровными пальцами и аккуратным маникюром. Он трепетно взял Машину кисть и едва прикоснулся к ней губами.

– Ну, что ж, девушки, возьмёте меня в свою команду? Я когда-то получал разряд по пинг-понгу. Сразимся? – И Иван как-то так нежно, по-отечески приобнял обеих и повёл в спортивный клуб. Не подумали бы чего окружающие.

***

На экране замерла запись с данными Елены Стрельниковой. Похоже, она не сменила фамилию, сейчас мало, кто меняет фамилию. «А почему это я решил, что Лена замужем. Да, с ней был ребёнок. Не обязательно же выходить замуж. Логично… А, может быть, ребёнок не её. Вряд ли… Нет, она до сих пор сидит и ждёт тебя, самоуверенного и самовлюблённого Левантовского. Бред… Набраться мужества и позвонить ей? Хочешь быть посланным? А вдруг там муж? Зачем ей ненужные неприятности? Что же делать? Похоже, я снова не могу остановиться.» Левантовский снял пиджак, и загрузил базу квартирных телефонов. Наташа снабдила его самой свежей базой, где по адресу выдавался номер телефона и более того, выгружался список всех, прописанных по этому адресу с датами рождения.

Хорошо, надо слегка перекусить, принять душ и заняться этой процедурой. Иван слетал в душ, накромсал себе четыре бутерброда, быстренько сварганил пол-литровую кружку чая и фанатично вернулся к компьютеру. Он начал вспоминать, а где же она жила в 88-м. Похоже, на той же Изумрудной. Конечно же, все старые записные книжки он давно потерял. Но не обязательно жить, там, где прописан. Ладно, посмотрим. Иван набрал адрес и через несколько секунд на экране появился список лиц, зарегистрированных по нему. Стрельников Владимир Алексеевич 1945 года рождения, Стрельникова Татьяна Михайловна 1947 года рождения, Стрельникова Елена Владимировна 1970 г.р., Стрельников Сергей Владимирович 1989 г.р. Больше никого прописано не было. Маруся, видимо, числилась уже в другом месте, удивление и недоумение вызывал последний в списке, Сергей Владимирович, сейчас ему должно быть семнадцать лет. По всей видимости, это был брат Лены и Маши. Странно, она не говорила, что её мама ждёт ребёнка. Честно говоря, они вообще мало говорили о семье. А, где же тогда прописан малыш, которого он видел из окна? Или таких маленьких не фиксируют до определённого возраста? «Что ты привязался к малышу, может быть, это вообще абсолютно чужой ребёнок, может быть, это сын Маруси, или просто знакомый мальчик, Левантовский, угомонись. Внутренний голос приказывал Ивану успокоиться и остановиться, но сердце колотилось беспощадно и хотелось знать ВСЁ.»

***

Теннисный турнир прошёл в лёгкой и непринуждённой обстановке, Иван по два раза обыграл каждую из сестёр, потом ещё по три раза проиграл каждой. В общем, они и не заметили, как подошло время идти ужинать, вечер был тёплым и ласковым. На поздний вечер был запланирован поход в кино на модную в то время картину «Сексмиссия или Новые Амазонки» или потолкаться на танцплощадке под хиты восьмидесятых. Все планы Левантовского лежать и читать рухнули в одночасье, новые знакомые теперь заняли основное место в его жизни на период отдыха. Со стороны они смотрелись очень интересно, то ли молодящийся отец вывез дочерей на отдых, то ли старший брат отдыхает с сёстрами, да кому какое дело. Жили они далеко друг от друга, встречались либо в столовой, либо на кругу, либо на озере. Даже, если кому-то и вздумалось за ними проследить, тут всё было чисто и аккуратно. За всё время пребывания в пансионате, Иван ни разу не переступил порога домика Лены и Маруси.

Десять дней проскочили незаметно, девчонкам оставалось ещё три дня, а Левантовскому надо было собираться домой. Как же ему было тяжело и горько. Больше всего на свете ему не хотелось возвращаться домой и встречаться с Ольгой. Здесь, на природе, Иван окончательно разобрался в себе и понял, как же он неправильно прожил доселе свою семейную жизнь, их с женой связывали чувство благодарности и братско-сестринские отношения, но не более того.

После рождения Маришки они вообще отдалились друг от друга, а когда родители Ольги предложили им переехать в их огромную квартиру, вообще разъехались по разным комнатам. Это не афишировалось, на людях, в присутствии Василевских Иван умел держать марку, но реально всё было как в коммунальной квартире. Была общая кухня, общий холодильник. Стиркой и уборкой занималась помощница по хозяйству, так что каждое утро наглаженная рубашка у Левантовского была гарантированно. Были ещё совместные походы в гости, выезды на министерскую дачу, но в целом, никто не мешал друг другу жить. Единственным условием Ольги было то, чтобы Иван не разводился с ней и не уезжал из квартиры. Во-первых, она до сих пор любила его и была сильно к нему привязана, а, во-вторых, Оля безумно боялась расстроить родителей, которые столько сделали для их семейного благополучия.

Расставание Ивана и девушек прошло нелегко, особенно для Ивана. Тем более, что он тоже сделал для себя ещё один важный вывод, что по уши влюбился в Лену. И это было именно тем, что в народе называют любовь с первого взгляда. Дня через два он даже засомневался, кто ему нравится больше, Лена или Маруся, потому что Мария была ещё та красотка со светло-пепельными кудрявыми волосами и бездонными голубыми глазами. Но ещё через день понял, что магнит находится у Лены. И что теперь с этим делать, Левантовский не знал и не понимал. Он влюбился впервые в жизни, как мальчишка, бесшабашно и безумно, и как теперь со всем этим жить, надо было придумать в самое ближайшее время.

***

Получив информацию, Иван сидел в своём кресле и осознавал, что от этого ему стало ещё хуже. Потому что все эти годы он каждое утро просыпался только потому, что где-то рядышком в большом и шумном городе живёт Лена, которая дороже ему всего на свете, и, наверное, они никогда не встретятся и уж тем более не будут вместе, но мысль о её существовании заставляла его жить. В этом году Ивану должно было стукнуть пятьдесят, времени оставалось около четырёх месяцев и до этого времени ему очень захотелось увидеться с ней и объясниться, снять камень с души, который давит уже восемнадцать лет. Неважно, прогонит она его или примет, Иван хотел сказать ей, что та нелепая ситуация, которая испортила жизнь Лене, испортила жизнь ему не меньше. И все эти годы он ждал её и хотел попросить у неё прощения.