– И давно она у него?

Павел поднял бокал в сторону Алекса, тот согласно кивнул и отсалютовал ему таким же бокалом. Друзья выпили, и Алекс продолжил, усмехнувшись:

– Так полгода уж они по гостиницам потрахушки устраивают!

Павел замер, потом выдал предположение:

– Погоди, так это не она ли Герычу его сломанный шнобель лечила?

– Она самая! – Алекс кивнул.

– Играем? – Павел произнес это чуть тише и кивнул в ту сторону, куда ушел Герберт.

– Играем! – Алекс сразу понял, о чем речь, ответил, кивнув в поддержку своих слов.

– Что на кон ставим? И какой срок выполнения? – Павел оживился.

– Ужин в «Монте-Карло». Я сейчас о казино, как ты понимаешь! – Алекс произнес это жестко.

– Том самом? – уточнил Павел, прищурившись и не обратив особо внимания на тон друга.

– Том самом! – кивнул Алекс с нечитаемым выражением на лице. – Срок стандартный. Неделя.

– Отвечаю! – Павел первый протянул руку Алексу и, обращаясь к официанту, внесшему в обеденный зал шашлыки, произнес:

– Парень, разбей!

– Герычу будем говорить? – уточнил Павел.

– Зачем? – хмыкнул Алекс. – Получит фотки, неважно от кого из нас, сам все поймет.

Друзья, довольные собой и заключенным пари, принялись за мясо. В тот момент они не могли знать, что свидетелем их пари был не только официант, но и сам Герберт. Он покинул парилку гораздо раньше, чем можно было от него ожидать. Вышел, поняв, что в парилке уже слишком жарко, а он изрядно выпил. Сердце колотилось как сумасшедшее. Вышел, отдышался и направился в комнату, где сидели за столом друзья. Подходя к приоткрытой двери, он услышал голос Павла: «Отвечаю! – и почти сразу, – Парень, разбей! Герычу будем говорить?»

Герберт услышал только финал, но и этого хватило, чтобы понять: Алекс с Павлом заключили пари.

– Так, значит, да? – усмехнулся Герберт и ушел обратно в баню.

В том, что друзья поспорили на соблазнение его Натали – Герберт был уверен. Тут, как говорится, и к бабке не ходи.

А вот о том, что он стал свидетелем заключения этого пари, Герберт решил пока друзьям не сознаваться. Ушел от двери, за которой сидели друзья, так же незаметно, как и пришел.

– Что ж, может, оно и к лучшему? Я ее замуж звать собираюсь, а она, оказывается, уже там. За мУжем. А сам-то тоже хорош! Стареешь, что ли? – Герберт усмехнулся, разозлившись на самого себя, – полгода шпилишь красавицу и даже ни разу не поинтересовался семейным положением любовницы. М-да, Герберт Альбертович, так тебе и надо! Что ж, посмотрим, что у них из этого получится. Через сколько дней падет наша На-та-ша под натиском опытных обольстителей. И если да, то кто же из них выиграет сей приз?

Стоило ему только представить, как кто-то из его друзей, не принципиально, кто именно из них, будет целовать ЕГО женщину, и настроение резко пошло на спад. Впрочем, как оказалась, Натали совсем не его женщина – муж у красавицы имеется, а он и сам лишь любовник. Герберт оделся и вышел к друзьям. Павел с Алексом, увидев его уже полностью одетого, переглянулись.

– Что, не парится в одиночестве, а Герыч? Мочалки не хватает? Может, все-таки возьмешь девочку? – хохотнул Алекс.

– Нога разболелась. Ноет на перемену погоды! – отмахнулся Герберт, и, глянув на Павла, спросил:

– У тебя твое ранение не болит?

– Да вроде нет, – друг потер бедро, где виднелись следы от пулевых ранений, полученных им еще в армии.

– Странно. Ладно. Забейте! Может, после бани заныло, – Герберт отмахнулся и, кивнув на свой пустой стакан, произнес, обращаясь к Павлу:

– Наливай! Давай выпьем за то, чтобы у твоей дочери ножки не болели!

Натали зашла в квартиру, разделась и сразу прошла в душ. Хотелось смыть с себя усталость и рабочие заботы. Дома свои заботы. Сейчас, когда муж в клинике с очередным обострением, забот, конечно, у нее нет. Ей самой безразлично, что есть на ужин или на завтрак. Без мужа в квартире одиноко и пусто.

Натали вздохнула: как же ей его не хватает. Она шагнула в душевую. Уже там, стоя под струями воды, расплакалась. За что им с Кириллом все это? За что судьба с ними так жестоко? Почему? За что?

Когда они с Кириллом начали встречаться, никто не верил в то, что у них это всерьез. На них с Кириллом делали ставки, Натали это точно знает, одноклассники просветили. Не от любви к ней, совсем нет! За денежки свои переживали. Ванька, сосед, первый подловил ее в подъезде и вывалил:

– Натаха, ты в курсе, что половина школы ставит на то, что ты не продержишься в его подружках и двух недель? На то, что он тебя бросит, едва переспит с тобой.

– Да что ты?

Натали сделала вид, что ей это интересно. На самом деле она, наблюдая за Кириллом месяц, уже и сама заметила, что девицы рядом с ним меняются часто. Но что интересно, грязью они его не поливали после расставания. Делали вид, будто ничего у них и не было.

Три дня! – авторитетно заявил сосед.

– И? – Натали смотрела на Ивана и ждала продолжения.

– Максимум через три дня после этого он тебя бросит! – заявил парень.

– Тебе-то что за забота? – она смотрела внимательно. Сосед был одним из тех, с кем она целовалась.

– Я поставил на то, что ты продержишься с ним после этого неделю, – честно признался сосед.

– И много поставил? – Натали усмехнулась.

– Штуку.

– Серьезно! – Натали кивнула. – А если месяц продержусь? На это ставят?

– Единицы. Никто не верит. Да ты и сама, наверное, знаешь, что он подружек меняет как перчатки.

– Поставь на то, что я до выпускного рядом с Кириллом продержусь! Но выигрыш пополам! – Натали протянула Ваньке руку для рукопожатия.

У соседа округлились глаза, он хмыкнул, мотнул головой и уточнил:

– Точно продержишься?

– Занимайте лучшие места и наслаждайтесь представлением! И, я надеюсь, тебе не надо объяснять, чтоб ты никому об этом не говорил?

– Что ж я, лох, что ли? – буркнул Ванька и, пожав руку Натали, произнес:

– Иди первая, не надо нам с тобой вместе выходить. Конспирация должна быть конспирацией! Никто не знает, что я с этого года с тобой в одном подъезде у бабки живу.

В этом Ванька был прав. Не надо, чтобы в школе знали, что они с ним соседи, могут и заподозрить, что они в сговоре. Иван кивнул на окно в подъезде и добавил:

– Там твой уже приехал!

Звук мотора спортивного автомобиля, на котором ездил Кирилл, Натали услышала и сама, а потому кивнула и царственной походкой выплыла из подъезда.

Сначала делали ставки на то, что Кирилл ее бросит через три дня, как всех. Потом, поняв, что не бросил, стали ставить на то, что через неделю. И опять проиграли, потом ставили на месяц, потом до Нового года, потом до старого Нового года. Над Ванькой потешались – он единственный поставил на то, что она продержится рядом с Кириллом до его выпускного.

Она продержалась, а Ванька честно разделил с ней свой выигрыш пополам.

Натали улыбнулась, вспомнив тот выигрыш. Свою долю она потратила на платье, в котором пришла на выпускной к Кириллу. Платье было простым и даже строгим, но этим она и выделялась на фоне разодетых в пух и прах одноклассниц Кирилла.

– Оделись как на выпускной бал в борделе! – хохотал над своими одноклассницами Кирилл.

Он не захотел сидеть со своими одноклассниками в кафе, а потом гулять с ними же по набережной, отбегать в кусты и там, втихую от учителей, пить алкоголь.

На ее слова, что, мол, зачем он отделяется от коллектива, Кирилл отмахнулся со словами:

– Я с ними всего год проучился. Мы и друзьями-то ни с кем из них стать не успели. Единственное, за что я благодарен этой школе, так это за то, что познакомила нас с тобой, Наталка!

Он один так ее называл, и Натали это нравилось тогда и нравится сейчас.

Все вокруг гадали, чем же она, простая девочка, удерживает около себя этого мажора. А она и не удерживала – нельзя кого-то насильно заставить любить себя и быть рядом.