Наши дни.

– Герберт, доброе утро! – Эльза набрала номер брата по дороге на работу, сидя за рулем своего автомобиля. Поставила телефон на громкую связь и аккуратно выехала на оживленную трассу.

Сейчас, когда брат в больнице, и до операции осталось всего два дня, Эльза нервничала. Нет, конечно, она созванивалась с Аркадием, и он ее в очередной раз заверил, что хирург, которая будет оперировать Герберта, умница, каких мало. Да, молода, если сравнивать с ними, но уже не девочка, а опытный, практикующий хирург, его ученица, умница, каких свет не видывал.

– Как там ее зовут? Ангелина Викторовна, кажется, – сама у себя спросила, сама же себе и ответила Эльза. – Да, Ангелина. Имя хорошее, обнадеживающее, а отчество странное. Не сочетающееся с именем.

Да что за ерунда ей в голову лезет? Нормальное отчество у девушки! Разве можно сделать выводы о человеке по одной лишь встрече? Да, Эльза с ней познакомилась, когда привезла Герберта в клинику к Аркадию месяц тому назад, после того, как в Германии им не понравилось. И зачем только летали вообще туда? Впрочем, кто ж знал, что там у них все так изменилось?

– Доброе утро, сестренка! – голос брата звучал жизнерадостно, но родное сердце не обманешь.

– Герберт, храбришься? – усмехнулась Эльза. – Специально для меня ведь храбришься, верно?

– А тебе было бы приятнее, чтобы я тут нудел, срывался на всех, требовал к себе повышенного внимания? – удивился брат.

– Ладно, подловил! Я вот точно храбрюсь! – она шумно выдохнула, кому-то посигналила прокомментировав:

– И откуда столько оленей берется на дорогах с первым снегом, не знаешь, Гер?

– А у вас там выпал снег? Уже?

– Да, сегодня ночью навалило. Всю ночь шел.

– И, как всегда, техника не готова, резина летняя и за рулем одни ученики? – он рассмеялся. – С днем жестянщика тебя, сестренка!

– Да не дай Бог! Это для тебя он день жестянщика, а для медиков конвейер и очереди в коридорах. Особенно весело сегодня будет в травме, как ты понимаешь: ушибы мягких тканей, переломы твердых, сотрясение мозгов, у кого они еще остались, у кого не осталось, у того тоже ушибы, но уже головы.

– Этот ваш юморок, господа медики! – Герберт, услышав это, расхохотался. – Эльза, как семья? Как Григорий?

– Григорий-старший хорошо, а вот Григорий-младший заболел. Принес из детсада какой-то новый вирус, невестушка больничный брать не хочет, сказала, что у них там, на работе, аврал. Будто без нее там все встанет! Тоже мне незаменимую нашли! Пришлось деду идти сегодня в няньки с внуком. Там он сегодня и заночует. Завтра ему опять туда же, так смысл тратить на дорогу по 2 часа? – Эльза вздохнула и закончила:

– Сегодня еще новый аппарат МРТ должны привезти. Нет, ну, как же именно сегодня этот снег не вовремя!

– Эльза, не прилетай. Не вообще, а в эти дни. Сегодня и завтра я еще сам дееспособный, потом сутки в реанимации и неделя в интенсиве. Там есть, кому за мной ухаживать, сама знаешь. К тому же я нашел себе новую личную помощницу. Потом, ближе к выписке, и прилетишь. Решай спокойно свои проблемы, – Герберт снова предпринял попытку убедить сестру. – Ты ведь и так в курсе моего состояния, верно? Если не Ангелина, так Аркадий тебе высылает все сводки о состоянии моего здоровья.

– Результаты обследования и анализы, – машинально поправила Эльза младшего брата, – а «новая личная помощница» – это кто? Анжела, что ли?

– Нет! Не она. Совсем не она. Прилетишь, сама ее увидишь и лично познакомишься.

Эльза помолчала и неожиданно согласилась:

– Хорошо, убедил. Прилечу через неделю.

– Вот и правильно! Все, до вечера! Целую, сестренка!

– И я тебя! Да, вечером созвонимся. Хорошего тебе дня!

– И тебе!

Герберт положил трубку и выдохнул: на душе посветлело, как было всегда после разговора с сестрой. Дело за малым, найти личную помощницу. Впрочем, на крайний случай, секретаршу вон свою вызовет. Да, решено. Так и сделает, а теперь можно и за работу. Он открыл ноутбук, активировал его и сразу же воткнул наушники в уши. Утреннее совещание никто не отменял. Через несколько секунд на экране компьютера появились лица его подчиненных.

– Шеф, доброе утро!

– Доброе утро, Герберт Арнольдович!

– Доброе утро!

– Всем доброе утро! – поприветствовал Герберт свою команду. – И так? Я вас внимательно слушаю!

Подчиненные переглянулись, решая, кому отвечать. Герберт усмехнулся – всегда одно и то же!

– Вадик, давай ты! – рыкнул и скосил глаза на свой телефон, вибрирующий входящим вызовом. Увидев имя «Анжела», скрипнул зубами и не стал отвечать, поднял взгляд на экран монитора ноутбука, отметив, что звука голоса Вадика неслышно. Поломка? Связь оборвалась?

– Народ, ау! Меня слышно? Я сегодня не в голосе?

– Да, Герберт Альбертович, слышно, – тут же отозвался Вадик и подозрительно замялся, – тут такое дело… Прога не дописана.

– Ну, понеслось! – Герберт усмехнулся. – Ребят, это уже не смешно! Совсем! Что с вашими мозгами стало? Высохли? Или вы Колы перепили, и она их как ржавчину растворила? Открываем файл! Все вместе открываем! Будем смотреть, что там у вас за ерундень приключилась.

Пять лет тому назад.

Герберт, услышав звонок телефона, рассмеялся и потянулся к телефону: в такую рань в его день рождения могли звонить только два человека – его сестра Эльза и один из друзей – Павел. Сестра уже поздравила, значит, это друг.

Герберт сам когда-то рассказал друзьям, что сестра, живущая в другом регионе с разницей во времени в два часа, звонит ему с поздравлениями в 5 утра. Алекс не звонит в такую рань, а вот Павел, пусть и не в 5 часов, как сестра, но тоже стал звонить ранним утром.

– Ну, здоров, именинник! Позволь отхэппибёздить тебя с утра пораньше! – искрил юмором друг.

– Бёздить будешь красавицу, заночевавшую сегодня с тобой, а меня можно и просто поздравить! – расхохотался Герберт.

– Ну, что, Киборг? Как самочувствие, дружище? Вот ты и распечатал пятый десяток лет!

– Ой, не дави на мозоль, Камень! Или ты радуешься, что я теперь такой же старый, как и ты? – поддел Герберт друга.

– Уел, чертяка! – хмыкнул друг.

– Павлуша, готов сегодня отпраздновать по-взрослому?

– Серьезно? Будешь праздновать свое сорокалетие?

– Ой, вот только не надо мне говорить о том, что мужики не празднуют! – усмехнулся Герберт. – Ты же знаешь, не верю я в приметы! Ты вот отпраздновал и что? Вышло тебе это боком?

– Убедил! – согласился Павел. – Форма одежды какая?

– Классика: костюм, галстук и туфли. Впрочем, ты не Алекс, тебе туфли, как и галстуки, не привыкать носить, но это я так, на всякий случай говорю. Ах да! И действующий загранпаспорт с собой возьми! Хочу отпраздновать как в старые добрые времена – в нашей тесной мужской компании.

– Да ладно? Это то, о чем я сейчас думаю?

– Ну, я не знаю, о чем ты там думаешь, – расхохотался Герберт, – но я тебе обещаю, что твои мужские достоинство и честь не пострадают!

– Смотри! Ты обещал! – захохотал Павел, а отсмеявшись, произнес:

– Я-то не против, а вот другу нашему Алексу, боюсь, эта идея не понравится.

– Намекаешь на его пышногрудую красавицу? – хмыкнул Герберт.

– На нее. На кого же еще? Что-то Сашок наш без своей мадам никуда в последнее время не выходит. Крепко, видать, она его за яйца держит.

– Завидуешь? – хмыкнул Герберт.

– Да было бы чему! Эта его Кристина тискается с ним, а сама меня под столом по колену поглаживает.

– Иди ты! Правда, что ли? – удивился Герберт. – Так чего ж ты Сане не скажешь?

– Говорил уже!

– И?

– Не верит!

– М-да, ситуация, – протянул Герберт.

– Слушай, я вот подумал, а давай я с ним забьюсь на то, что смогу увести его пышногрудую и пустоголовую мадам, поддержишь?