Она и вышла, подошла быстрым шагом, сама открыла дверцу машины и буквально юркнула на заднее сиденье, быстро закрыв за собой дверцу. Он же так и остался стоять с глупой улыбкой на лице и с этим идиотским букетом наперевес.

Нет, надо приглашать ее в нормальный ресторан и делать предложение. Хватит уже этих потрахушек в гостиничном номере.

– Наташ. Прости, прости! – одернул сам себя, вспомнив, что она не любит, когда он ее так называет. – Натали, давай в следующий раз в нормальном ресторане пообедаем, а? Ты какую кухню любишь? Итальянскую, французскую, японскую?

– Люблю японскую, но я теперь только через неделю смогу с тобой встретиться.

– Что? Как через неделю?

– Извини! Дела семейные!

А вот это было что-то новое. Раньше она никогда о семье не говорила. А тут сама вдруг.

– Может, ты еще и замужем, а? – хохотнул, спрашивая, а сам замер, боясь услышать правду.

– А если да? Тогда что? – удивила она его.

– Что?

Герберт опешил, услышав это. Пошутил, называется. В голове тут же сложились куски мозаики: отказ от его подарков и даже цветов, отказ встречаться по выходным, отказ от совместного отпуска, встречи только в гостинице. Теперь-то ему понятно, почему ей не понравилось, что он встретил ее с работы. И вот теперь ему понятны и этот ее идиотский платок, скрывающий волосы и огромные, закрывающие пол-лица, очки – Натали всегда приходила к нему в гостиницу в платке и в очках. И кстати, деньги красавица охотно брала, в отличие от подарков.

Он расхохотался:

– Ты серьезно? Ты замужем? А муженек, типа, не видит, не понимает и не подозревает? Тебе же просто резко повысили зарплату, верно? Раза в три так повысили, да? Или вы с ним на пару мои, честно тобой заработанные, деньги тратите, а?

Натали отреагировала странно: она молча встала с кровати, молча оделась и так же молча шагнула к двери из номера. Уже стоя у двери, в этом своем платке, держа очки в руке, произнесла:

– Ты ничего не знаешь о моем муже! Так что не смей его осуждать!

И вышла. А он остался лежать на кровати.

Нет, это нормально вообще? Он же еще и виноват остался!

На накрытом столе остался нетронутый ужин и неоткрытая бутылка шампанского.

Герберт встал, открыл шампанское и присосался к горлышку бутылки. Хотелось чего-нибудь покрепче, чем это пафосное шампанское, которое он заказывал специально для Натали. Он выругался и вошел в душевую. Ужинать в одиночестве не хотелось. Хотелось напиться. И вот напиться, как раз, желательно в одиночестве. Рассказывать друзьям о Натали он не хотел. Зная своих друзей, Герберт был уверен в том, что Алекс с Павлом предложат пари на то, что уложат ее в койку.

Герберт вышел из душевой гостиничного номера в белом махровом халате, одетом на голое тело. Номер был пуст. Натали ушла и не вернулась. Впрочем, он и не ждал, что она вернется. Глянул на закуски на столике и поморщился.

– Позвонить в обслуживание номеров, чтоб убрали, что ли? Впрочем, зачем? Ночевать здесь один он не будет. Он уйдет, горничная и так уберет все. Хоть кто-то нормально поужинает!

Герберт скинул халат и начал одеваться. Успел только натянуть боксеры, как на его телефон прилетело сообщение от Алекса: «А ты в курсе, что Камень стал отцом?»

– Чего? Какого лешего? Пашка стал отцом?

Тут же набрал Павла, желая задать ему один единственный вопрос.

– Герыч! Здоров, дружище! – голос друга звучал пьяно.

– Ну, здоров! Я слышал, тебя можно поздравить?

– Да. Сегодня уже можно, – Павел произнес это и нервно рассмеялся.

– Неожиданно, знаешь ли! – усмехнулся Герберт. – Если ты мне сейчас скажешь, что еще и женился, то ты мне не друг!

Павел на том конце провода закашлялся, а потом сдавленным голосом, явно не откашлявшись до конца, произнес:

– Да пошел ты к черту, Киборг! Чуть не подавился из-за тебя шикарным вискарем! Ты что, меня первый день знаешь? Не собираюсь я жениться. Точно не сейчас!

– Пах, какого лешего Алекс уже знает и даже мне сообщает, заметь, он! Не ты! А мне ты когда собирался сообщить эту новость? – произнес уже более спокойно Герберт.

– Так сегодня и собирался! Ик! Ой, прости! Только за телефоном потянулся, чтоб тебя набрать, а тут ты! Сам звонишь! Ик! Да твою ж в дышло! Перенервничал, сам понимаешь! – Павел хохотнул. – Даже не верится! Я и стал отцом!

– Не понимаю, но поздравляю! – Герберт рассмеялся. – Ты первый из нас!

– Это да! – Павел согласился с другом. – У меня родилась дочь: 51см, весом 3500 кило. Она такая крохотная, но все говорят, что это нормальный рост и вес для девочки. Прикинь? Ик!

– Нет, дружище, ты у нас стал папуууулей! Поздравляю!! – засмеялся Герберт.

– Герыч, слушай, а ты сам как? Ты где сейчас? Ик! В городе? Приезжай! Ножки бы обмыть надо новорожденной!

– Ооокеей! – протянул Герберт задумчиво. – Согласен, надо. Куда, когда и через сколько надо быть?

– А можешь прям сейчас! – раздался пьяный голос новоиспеченного отца в трубке. – Выбирай! Куда скажешь, туда и поедем! Вот Алекс зовет в свой домик на берегу озера.

– В его домик у озера? – уточнил Герберт.

– Да, в его. Поехали, а? Девочки, баня, шашлыки и много выпивки. Не каждый день у меня дочери рождаются.

– Проставляешься? – хмыкнул Герберт.

– Проставляюсь, проставляюсь! У меня же дочь родилась, не у тебя! Герыч, не тормози! Кто из нас на нервах? Я или ты? – начал заводиться Павел. – Сто лет все вместе не сидели, а тут такой хороший повод посидеть, согласись!

– Соглашаюсь! Хороший! – рассмеялся Герберт. – Но без девочек Алекса.

– А чего так? В завязке, что ли? – удивился Павел.

– Да нет. Своя есть, на других не стоит, – сделал неожиданное признание Герберт.

– А я так понимаю, что у тебя тоже интересная новость есть, да? – озадаченно проговорил Павел. – Ладно, скоро увидимся, расскажешь. Так откуда, ты говоришь, тебя забирать?

Герберт сказал название гостиницы.

– Понял, жди. Через 15 минут будем у тебя, можешь уже натягивать штаны и выходить, герой любовник, – хохотнул пьяно Павел и положил трубку.

А спустя час друзья уже сидели в доме у озера. Вокруг них роились полуголые девицы разных мастей.

– Алекс, друг, убери девочек, а? Они у тебя нормального языка не понимают, что ли? – взмолился Герберт, скинув со своего бедра руку очередной красотки.

– Герыч, ну, чего ты привязался к девочкам? Они работают, разве ты не видишь? Тебе не нравится, не смотри! – хохотнул Павел и ущипнул за голый зад рыжую пышногрудую красавицу. Девица взвизгнула и, обиженно надув губки, протянула:

– Ну, вооот, теперь синяк будет! Это ж неделю не раздеться в приличном обществе.

– Он тебе это компенсирует, правда, Павлуша? – усмехнулся Алекс.

– А куда ж он денется? Подпортил товарный вид – плати, Павлуша! Ты еще никого не отымел, а тебя уже поимели! – расхохотался Герберт. – Ну, что, в парилку? Пах? Алекс?

– Ой, нет, я пропущу один раз! – отмахнулся Павел и впился поцелуем в губы той самой рыжей красотки, которая уже сидела у него на коленях.

Алекс тоже отрицательно качнул головой.

– Слабаки! – усмехнулся Герберт и, поднявшись из-за стола, обратился к Алексу:

– Баб ко мне не присылай. Хочу один в тишине полежать.

– Как скажешь! Желание клиента – закон! – усмехнулся Алекс и поднял обе руки, согнув их в локте, открытыми ладонями к Герберту.

Едва Герберт скрылся, Павел спихнул девицу с колен и глянул на Алекса. Тот кивнул девице, чтобы она вышла, произнес негромко:

– Остальных тоже забери! Отдыхайте на сегодня!

Девицы удалились, и лишь потом Алекс произнес, обращаясь к Павлу:

– Тебе тоже кажется, что влип наш Киборг по самые помидоры?

– Ну, да, похоже на то! – кивнул Павел. – Что за телка? Ты в курсе, кто такая?

– Да ничего особенного. Телка как телка. Работает медсестрой в нашей больничке, – Алекс произнес это будничным тоном и закинул в рот закуску.