Но уже утром Иккинг сбросил с себя оцепенение, которое охватило его. Первым делом он облетел небольшой остров, обнаружив стайку Жутких Жутей. С помощью Беззубика он предложил им переселиться в его гнездо, если они захотят. Иккинга забавляли эти маленькие дракончики, игривые и весёлые. Одна из Жутей привлекла его внимание. Она была любопытней остальных и проявляла больше доверия и интереса к человеку. Дракончик подлетал к Иккингу, обнюхивал его и улетал обратно. Сначала Жуть пыталась делать это незаметно для человека, но у неё не всегда получалось. Когда Иккинг разгадал хитрость нового друга, то специально до последнего делал вид, что не замечает его, а потом схватил на руки, вызвав у Жути истошный визг, который привлек других членов стайки. Беззубик еле спас новоявленного Короля от проворных малышей. Иккинг провёл, наблюдая за ними, практически половину дня.

Потом Иккинг и Беззубик долго летали, пока Эльдюр спал. Парень позволил себе роскошь приблизиться к Олуху, чем вызвал недовольство Фурии, хотя остров был виден лишь издалека. Он виднелся смутной неровной чёрной полосой.

— Сколько можно? Отрежь, порви эту нить, иначе не стоило и начинать всю эту историю.

— Я не могу, этот остров был моим домом шестнадцать лет. А теперь я вдруг должен проститься с ним навсегда? Так не бывает.

Беззубик ворчал, но радовался хотя бы тому, что они достаточно далеко от Олуха, где их не заметят. Иккинг, зависнув в воздухе на драконе, вглядывался в очертания родных берегов и пытался представить, что думает отец, чем занят сейчас Плевака и как там его друзья. Он сознательно избегал мыслей об Астрид, пытаясь нарисовать себе в воображении перепалку между Рыбьеногом и Сморкалой или близнецами.

— Ладно, братец, ты прав, — в конце концов сказал Иккинг и повернул обратно.

Когда они подлетали к островку, юноша сразу заметили Сигрун. Она сидела на траве, выделяясь своей песочной шкурой на сочной зелени. Иккинг даже не удивился. Он чувствовал, что она прилетит. Знал, что найдет их без труда. Сигрун приветствовала юного Короля.

— Ты готов? — спросила она.

— Да.

— Мы можем вылететь прямо сейчас или, если у тебя есть незавершенные дела, то…

— Нет, — оборвал её Иккинг. — Никаких дел. Мы можем выдвигаться в путь.

— Прекрасно, — довольно ответила дракониха. — Сначала мы с тобой вернёмся на Остров Драконов. Там по-прежнему живёт часть стаи Красной Королевы. Но потом мы должны будем найти другое место.

— Разве его ещё не отыскали? Я же просил об этом уже давно, когда драконы покинули Олух.

— И они так и сделали. Разведчики присмотрели несколько подходящих островов. Ты выберешь тот, что посчитаешь наиболее приемлемым для своей стаи. Помни, что теперь это твой народ. Правь им мудро.

Иккинг усмехнулся. Просто ирония судьбы какая-то: он рос с мыслью о том, что ему придётся наследовать трон отца, и всегда страшился этого, а сейчас он стал вожаком целой стаи из нескольких тысяч драконов. Но самое удивительное было то, что с летающими ящерами он чувствовал себя намного более расслабленным, чем с людьми. Драконы не хитрили, не лукавили и не обманывали — в большинстве своём.

— Хорошо.

Иккинг собрал свои скромные пожитки и вместе с драконами выдвинулся в путь. Маленькую Жуть, с которой он подружился на поляне — парень назвал её Огневичок — он посадил к себе на плечи. Остальная стайка осталась на острове.

***

Вернуться на место битвы с Красной Королевой было страшно. Обглоданная стервятниками туша лежала на берегу, распространяя вокруг смрад. Иккинг поморщился и обратился к Сигрун.

— Мы обязательно должны здесь оставаться? Мне тут не по душе.

Дракониха улыбнулась.

— Всего на одну ночь. Остальные ждут тебя с другой стороны острова.

Появление нового Короля вызвало жуткий переполох среди драконов. Сквозь шум крыльев и шипение, Иккинг различил некоторые голоса:

— Поверить не могу — он человек!

— Так он и был человеком, дурень!

— Говорили, что он обернётся драконом…

— Хотелось бы… Люди — такие слабые существа.

— Ты наверно, никогда не бывал на Олухе. Поверь, они не слабые.

— Не забывайте, что только благодаря этому человеку, мы живы и свободны.

— И всё же, пусть он станет драконом.

Иккинг занял небольшую пещеру, и расположился там вместе с Беззубиком. Эльдюр улёгся у входа, явно гордый собой и своей миссией помощника Короля.

К драконам обратилась Сигрун. Она сказала, что завтра вся стая переселится в другое место. Кто не захочет следовать за новым Королём, волен уйти. Но она знала, что таковых нет. Все, кто хотел, уже покинул проклятый остров Красной Королевы.

Иккинг молча наблюдал за жизнью гнезда. Некоторые из драконов, с радостью сбросив с себя гипнотическое воздействие монстра, поддались гипнотическому воздействию любви. Кое-кто из Громмелей уже нашёл себе пару. Иккинг с улыбкой смотрел на их слаженные действия, виляющие от счастья толстые хвосты.

Он заметил несколько группок драконов, которые как бы шушукались и поглядывали на него. Иккинг нашёл взглядом Сигрун — она сидела на возвышении, довольно далеко, и была похожа на вперёдсмотрящего. Юноша не смог прочитать выражение её глаз. Но если она была спокойна, то спокоен и он.

Иккинг задумался о том, как произойдёт его превращение. Он безотчётно для самого себя провёл рукой по шее Беззубика к спине и месту, откуда начиналось левое крыло. Дракон, как обычно, лежал возле друга. Иккинг представил, каково это — иметь крылья, и его захлестнуло радостное предвкушение. Сердце забилось быстро и счастливо. Парень закрыл глаза, вспоминая свои полёты и пытаясь представить, как он будет парить в небе сам. Мысль была такая приятная, что он не сдержал улыбки.

Потом Иккинг вспомнил, как разволновался Беззубик, когда услышал о церемонии превращения, и задумался, почему Фурия так резко отреагировала на это известие. Разве не считали они друг друга братьями? Разве не сам Беззубик шёл по пути Пророчества, выполняя всё, что скажет Сигрун? «Ты можешь погибнуть!» — Иккинг вспомнил слова друга. «Разве? — подумалось ему. — Странно, но у меня на этот счёт есть хорошее предчувствие. Интересно, почему я совсем не боюсь? Даже наоборот… мне любопытно». И тут же в голове раздался внутренний голос: «Тебе всегда любопытно, в том-то и есть твоя проблема».

Иккинг продолжал гладить Беззубика, пытаясь нарисовать в своём воображении, что значит быть настоящим драконом. Обратится ли он полностью? Или только частично? Каким драконом он станет? От чего это зависит? Как проходит сам обряд? Будет ли он в сознании или нет? Будет ли ему больно? И если будет, то насколько сильно? Вдруг это настолько болезненно, что он просто не переживёт шока? Иккинг подумал, что надо будет расспросить подробнее у Сигрун или ещё кого-нибудь.

Иккинг уснул далеко за полночь, когда большинство ящеров тоже уже спали. Во сне ему мерещился дивный мир, полный драконов, их было великое множество! Он точно знал, что не видел большинство из них, но как будто бы они не были для него тайной. Потом он вдруг посмотрел на свои руки, но вместо них увидел крылья. Чёрные крылья Ночной Фурии.

***

Наутро огромная стая драконов двинулась в путь к новому месту гнездования. Сигрун, Иккинг на Беззубике и Эльдюр возглавляли стаю, чуть позади летели Змеевики Хьялп и Бьёрг из личной охраны Старейшины. Замыкал группу Громобой Брума. Жуть Огневичок устроился в корзине за спиной Иккинга.

Тысячи Ужасных Чудовищ, Громмелей, Змеевиков, Жутких Жутей и Громобоев летели вслед за своим Королём. Иккинг иногда оборачивался через плечо, и он почти не видел цвета неба за многочисленными крыльями своих подданных. «Я Король. Я Вождь. Поверить не могу. Что бы сказал отец?» О, Стоик наверняка был бы не в восторге. Но Иккинг грел в душе надежду, что сможет всё уладить. Если викинги и драконы сумеют договориться, то, возможно, он сможет вернуться на Олух.

На совете рано утром было решено отправиться на большой остров южнее этих мест. Стая летела уже много часов, но не видела ничего, кроме бескрайнего океана. Драконы начали уставать. Иккинг слышал нарастающий недовольный гул позади себя. Он посмотрел на Сигрун.