========== 148 ==========

В пустом коридоре не было света.

Каждый скрип и лишний шорох пугал, заставляя продрогнуть от собственного одиночества в этом проклятом лабиринте.

Здесь ему никогда не нравилось. Причиной тому был пугающий ещё с детства специфический запах больницы, однажды превратившийся в воплощение немощи и смерти.

После потери отца стерильная вонь каждый раз возвращала неприятные воспоминания: отвратительная обстановка операционных и звук лечебных аппаратов, — всё это было… невыносимо. Безумно хотелось сбежать от этого как можно дальше и никогда больше не сталкиваться с душевными криками, горечью и болью, но он не мог себе этого позволить.

Глаза постепенно привыкали к темноте, поэтому он сразу отыскал нужную дверь.

Войти он мог лишь по сигналу мутной лампочки. Ярко-красный цвет каждый раз словно спускал всю его дикость с поводка, — с такой неизмеримой скоростью он реагировал и подрывался с кресла ожидания, чтобы постучать в мешающуюся дверь.

Два коротких стука и один длинный — их пароль.

Через несколько мгновений после того, как тишину разрéзали звуки нервных ударов, рассеяно-красный свет сменился на тёмно-зелёный, предоставляя возможность войти. В их кабинете ему всегда было хорошо. Самое обыкновенное освещение здесь превращалось в нежную дымку, оставляющую художественные тени на стенах, — этого было достаточно, чтобы различить перед собой силуэт обаятельной девушки.

Он аккуратно закрыл за собой дверь и провернул ключ в скважине.

Было слишком трудно перебороть искушение и не броситься к ней, чтобы начать разговор: хотелось выговориться, выплеснуть или вымучать из себя вечно неправильные эмоции, — но вместо этого он мирно, как ни в чём не бывало, пробежался взглядом по обстановке, подмечая вокруг раскиданные документы и не рассортированные пациентские карточки, — знакомый хаос в её рабочем пространстве всегда оставался неизменным.

— Ой, Мистер Малфой? — уточнила с искоркой удивления. — Рада вас видеть!

А как же он рад…

Она тут же вышла из-за стола и чуть нелепо наклонилась, поднимая упавшую на пол табличку с её именем. Он же, оставаясь в проходе, слишком заворожённо наблюдал за ней и невольно задумался о том, насколько выигрышным был бы вариант, прямо сейчас нагнуть её и вытрясти сладкие крики… или громкие стоны. Но разве обстоятельства ему позволяли? Никак нет.

Вот она во всей красе — Гермиона Грейнджер — его врач-психотерапевт и по совместительству личная спасительница, способная очистить грязь с испачканной души. На каждой встрече она насыщала его дозами жизненной любви и щедро дарила надежду на лучшее…

Такая незаменимая и идеальная.

Она подошла к нему и мило улыбнулась. Казалось, что её улыбка способна сделать Драко самым счастливым человеком на земле, — и это действительно было так. Лишь встречаясь с ней взглядом, он ощущал редкое опаляющее чувство, согревающее изнутри.

Изящная рука осторожно легла на лоб, и она заглянула глубоко в его глаза, преисполненная уверенностью в том, что способна разглядеть в них истинные человеческие чувства, и действительно, не отрывая прямого взора, она обладала способностью высматривать самые блеклые оттенки его эмоций.

— Какой ужас, мистер Малфой, — сделав какие-то выводы, она резко выпучила глаза и забегала взглядом по его лицу. — У вас жар! Что-то произошло?

Достаточно было одного незаметного кивка, чтобы рука со лба торопливо проскользнула к пуговицам пиджака, вызывая в нём хрупкий трепет.

Ободряюще улыбнувшись, мисс Грейнджер заключила:

— Вам не помешало бы снять это. В кабинете сегодня душно. А я… тогда подготовлю для вас жаропонижающее.

С этими словами она смущённо убрала руку и развернулась, чтобы вернуться за свой стол. По полу стучали невысокие каблуки, а маяком в его личном дурманящем тумане был её белый медицинский халат, идеально сидящий на хрупких плечах. Со стола она взяла карточку пациента — в ней была вся информация о нём — и присела за рабочее место, начиная заполнять неважный отчёт.

Драко часто уплывал в свои мысли, позволяя себе забыть о том, кто он и где находится, — ему не хотелось нагружать себя обременяющей реальностью, поэтому сейчас, неспешно расстегивая пуговицы делового пиджака, он думал о её манящих глазах, медовые радужки которых были слаще дешёвых конфет и приторней передержанного чая.

Они точно были способны увести его в апогей вкусовых рецепторов.

Ему хотелось посмотреть в них ещё раз, чтобы разглядеть блеск… из сияющих слёз, — он был уверен, что они, как изысканное украшение, точно подошли бы ей вкупе со всхлипами.

Немая тишина между ними невольно содрогалась шелестом бумаги и скрежетом пишущей ручки.

Обычно врачебные записи не занимали много времени, и все эти томительные минуты без её внимания он успокаивал себя предвкушением того, что ожидало впереди, а ожидало его абсолютное освобождение от груза суровой реальности.

Драко Малфой не страдал от каких-либо недугов, а также не имел в карте пациента диагнозов или душевных болезней, как у своего отца, — нет, его проблема была в другом…

— Мистер Малфой, прошу прощения! — она встрепенулась и стыдливо посмотрела на него. — Вам ведь некуда сесть! Как же я это… совсем забылась и разбросала свои вещи куда попало. Прошу, постойте немного… Я сейчас.

Он сдержанно кивнул, деланно обращая внимание на стул для пациентов, который действительно занимали стопки с карточками, а после поймал её извиняющуюся улыбку, такую… чёрт.

Её суетливость умиляла, как же восхитительно!

Как только она закончила с макулатурой для скучного отчёта, то тут же подняла виноватый взгляд.

Зачем она это делала? Как она могла смотреть так на него?

Может, ямочки на её лице скрывали нечто чарующее, ведь должна же была быть причина, по которой его с такой силой тянуло к ней. Так сильно, что весь мир замирал для них двоих…

Она была катализатором его неизведанных эмоций.

— Так… кхм, — она прочистила горло, нацепляя на себя серьёзность. — По плану все наши процедуры пройдут сегодня не здесь.

Это звучало гораздо собранней.

Каждая уверенная нотка в её голосе откликалась в нём томительным предвкушением, из-за чего он, мысленно окрылённый, уже уносился в поток собственных фантазий, каждая из которых, как он надеялся, сегодня имела шанс воплотиться в жизнь.

— Всего одно уточнение. Мистер Малфой, вы не против повязки?

Этот вопрос что-то всполохнул.

Повязки?

Вероятно, на его лице отразилась тень недоумения, из-за чего она поспешила пояснить:

— Постойте… в этом нет ничего такого, — на её губах заплясала усмешка. — Мне просто необходимо прямо сейчас завязать вам глаза. Это… — её взгляд направился в какие-то записи, после чего она зачитала: — Одна из форм абстрактной терапии, — и с милой улыбкой дополнила: — Мы в прошлый раз пробовали с вами… подобное.

Да, пробовали…

Он убеждённо кивнул, отвечая на её улыбку.

Интересно, как он улыбался?.. Игриво? Вряд ли… Может, простодушно или ехидно? Нет. Скорее, улыбка Драко Малфоя была пустой. Безжизненной и слабой.

Забирая со стола связку каких-то ключей, мисс Грейнджер подошла к нему и с помощью аккуратной шёлковой ткани скрыла устрашающий вид больницы от его глаз.

Драко знал эту лечебницу от и до. Он мог назвать точное число напольных плиток в коридорах, мог лишь по номеру с необыкновенной точностью определить, где находится любая палата, и мог без запинки перечислить весь работающий здесь персонал, а всё потому, что, как ему казалось, он провёл в этих стенах большую часть своей жизни.

Всё детство до сих пор считалось большей частью жизни в его-то возрасте?

Узел, заботливо закрученный на голове, получился не тугим, но сдерживающим повязку на месте.

Мисс Грейнджер, оставаясь за спиной, пальцами осторожно нашла виски и массирующими движениями стала успокаивать и растворять его уставшее сознание.

— Мистер Малфой, как вы?

— Мне х-хорошо, — тихо выдохнул он, запинаясь от возникающих ощущений.